Нить вечной судьбы - Павел Андреев

и позвал нас, чтобы унести как можно больше пожитков, а после продать на рынке, — паникуя отвечал мужчина. — Пожалуйста, отпустите меня. Дома меня ждет семья — у меня две дочери. Я умоляю вас.

— Не волнуйся, мы тебя отпустим, — ответил Дайрок и сделал шаг в сторону. — Сколько времени прошло с момента битвы?

— Я не знаю. Я совсем ничего не знаю. Говорю же, мы случайно наткнулись и хотели нажить добра. Мы никого не убивали и никогда не сражались, — испуганно отвечал привязанный к стулу мужчина.

— Сколько людей участвовало в сражении? — упорно настаивая продолжал задавать вопросы Дайрок.

— Я правда не знаю. Прошу вас, отпустите меня, — твердил мужчина, испытывая страх.

— Да уж, — подумал про себя Дайрок. — Гиблое дело, он действительно ничего не знает, видимо стоит его отпустить.

Как раз в тот момент, когда Дайрок распахнул деревянную, покрытую мхом дверь в небольшую комнату, тускло освещенную свечами, появился неизвестный разведчик, проскользнувший через порог быстрее Дайрока.

— Что ты делаешь? — обратился Дайрок к зашедшему разведчику. — Он ничего не знает. Я собираюсь сообщить командиру о его освобождении.

Разведчик проигнорировал его вопрос. Он лишь встал напротив пленника и пристально смотрел на него.

— Неправда, хитрость и лицемерие, — молчаливо подумал про себя разведчик.

Следом за ним, к Дайроку подбежали его всадники.

— Младший лейтенант, простите, мы даже не заметили, как он проскользнул мимо нас, — сказал один из них. — А что это он там делает? — выглянув в открытую дверь произнес другой всадник с шевроном Дайрока.

— Я чувствую твою ложь, — произнес разведчик, подходя ближе к человеку, чьи руки были привязаны к стулу. Достав нож, он не спеша провел лезвием по указательному пальцу левой руки пленника, смахнув капельки крови. — За это, я буду тебя мучить и истязать. Ты будешь страдать долго и мучительно, пока я не услышу правду, — проговорил разведчик, проводя лезвием по среднему пальцу левой руки пленника, вызывая алую струйку.

— Стой, что ты делаешь! — недовольно произнес Дайрок. — Так нельзя, я обещал ему, что мы его отпустим. Он же ничего не знает.

— Да? А я думаю иначе, — хладнокровно, в присущей манере для разведчиков, ответил молодой человек. — Деревенщина, ты знаешь значение слова гуманность?

Мужчина в ужасе покачал головой.

— А я знаю. К сожалению, для тебя, смысл этого слова ко мне никак не относится, — бросил ожесточенную фразу разведчик, продолжая медленно и подконтрольно изрезать пальцы пленному. — Дайрок, вы помните протокол: когда пленник не поддается, пора вызывать разведчиков.

— Я в курсе, но это не та ситуация, — возразил Дайрок, став позади разведчика. — К тому же, я вам совершенно не доверяю.

— Не волнуйтесь так сильно, Дайрок, сын Флораса, мое отношение к вам не более благосклонно, — сказал разведчик, доставая из кармана сверток с селитрой, обильно посыпая на порезы мужчины белые гранулы.

Лицо пленника исказилось. Он ревел и корчился, но узы неумолимо сковывали его.

— Ну же, отвечай! Когда вы напали? Сколько вас было? С каким упоением ты убивал лострадцев? — твердо начал разведчик.

— Я не знаю! Я ничего не знаю! — вопил мужчина, чьи пальцы левой руки дергались от невыносимого щипания.

— Ложь! — громко произнес разведчик, доставая из другого кармана небольшой черный мешочек селитровой пылью. Он быстро бросил горсть в глаза пленнику. Тот взвыл и зажмурил веки, по его щекам хлынули слезы.

— Прошу, хватит! Я ничего не знаю! Меня ждет моя семья! — продолжал кричать военнопленный.

— Хватит, — смилостивился Дайрок, смотря на происходящий ужас.

— Сжалились значит? — произнес разведчик присев за спиной пленного. — Как думаете, он был милосерден к нашим воинам? — пробормотал человек в черном, проводя острием клинка по щекам пленника, позволяя едкой селитре смешаться с кровоточащими ранами. — Говори! — настойчиво повторил разведчик, отвесив связанному человеку жгучую пощечину.

— Я ничего не знаю… прошу вас, — молил пленник. Он зажмурил глаза и силой пытался вырваться из пут.

— Неверно, — промолвил разведчик, затем начал жестоко иссекать пленника, оставляя на его руке кровавые следы, словно рубиновые потеки. Разведчик следил за течением багровой крови. Он смотрел на следы кровавых капель и видел какой путь они проделали, прежде чем стечь с кончиков пальцев. — Это всего лишь прелюдия; ты не сможешь представить, что тебя ждет впереди, если не расскажешь правду, — дополнил разведчик. — Подумай об этом хорошенько.

Мужчина лишь продолжал говорить одно и тоже:

— Я ничего не знаю, молю вас, отпустите меня.

Разведчик глубоко вздохнул, затем нанес слабый удар ногой в грудину беспомощного мужчины, опрокинув его наземь. Поднимая пленника, разведчик начал, с заметной хладнокровностью, наносить поверхностные, но болезненные порезы на его левой руке.

В этот момент в комнату ворвался капитан Бэринон.

— Все вышли отсюда! — грозно заявил капитан.

— Но, капитан, — попытался вмешаться Дайрок.

— Вон! — Бэринон нахмурился.

Дайрок и его всадники поспешно покинули помещение. Разведчик невольно подошел к капитану.

— Капитан, вы знаете правила, — промолвил разведчик.

— Пошел вон, — ответил Бэринон, недовольно нахмурившись.

Комната опустела, и Бэринон шагнул вперед.

— Я распоряжусь, чтобы к тебе направили лекарей. После тебя умоют и переоденут, затем накормят. Как только тебе принесут еду, я приду к тебе через час. Можешь не переживать, еда будет не отравлена. Когда я вернусь, ты расскажешь все, что знаешь. Затем, даю тебе слово, я отпущу тебя и позабочусь о том, чтобы тебя доставили к стене невредимым. Ты меня понял?

Мужчина утвердительно кивнул.

— Вот и славно, — ответил капитан и покинул комнату.

Раны пленника были обработаны с особой тщательностью, его искупали и переодели в новую одежду. С мужчиной обращались крайне бережно и уважительно. Ровно через час, когда пленник успел насладиться вином, сыром, хлебом и мясом, как и было обещано, в комнату вошел Бэринон. Он почтительно сел напротив пруанца, напустив на себя уверенный вид.

— Мне сообщили, что у тебя две дочери. Это прелестно. Чтобы не заставлять их так долго ожидать возвращения любимого папы домой, тебе стоит рассказать все, что тебе известно, — предложил капитан.

— Хорошо, я расскажу все, что знаю, только прошу, отпустите меня домой, — промолвил военнопленный, разнеженный заботы и подобревший из-за набитого пуза. — Мне правда мало что известно. Могу лишь поведать, что ваши солдаты попали в засаду.

— Как давно? — спросил Бэринон, уперевшись в спинку стула.

— Около трех недель назад. А ваша крепость на севере была уничтожена около двух недель назад, — ответил тот, переведя взгляд на свои забинтованные пальцы.

— Кто это сделал? — продолжил расспросы капитан.

— Тормак, правитель Пруана, но он совершил это не один, — заметил пленник, встретившись взглядом с капитаном.

— Вероятно ты прав, это дело рук его войска, — разряжая обстановку сказал Бэринон, пытаясь быть максимально ласковым. Он всегда знал,