Капкан для маньяка - Наталья Александрова

– Сбегла, стерва драная! А вы, алкаши проклятые, все проспали!

Рыжая тетка, однако, хоть и с сильного похмелья, быстро сообразила, где искать беглянку, да ее и искать не надо было: рыжая постучала в дверь чулана, и оттуда донесся испуганный плач.

– Ну ты, цыпа, открывай! – беззлобно крикнул Степушка, быстро успокоившись и неимоверно обрадовавшись, что деньги от него не убежали.

– Не открою! – взвизгнула Ольга.

– Откроешь! – захохотал Степушка. – В сортир-то небось охота? Да ты не боись, они тебя не тронут, проспались уже, да и ехать к благоверному твоему надо за бабками.

В словах Степушки была горькая правда, и Ольга, трясясь от страха, вышла из чулана. Рыжая мегера смотрела на нее волком. Ольга кое-как привела себя в порядок и стала торопить похитителей: уже опоздали к назначенному сроку.

– Да чего ты рыпаешься, – лениво отругивался Степушка, – никуда не денется муженек твой, дождется тебя как миленький.

Беззубый, то ли разозленный ночным отказом, то ли просто злой с похмелья, привязывался к каждому пустяку и непрерывно матерился. Степушка выкатил из сарая, игравшего роль гаража, допотопный «Москвич», которому давно уже пора было в автомобильный музей, связал на всякий случай Ольге руки, завязал глаза – чтобы дорогу не запомнила к дому, где провела эту ночь, затем, несмотря на ее протесты и попытки укусить, заклеил пластырем рот, и вся компания забилась в машину. Как ни странно, «Москвич» завелся почти сразу, и они довольно долго ехали по ужасной дороге. Ольга задумалась: почему они не поехали на достаточно новой машине Игоря, на которой Степушка привез ее накануне? По зрелом размышлении (если, конечно, можно зрело размышлять с завязанными глазами, заклеенным пластырем ртом, трясясь на антикварном автомобиле по раздолбанному проселку) – по зрелом размышлении она с горечью пришла к выводу, что Игорь прекрасно знал, где ее держат похитители, и просто приехал утром за своей машиной и забрал ее. То есть он фактически был соучастником…

Наконец ужасная дорога закончилась, Степушка развязал Ольге глаза и вывел из машины. Они находились на невысоком пологом холме, каких много в окрестностях города. Подойдя к краю холма вместе со Степушкой, который крепко сжимал ее локоть, Ольга увидела Выборгское шоссе и козырек автобусной остановки. Ее саму и бандитов закрывали от посторонних взглядов кусты, но им было хорошо видно все, что происходило на шоссе. Степушка вытащил из сумки бинокль и направил его на остановку.

– Вот, цыпа, плевал на тебя муженек, – повернулся он к Ольге с горькой обидой, – нет на крыше пакета!

Ольга испуганно посмотрела на шоссе и облегченно вздохнула: от города на безумной скорости приближалась темно-синяя «Ауди» Никиты.

– Вон он едет! – хотела она крикнуть, но заклеенный пластырем рот издал только мычание.

Степушка, однако, понял ее жест и удовлетворенно кивнул:

– Поспешает благоверный твой. Однако тоже ведь опоздал, напрасно мы торопились!

Неожиданно беззубый, что-то невнятно пробормотав, полез в сторону шоссе.

– Эй, Юраня. Ты куда это! – зло окликнул его Степушка.

– За бабками! – бросил тот, не оборачиваясь.

– Эй, эй! – Степушка двинулся ему вслед. – Договаривались же – подождем, когда положит и отъедет, а потом я возьму! Я возьму, понял?

– А пошел ты! – огрызнулся Юраня. – Там будут такие бабки лежать, пока мы здесь колбасимся, любой фраер залезет да приберет наши денежки, и поминай как звали! Да и ты-то хорош гусь – сам хапнешь, от тебя хрен потом что получишь!

Рыжая гренадерша выразила полное одобрение практичной позиции приятеля. Степушка злобно топтался на месте и кричал приятелю вслед:

– Дурак ты, Юраня! Он же тебя прихватит, мужик-то, видать, крутой, вон тачка какая, небось и пушка есть!

– Видал я таких! – огрызнулся Юраня, спускаясь с холма.

Степушка в сердцах сплюнул и остался наблюдать за развитием событий.

Никита подъехал к условленному месту и пошел к автобусной остановке с пакетом в руках. Подойдя к бетонной коробке, он подтащил к ней сломанный ящик, встал на него и закинул пакет на крышу. Не успел он спрыгнуть с ящика, как из придорожных кустов выбрался жуткий мужик – небритый, беззубый, с огромным кадыком. Зло покосившись на Никиту, мужик полез на оставленный ящик с явным намерением достать с крыши пакет с деньгами. Мужик был похож не на бандита, пусть даже самого низкого пошиба, а на самого реального бомжа. Чувствуя, что бомж сейчас просто-напросто сопрет его деньги, Никита бросился к нему с угрожающим видом, крича:

– Куда прешь, паразит! А ну, пошел вон!

Беззубый уставился на него с такой неземной вековой злобой, что Никита сначала отступил, но деньги надо было защитить от посягательств, и Никита, преодолев инстинктивный страх и отвращение, набросился на беззубого и удачным ударом сбил его с ног. Бомж, грязно выругавшись, встал с земли, отряхнулся, как собака, и пошел на Никиту, свесив чуть не до земли длинные тощие руки. Никите стало страшно, но бомж не казался ему сильным, и он, изловчившись, ударил его в живот.

В глазах бомжа, испещренных красными прожилками, загорелась животная ярость.

– Ах ты, фраерок, ты что себе возомнил? У тебя бабок немерено, так ты честного вора бить можешь?

В руке у беззубого появился нож. Никита ахнул и хотел побежать к машине, где у него был пистолет, но беззубый опередил его и косо снизу ударил в живот ножом. Все естество Никиты взорвалось невыносимой болью, он раскрыл рот, чтобы закричать, но беззубый, вытащив нож из раны, полоснул его по горлу, и для Никиты Шувалова разом закончилось все: политика, карьера и жизнь.

Ольга, увидев, что произошло, закричала бы от ужаса, но рот ее был заклеен пластырем, это и спасло ей жизнь. Оглянувшись, она увидела, что Степушка и рыжая тетка не отрываясь следят за событиями на шоссе, оставив ее без надзора. Ноги у нее были свободны, и она стремглав бросилась с холма.

Когда Степушка опомнился и пустился за ней, их уже разделяло метров пятьдесят. Понимая, что теперь-то ее наверняка убьют как свидетеля, Ольга бежала, как никогда в жизни. Через несколько минут она выскочила на шоссе прямо перед темно-зелеными «Жигулями». Машина еле успела затормозить, и водитель выскочил, громко ругаясь. Это был крепкий мужчина в военной форме с погонами майора ВВС. Увидев заклеенный рот и связанные руки Ольги, а затем – бегущего следом Степушку, он мгновенно оценил обстановку, втянул женщину в машину и рванул с места. Отъехав на безопасное расстояние, он отклеил пластырь.

– Что случилось?

– Бандиты… – односложно ответила Ольга, еще не отдышавшись от бега и дрожа от пережитого страха, – мужа убили… – И она затряслась в неудержимых рыданиях. – Если бы не вы… – пыталась она говорить сквозь рыдания, – меня бы тоже… спасибо вам…

Оттолкнув Надежду, Лена выскочила из маленькой каморки в зал, где сатанисты проводили свои ужасные обряды. Здесь было просторно и пусто. Лена глубоко вздохнула, раскинув руки, и вдруг затанцевала по кругу, босиком, без пуантов, но сразу было ясно, что делает она это профессионально.

«Кажется, это из «Лебединого озера», – подумала Надежда. – Все ясно – она балерина. Вот откуда и худоба, и воздушность, и та грация, с которой она пробиралась по узким коридорам подземного хода».

Не закончив танца, Лена вдруг резко остановилась, схватившись за правую лодыжку, и села прямо на пол, напротив перевернутого распятия. Она пристально смотрела на него, а потом начала смеяться неживым смехом. Надежде стало неуютно. Сделав над собой усилие, она подошла к Лене, но, когда заглянула в безумные глаза, ей стало по-настоящему страшно. Лена все смотрела на распятие и смеялась.

«Как бы не съехала она совсем с катушек, – опасливо думала Надежда, – черт бы побрал этих сатанистов».

Она усмехнулась невольному каламбуру. Лена поднялась и побежала к выходу, Надежда – за ней, с ужасом ожидая неприятностей, но в это время появился Алексей, и Надежда вздохнула с облегчением. Алексей схватил Лену за плечи, посмотрел ей в лицо и внезапно закатил пощечину.

– Ну, знаете! – вскинулась было Надежда, но Лена вдруг успокоилась, удивленно оглядываясь.

Алексей быстро нашел какую-то точку у нее на затылке, и Лена обмякла у него в руках. Опять они все втроем втиснулись в маленькую каморку. Лену уложили на кровать, и Надежда шепотом поведала о происшедшем.

– Что за самовольное распоряжение телефоном! – вскипел он.

– А вы мне не указ! – огрызнулась Надежда. – Я на вас не работаю.

Лена открыла глаза и задержала их на Алексее – он был без маски. Обычное лицо с жесткими, резко очерченными скулами. Почему он снял маску? Ах да, ведь она же теперь никто, ее просто нет, так что можно не прятать лицо.

– Выпейте воды, – предложила Надежда.

– И давайте-ка спокойно во всем разберемся, – сказал Алексей.

Лена посмотрела на него с ненавистью и отвернулась.