Алета - Милена Завойчинская

– Месяц? Честно говоря, не уверена, что знаю настолько много, чтобы моих знаний хватило на целый месяц лекций, – протянула я скептически.

– Гм. Ну возможно, вы и правы, вы еще очень юная особа. Хорошо, давайте условимся так: две недели, но с оговоркой, что если вдруг останется то, чем вы готовы с нами поделиться, а срок истечет, то сами его продлите на нужное количество дней. Так вас устроит?

– Благодарю. Да, меня все устраивает. – Я чуть поклонилась. – Только не могли бы вы предоставить мне письменные принадлежности и бумагу, чтобы я заранее делала наметки, о чем следует рассказать на следующий день?

Две недели… Ну хоть не месяц – и то хорошо. Однако крепко я тут застряла, ребята в горах загнутся за это время. Но, с другой стороны, это хоть какой-то шанс выбраться. Ладно, потерпим, климат здесь хороший, а едой я буду их снабжать.

– Разумеется. Если хотите, мы вам даже предоставим кабинет здесь, в стенах школы, где вы сможете спокойно работать и готовиться к лекциям.

– Да, думаю, это будет неплохо. Спасибо. – Я прикинула и кивнула, соглашаясь. – Ильдери Ксимель, может, на сегодня тогда на этом закончим? У вас будет время до завтра осмыслить все то, что я уже рассказала, и подготовить вопросы, а мне сегодня еще нужно успеть в храм и на прием к королеве. Вы не возражаете? Во сколько мне подъехать сюда завтра?

– Хорошо. – Ксимель встала. – Прошу вас быть в здании школы к девяти утра, к этому времени вам уже подготовят кабинет. В одиннадцать мы будем вас ждать в этом зале.

Я попрощалась, захватила с собой несколько листов бумаги, позвала Альфа, и мы ушли. Но, по-моему, кроме Ксимель, никто и не заметил моего ухода. Зал бурлил и гудел. Дамы спорили, отчаянно жестикулировали, что-то писали и демонстрировали друг другу листочки. Ух как я их взбодрила-то…

Каэтару я нашла в холле школы. Она сидела в кресле и расслабленно смотрела в окно. Бедная, это сколько же она тут ждет?

– Ильдери Каэтара, я освободилась. Мы с магами все обсудили. Только у меня две новости одновременно: и хорошая, и плохая. Амулет мне дадут, и я смогу убраться по нужному мне адресу. Но дадут его только через две недели, может, чуть дольше. А я все это время должна буду читать им лекции, рассказывая о том, что знаю и что пока неизвестно вашим магам.

– Ну ничего страшного. Что такое две недели? Через двадцать дней ты будешь свободна. – Каэтара ободряюще мне улыбнулась и встала.

– Ну да. Только мне нужно будет где-то жить все это время. Может, вы поможете мне снять домик или квартирку на этот срок? – Надо что-то с этим решать. Напрягать Каэтару на все это время – верх наглости, одно дело – пару дней, а другое – две недели. К тому же у меня теперь не только Альф, а еще и Хаммер. Нас троих легче убить, чем прокормить. И кстати, почему двадцать дней? В неделе разве десять дней? Что-то я упустила этот момент, надо бы прояснить, сколько у них длится неделя и месяц.

– Исключено. Ты по-прежнему моя гостья, и это даже не обсуждается, дорогая. Пойдем. Я провожу тебя в храм. – Она, не оглядываясь, направилась к выходу из школы.

– Спасибо, ильдери Каэтара. Я вам очень признательна.

Я шла за ней следом, но она даже не оглянулась на мои слова, просто молча поманила рукой, поторапливая.

По дороге она немного ввела меня в курс дела, что именно я должна делать в храме Властелина Ветров и как вообще все это проходит. Выяснилось, что сначала нужно посетить купальни в цокольной части храма. Причем это не просто бассейн, как я думала, а целый банный комплекс. С полным спектром услуг – парная, место для прогрева, помывочная часть, бассейн, короче, полный набор. Эдакий вариант турецкого хамама по полной программе. Подразумевалось, что таким образом смываются все земные суетные дела и очищенные тело и душа после полного расслабона идут здороваться с богом. Для меня это выглядело очень странно, но, как известно, в чужой монастырь со своим уставом не лезут, поэтому я выслушала все молча, оставив ехидные замечания при себе. Ну хоть помоюсь и попарюсь, и то дело. А уж за массаж, если они и его сделают, я маму родную продам, страсть как обожаю.

Мы вошли во двор храма и нас сразу же у порога остановили двое жрецов-мужчин, одетых в длинные белые хламиды. Они поинтересовались, обе ли мы пойдем на омовение или же только я. Оказывается, меня уже ждали, поэтому вопрос о моем купании даже не стоял. Каэтара сослалась на занятость, оставила меня и сказала, что заедет за мной часа через два. Но я уверила, что сама найду дорогу до ее дома, поблагодарила женщину, и мы договорились встретиться уже непосредственно у нее, чтобы собираться на ужин к королеве. Когда она уехала, моего Хаммера увели, вежливо попросили оставить Альфа тоже за стенами храма, уверив, что мне ничего не грозит и монимонт может побыть снаружи. Я согласилась с ними и попросила Альфа посидеть возле Хаммера, покараулить нашего замечательно коника и подождать меня. Потом добавила, что назначаю его старшим и пусть следит, чтобы нашего Хаммера никто не обижал. А еще пусть охраняет мою сумку, а то не хочется мне ее без присмотра оставлять в купальне. Альф подумал, преисполнился собственной значимости и, очень гордый, ушел, высоко подняв нос и неся на шее мою сумку.

Меня пригласили внутрь и провели в зал, где находилась целая толпа жрецов. Там мой провожатый вежливо предложил мне самой выбрать жреца, который будет помогать в омовении и сделает потом массаж. Я как-то растерялась от такого, если честно. Не в публичный же дом пришла, чтобы выбирать себе самой банщика, но решила не спорить и просто указала на одного из тех, кто показался внешне самым приятным и спокойным.

После этого мой новый сопровождающий провел меня непосредственно в сами купальни. Показал место, где можно раздеться и оставить вещи, выдал белую простыню и сказал, что будет ждать меня уже внутри. Вот тут я, честно говоря, впала в ступор. Как-то я не привыкла, знаете ли, купаться в обществе мужчин. Нет, ну я, конечно, бывала в хамаме, и не раз. И вполне адекватно воспринимаю мужчин-банщиков и массажистов. Но! Там-то ведь я в купальнике была, и не одна, а всегда вокруг полно народу. А тут вроде как предполагается полное неглиже, если не считать этой простынки, и мы будем наедине. Я стояла и мялась в своей простыне, не зная, то ли все-таки надеть обратно на себя это их местное белье в каменьях, то ли идти в этой своей импровизированной тоге. Мои сомнения нарушил жрец, появившийся в дверях в своеобразной набедренной повязке и уточнивший, где это я потерялась.

Короче, я наплевала на стыд и потопала в простыне. Ладно, как-нибудь буду ее перемещать, чтобы не оголяться.

Дальше было довольно приятно, правда, сильно мешал своим присутствием и попытками помочь жрец. Парная, помывочная, снова парная, снова помывочная, жрец потер мне спинку, от всех остальных услуг я сильно отбрыкивалась, мол, спасибо-спасибо, но я сама. Конечно, простыня сильно мешала и прилипала к телу, оказалось, что сдвигать ее туда-сюда очень неудобно, но все лучше, чем совсем раздетой в присутствии незнакомого мужика. Эх, знать бы заранее о такой подставе, я бы купальник надела, а так моя сумка у Альфа, и ничего не изменить.

Когда банные процедуры закончились, я аж скрипела от чистоты, и жрец провел меня в комнату для массажа. Выдал сухую простынь, показал, куда лечь. Я взгромоздилась на это ложе, скромненько прикрылась и затихла. Не знаю уж, какой из жреца банщик, ибо я почти от всего отказалась, но вот массажист он оказался классный. Я только что не мурлыкала от удовольствия, когда сильные умелые пальцы разминали мне руки. Расслабившись, я пригрелась, и как-то незаметно умудрилась даже задремать, примерно на стадии массажа ступней. Все-таки, денек трудноватый был, а тут такое расслабление. Я спала, тело нежилось, и мне даже снилось что-то приятное и, стыдно признаться, эротическое. Ну а что? Я живая женщина, и ничто человеческое мне не чуждо.

И вдруг сквозь дрему до меня дошло… Батюшки-светы, да мне же это не снится, а меня, пардоньте, сейчас самым банальным образом изнасилуют, пока я тихо-мирно сплю. Я в панике подскочила, врезалась лбом в подбородок жреца, оттолкнула его и кубарем скатилась с другой стороны массажной кушетки, поддерживая сползающую простыню. От такой вопиющей наглости у меня даже голос пропал, я не то что кричать – возмутиться не могла как следует. Нет, ну что за безобразие, в конце-то концов? Я вся такая правильная, пришла на беседу с их богом, моюсь в этой их бане, соблюдаю их обычаи, хотя мне они не уперлись вообще никуда, и вдруг такое надругательство.

– Ты чего? – наконец прорезался мой голос, но вот ничего умнее этого дурацкого вопроса я придумать не смогла.

– Ильдери, вам что-то не понравилось? Я сделал что-то не так? – Жрец смотрел на меня в недоумении.

Я вытаращилась на него. Он еще у меня спрашивает, что он сделал не так и что мне не понравилось?! Как-то весь запас приличных слов вдруг резко исчез из головы, а все то, что осталось, относилось к великому и могучему, но исключительно матерному языку. Остатки воспитания не позволяли мне все это произнести вслух, а ничего приличного и главное вразумительного на ум не приходило, поэтому я стояла, пыхтела и представляла в красках, что именно я сейчас сделаю с этим козлом блудливым. Представлялось хорошо, ярко, образно.