Весенние ветры - Ольга Романовская

— Так, ты опять целительством занимаешься? — герцог убирает ее руку. — Сама только-только на ноги встала… Ничего со мной уже не случится, ну, проваляюсь в постели на день больше, а вот твои начинания могут выйти тебе боком. В тебе не так много энергии, как тебе кажется.

— Хорошо, тогда мы просто поговорим. Надеюсь, это можно, а то твой эльф сказал…

— Слушай его больше! Будь его воля, он бы меня запер, — рассмеялся Рандрин и погладил дочь по щеке. — Какая же ты у меня умница! Ты извини за то, что я тогда тебе сказал… Просто боялся, что мы оба погибнем. Ты Апполине уже сказала?

— Нет еще, сегодня собиралась. Ты же знаешь, — смутилась она, — у меня плохо с пространственными зеркалами…

— Намекаешь, что мне нужно тебе помочь? — прищурился герцог. — Хорошо, помогу, но только инструкцией по применению: у меня не так много сил, чтобы тратить их на магию.

— Значит, ты сейчас, как обыкновенный человек? — Зара придвинулась ближе, осторожно забрала и поставила чашку на поднос.

— Только не говори, что ты решила этим воспользоваться и поизмываться над своим несчастным больным отцом! — в глазах его играли искорки смеха.

— Я хорошая дочь и никогда так не поступлю.

— Приятно слышать!

Девушка улыбнулась, наклонившись, поцеловала его, потом, забыв о правилах приличия, сбросила полусапожки и с ногами забралась на постель.

— Знаешь, — она выдержала небольшую паузу, — я ведь не просто убила эгена, я успела сохранить в свой памяти кусочек его воспоминаний — лица заказчиков.

Лазурные глаза Рандрина, еще минуту назад с любовью смотревшего на дочь, стали васильковыми, серьезными и сосредоточенными. Рэнальд слегка подался вперед, пристально глядя на Зару. Она решила не томить его:

— Их было двое. Один из наших, анториец, другой — фрегой.

— Можно посмотреть?

— А тебе не вредно?

— Просто так быстрее, да и, описывая их, ты можешь что-то упустить. Расслабься, воскреси в сознании их образы и смотри…

— Да знаю я! Вот, наслаждайся!

Вторжение в ее голову было мягким, Зара почти ничего не почувствовала, только короткий момент контакта. Длился он всего минуту.

— Я его знаю, — нахмурился герцог, снова откинувшись на подушки. Ненадолго прикрыл глаза — очевидно, чтобы восстановить силы. Их в нем немного, но свободная энергия есть, на простенькое боевое заклинание хватит. — Это помощник Теодора.

Помощник низложенного консула? Значит ли это, что к этому причастны все трое отправленных в ссылку вельмож?

Девушка поделилась своими предположениями с отцом, тот опроверг их:

— Сознание изменял я сам, они ничего не помнят, даже если пытаться воздействовать на них, вернуть память невозможно, так что это личная инициатива любезного Отолора. Ничего, — в его голосе зазвенели стальные нотки, — недолго ему осталось баламутить воду! Второй, тот, который фрегой, — один их жрецов Темной госпожи. Эти с радостью согласятся убить любого из магов. До него я тоже доберусь, но немного позже. Еще раз спасибо, Зара, ты образцовая дочь и образцовая герцогиня С'Эте.

Зара зарделась и, попрощавшись, вышла из комнаты. Отцу нужен был отдых — и одиночество, чтобы обдумать план поимки заговорщиков.

Итак, одну миссию она выполнила, оставалось разобраться со второй, а именно, сообщить о покушении на герцога кузине. Безусловно, существовала надежда, что Апполина и так все знает (мир не без добрых людей, как с кавычками, так и без), но это все равно не слагало с нее обязанностей поставить родственницу в известность относительно недавних неприятных событий. С пространственным зеркалом придется разбираться самой — Рандрин слишком слаб, чтобы помочь ей. Ничего, уважающая себя служащая Департамента иностранных дел должна уметь пользоваться пространственным зеркалом, будем считать это проверкой на профпригодность.

Необходимый инструмент связи нашелся в кабинете отца, куда ее почему-то пустило охранное заклинание — видимо, герцог что-то изменил в настройках после ее приезда.

С зеркалом Зара провозилась долго и почти отчаялась на успех, когда наконец увидела лицо Апполины. Кузина была в форменном пиджаке Департамента внутренних дел, девушка, видимо, застала ее в одном из коридоров Дворца заседаний.

Вопреки ожиданиям, Апполина отреагировала на новость спокойно, будто ожидала чего-то подобного, с готовностью согласилась помочь с поисками Отолора, сообщив обо всем своему начальнику. Потом поинтересовалась, как дядя, сдержанно похвалила Зару за самоотверженное поведение и, извинившись, отключилась. Посторонний решил бы, что полуэльфийка осталась равнодушной к новости о покушении, но сеньорита Рандрин знала ее достаточно хорошо, чтобы понять, что кузина взволнована. Она не сомневалась, что сегодня же Апполина попытается связаться с герцогом, а то и вовсе нанесет ему визит.

Зара в задумчивости стояла перед зеркалом, не решаясь вызвать в нем образ еще одного человека. Наверное, на нее так повлиял страх потерять отца, остаться одной, испытать боль от невосполнимой потери, но ей захотелось поговорить со вторым близким ей человеком, тем, который любил ее, но которого, увы, она любила меньше, чем Рэнальда Рандрина. Быть может, потому, что девушка бессознательно любила его всю свою жизнь: сначала любила образ, потом ненавидела его, и, наконец, вот уже третий год, как прикипела душой к живому человеку.

Девушка вызвала в памяти образ, задумчиво провела пальцем по стеклу, не в силах решиться, а потом перенеслась на сотни миль отсюда, в деревушку, где она провела пятнадцать лет своей жизни.

— Мама? — робко позвала Зара. Тяжело-то как, будто с чужим человеком разговариваешь! А ведь она прожила с ней большую часть жизни — и любит вероломного отца. Родство душ, ничего с этим не поделаешь…

Эгюль, начищавшая до блеска пивные кружки, вздрогнула и испуганно огляделась по сторонам.

— Это я, Зара. Меня здесь нет, но ты сейчас меня увидишь, просто не волнуйся и подними глаза.

— Зара? — женщина с удивлением уставилась на образ дочери, из ниоткуда возникшей перед ней в пространстве первого этажа гостиницы. Помещение позади Зары было ей незнакомо, но своей обстановкой вызывало подсознательный уважительный трепет. Ее девочка так высоко забралась! Первая дама королевства, наследница всесильного Советника…

— Я решила, ты тоже имеешь право знать. Отца пытались убить. И меня тоже.

Кружка выпала из рук Эгюль, в ужасе прижавшей ладони к лицу.

Любит, до сих пор любит, но как это возможно? Неужели его синие глаза так глубоко запали ей в душу? Бедная, несчастная мать!