Старт. История успеха SpaceX. Илон Маск и команда - Эрик Бергер

16 марта 2007 года SpaceX провела успешное статическое огневое испытание первой ступени Falcon 1. Четыре дня спустя она попыталась осуществить пуск. Однако за 60 секунд до старта бортовой компьютер автоматически отменил обратный отсчет после того, как датчик давления выявил течь в топливном клапане. Это могло быть настоящей проблемой или ложной тревогой, вызванной, например, неисправностью датчика. Без осмотра оборудования узнать наверняка было невозможно. Базза решил, что из ракеты необходимо слить топливо.

Маск наблюдал за попыткой пуска из командного фургона в штаб-квартире компании в Эль-Сегундо. Поначалу SpaceX планировала использовать этот переоборудованный грузовик с прицепом как мобильный центр управления пуском ракет с базы Ванденберг, но затем он был перепрофилирован. Благодаря установке телевизионных мониторов, принимающих видео с Омелека, Маск мог следить за процессом обратного отсчета. И то, что он увидел, его не порадовало.

Маск ждал второй попытки почти год и очень рассчитывал на успех. Он настаивал на том, чтобы Базза объяснил ему, почему для выявления проблемы необходимо слить компоненты топлива. Услышав, что в противном случае работа с ракетой может быть опасной, Маск спросил, нельзя ли просто проигнорировать полученный сигнал и еще раз попробовать пустить ракету в тот же день. Базза сказал, что это невозможно, поскольку датчик мог обнаружить реальный сбой, угрожающий успеху миссии.

Пуском руководил Базза, так что последнее слово было за ним. Он приказал слить топливо. «Илон был очень расстроен, – вспоминает Базза. – Я подозреваю, что если бы он находился на Квадже в центре управления, то настоял бы на своем, но он был в восьми тысячах километрах от нас, что дало мне некоторое время на выявление проблемы».

После опустошения топливных баков стартовая группа изучила проблему и посчитала ее достаточно серьезной, а решение Баззы – абсолютно оправданным. Следующие несколько часов инженеры на Квадже и Омелеке решали проблемы, выявленные бортовым компьютером. Базза и участники его команды покинули центр управления в полночь, будучи вполне уверенными в успехе очередной попытки, которую запланировали на следующий день.

Для запасной команды на Омелеке перенос пуска на сутки означал еще одну долгую ночь, потраченную на подготовку оборудования. Утром 21 марта Холлман, Ли и их коллеги снова осуществили приготовления перед началом заправки ракеты. Однако, когда пришло время покидать остров, их пути разошлись. Ли села в лодку с несколькими другими коллегами, чтобы доплыть до бункера на острове Мек, а Холлман полетел на вертолете на Квадж. Во время второй попытки ему предстояло следить за двигательными установками ракеты из центра управления.

Следующим утром процесс обратного отсчета протекал довольно гладко, однако последние секунды тянулись мучительно долго, поэтому, когда таймер наконец досчитал до нуля, это показалось команде настоящим чудом. Двигатель заработал, но, несмотря на дым и пламя, ракета не взлетела. Во время последней проверки системы бортовой компьютер обнаружил, что давление в камере сгорания остается слишком низким. Очередное прерывание пуска стало для стартовой команды настоящим кошмаром.

«Я знал, что на этот раз не смогу отказать Илону, – говорит Базза. – Мой мозг буквально взрывался. Мне нужно было срочно найти выход из положения».

Базза отчаянно соображал, обсуждая проблему с находящимися в Калифорнии Мюллером и Маском, а также с Холлманом, который был рядом. Вместе они потратили годы на разработку и тестирование двигателя Merlin, поэтому знали его вдоль и поперек. Датчик давления в камере показал значение, которое было лишь на 0,5 % ниже предельно допустимого. Как они поняли, это было связано с тем, что из-за неудачной попытки пуска керосин оказался чуть холоднее обычного. SpaceX хранила горючее на Омелеке в изолированных резервуарах при температуре 26 °С. Накануне после заправки керосин немного остыл внутри первой ступени. Из-за неудачной попытки пуска его слили обратно в изолированные резервуары. Однако за прошедшее с тех пор время горючее не успело нагреться до ожидаемой температуры. Поэтому, когда команда на следующий день снова заправила ракету, керосин был слишком холодным.

Базза и его коллеги знали, что им нужно немного подогреть горючее, температура которого, согласно показанию датчика, составляла 17 °С. Базза попросил Холлмана подсчитать, на сколько градусов необходимо повысить его температуру, чтобы избежать повторного автоматического прерывания пуска. Холлман сказал, что достаточно будет довести ее до 20 °С.

Всего три градуса. Базза решил, что если слить половину горючего из ракеты и произвести ее повторную заправку, то его температура внутри ракеты достигнет 22 °С. Можно было ожидать, что за час, необходимый для повторного обратного отсчета, керосин остынет примерно на два градуса. Значение было пограничным, однако слив большего количества горючего мог занять слишком много времени, учитывая грозовые облака, собирающиеся на горизонте. Базза поделился своим планом с Мюллером и Маском, находящимися в Эль-Сегундо, и получил добро на его реализацию.

В 13:10 вторая ракета Falcon 1 на острове Омелек готовилась к старту в третий раз. После успешной проверки давления в камере сгорания она оторвалась от земли. На этот раз пламя вырывалось из двигателя только там, где следовало.

Находившийся в центре управления Холлман даже не посмотрел на экран, передающий видео с наземных камер. Его усталый взгляд был прикован к монитору, на котором высвечивались данные, получаемые от двигательной установки. Какими бы захватывающими ни были кадры с взмывающей ввысь ракетой, камера не могла поведать всю ее историю. Данные же, как правило, не обманывали. Во время первого полета Холлман видел, как давление в камере двигателя Merlin упало до нуля. Он раньше остальных понял, что ракете Falcon 1 суждено вернуться на землю. Однако на этот раз потоки данных рассказывали совершенно другую историю. Датчики в камере сгорания говорили о том, что давление находится в норме. Значения температур не выходили за допустимые пределы. Давление в топливных баках было оптимальным. На этот раз ракета Falcon 1 уверенно поднималась в небо. Спустя пару минут произошло отделение первой ступени, а вторая продолжила набор высоты. Двигатель Merlin отработал как часы. Холлман чувствовал себя превосходно. Если первый полет закончился горьким разочарованием, то второй обещал оставить после себя гораздо более радостные воспоминания.

Находящаяся в нескольких километрах от острова Ли наблюдала за происходящим с нарастающим чувством восторга. Вскоре ракета Falcon 1 пересекла условную границу космоса на высоте 100 километров. Головной обтекатель, который Ли помогла спроектировать, построить и испытать, отделился точно по графику, устремившись вслед за первой ступенью в плотные слои атмосферы. Наблюдая за видеотрансляцией с бортовых камер ракеты, Ли поняла, что сумела взглянуть на Землю с помощью аппарата, в создании которого приняла участие. Внезапно она снова ощутила себя шестилетней девочкой, сидящей в темном кинотеатре. «Вид Земли из космоса пробудил мои детские воспоминания, и это было здорово», – говорит Ли.

Все