Наследник, которому по... - Александр Олегович Курзанцев

Правда совсем без препон не обошлось. В коридоре мне дорогу заступила старая знакомая – Вероника Казимирова.

С волосами заплетёнными в две косы, в облегающёй её фигуристое тело форме, с руками сложенными под грудью, девушка как всегда была решительна и нацелена на победу. Хорошее качество, если не считать, что победу она видела в затаскивании меня в свою постель. Вот только мне ли не знать, к чему могут привести подобные интрижки.

Подойдя ближе, она заглянула мне в глаза, словно пытаясь в них что-то найти, а затем спросила:

– Скажи честно, у тебя большой?

– Двадцать пять сантиметров – мгновенно ответил я.

– Я о даре… погоди, что? – девушка даже приоткрыла рот от удивления, когда до неё дошла вся фраза, – правда, что-ли?

– Нет конечно, – снова ответил я, всё так же спокойно, – я соврал, всего одиннадцать.

Сбитая с толку, Вероника, пару раз беззвучно открыла рот, затем рассерженно фыркнула:

– Не пытайся делать вид, что не понял о чём я. Я спрашиваю, ты болдар?

– Так бы и говорила, конечно нет.

– Не ври мне, Дрейк Рассказов, – топнула ножкой девушка, – я видела твой бой, ты победил, даже не коснувшись противника.

– Это был бесконтактный бой, ты разве не слышала?

– Ты думал, я поверю в это?

Я улыбнулся одними губами, ответил:

– Знаешь, Вероника, мне совершенно нет дела до того: веришь ты или нет.

Повернувшись к Николя, попросил:

– Будь другом, помоги девушке отойти в сторону.

– Не трогай меня! – взвизгнула та, но мой подручный, подхватив её огромными ручищами за талию, словно пушинку поднял и переставил к стене, освобождая мне проход.

– Благодарю, – кивнул я милостиво, после чего, оставив Казимирову растерянно ощупывать себя ладошками, поторопился в класс, мне надо было успеть проговорить до начала урока.

Проигноривовав злобно зыркающего Иванова, я прямиком направился к Анюре, что раскладывала перед собой писчие принадлежности.

– Здравствуй, – произнёс я, садясь на краешек парты напротив.

Удивлённо посмотрев на меня, та чуть замешкалась, но, украдкой поправив прядь на виске, кивнула:

– Привет.

Я ещё раз внимательно оглядел девушку, в последний раз определяясь с выбором. Но нет, это, наверно был лучший вариант. Достаточно миловидна и с хорошей фигурой, значит за этот аспект маман цепляться не будет. И в то же время умна, что позволяет надеяться на вменяемые условия договора между нами. Кстати, если она не назовёт цену, за своё согласие, я в ней разочаруюсь. Кто говорит, что готов помочь просто так, на самом деле потом запросит в разы больше. Тогда, вероятно, придется думать над другой кандидатурой.

Под моим пристальным взглядом она немного смутилась и чуть грубовато спросила:

– Чего тебе?

Я мельком бросил взгляд на часы, после чего ответил:

– Есть разговор, вернее предложение, но на него нужно время и место поспокойней и без посторонних ушей. Предлагаю на большой перемене.

К моей великой радости, тупить и переспрашивать: а что, а почему и какой разговор, она не стала, только немного напряглась, обдумывая мои слова, затем, решившись, кивнула:

– Хорошо, я пойду.

– Вот и славно, – улыбнулся я, после чего легко соскочил с парты и направился к себе.

Внезапно вытянувшуюся в проход культяпку сами знаете кого, я успел заметить в самый последний момент, но это не помешало мне мысленно вздохнуть, в очередной раз поражаясь, какой детский сад устраивают семнадцатилетние лбы, которые в моём мире вовсю уже в войнах участвовали, оставив дома жён с малолетними детьми.

Одёрнув ногу назад, я с удовольствием наступил на подставленную конечность и услышал вопль, а затем шипение Иванова:

– С-сука!

– Извини, – я приостановился, глядя на кривящегося от боли парня, – не заметил. Но ты сам виноват, пораскидал ноги как попало.

– Что тебе от неё надо? – поднялся Иванов из за парты, стараясь не наступать на больную конечность.

Попытался выпятить челюсть, чтобы казаться внушительней, но смотрелось, откровенно говоря, смешно.

Я задумался на секунду, решая как послать не в меру раздухарившегося героя-простолюдина, грубо и по существу или мягко и аллегорично, но меня опередили.

– Такаюки, тебе не кажется, что это только наше с Дрейком дело? – произнесла Анюра, поднявшись со своего места и придавливая того тяжёлым взглядом к земле.

– Он для тебя уже Дрейк?.. – язвительно и с какой-то даже обидой в голосе, протянул Иванов.

– А почему я не должна называть его по имени? – нахмурилась девушка.

– Но он же явно задумал сделать с тобой что-то плохое! – практически завопил парень, протягивая к ней раскрытые ладони.

– Ага, – кивнул я, – изнасиловать и съесть.

– Вот! – обернувшись, Иванов ткнул в меня пальцем, с такой уверенностью, будто я только и делал, что насиловал и съедал девушек каждую неделю.

Меня пробило на фэйспалм, а Светлова (это была фамилия девушки) только тяжело вздохнула, возведя очи горе, затем тихо произнесла:

– Такаюки, не позорься и меня, пожалуйста, не позорь.

В этот момент прозвенел звонок и мы быстро расселись по партам, потому что наш ОБЖшник, лучший друг физрука, вечно подшофе – Исаак Самсонович Мюллер, любил на тех, кто не успел занять своё место к его приходу, показывать искусственное дыхание рот в рот и другие реанимационные мероприятия. Выбирал он, почему-то, в основном парней.

Но тут случилось непредвиденное и вместо немолодого Исаака Самсоновича в класс зашел завуч, а следом за ним какая-то девушка. Если бы не возраст, можно было бы подумать, что господин Мюллер таки решился сменить пол, но на тридцать лет назад его никакая хирургия вернуть была не в силах, поэтому неизвестная Исааком Самсоновичем быть не могла.

– Класс, встать, – рявкнул Степан Абрамыч.

Когда визг и скрип двух десятков отодвигаемых стульев затих, он произнёс, привычно заложив руки за спину:

– Исаак Самсонович скоропостижно заболел и теперь месяц, а может и два проведёт в клинике, вместо него, урок ОБЖ будет вести временно принятая преподаватель на замену, Лика Дартаньяновна Грац.

Та тут же сделала шаг вперёд и мило улыбнувшись, произнесла:

– Постараюсь быть не хуже Исаака Самсоновича.

Куда уж хуже – отразилось наверное на наших лицах и завуч, показав кулак, пригрозил:

– Сильно не расслабляйтесь, Лика Дартаньяновна в нашей системе человек новый, поэтому воспитательную нагрузку, в случае чего, на себя возьму я.

Угроза была нешуточной, поэтому все тут же стёрли радость с лиц.

– Степан Абрамыч, – посмотрела на Уколова новая преподавательница, – я бы хотела познакомиться с классом и уже начать занятие.

– Да, конечно, – кивнул тот, ещё раз, для острастки демонстративно постучал кулаком в ладонь, после чего ушел, оставив нас одних.

Перекличка прошла штатно, но мне, почему-то показалось, что