Пастырь Вселенной - Дмитрий Абеляшев

— Лея нет говорить, — сказал Володя, — Лея говорить — Лея еда.

И Владимир, чтобы покрепче напугать пленницу, многозначительно клацнул на нее зубами. По тому, как стремительно сошел сонный румянец с лица девушки, Володя понял, что Лея поняла каннибальский смысл его косноязыкой дикарской угрозы и будет тиха, как мышь. А тут девушка подняла на Володю полный трепета взгляд и тихонько ответила:

— Да. Лея нет говорить.

— Да, — откликнулся Володя и неплотно, не запирая, прикрыл дверь в ее комнату — у Зубцова наверняка возникнут подозрения, если он увидит, чте она заперта на шпингалет. Ведь вход в комнату с Леей на ковре был прямо напротив уличной двери, до которой Володя наконец-то добрался сквозь серенады неугомонного звонка. Заглянув в «глазок», Владимир увидел полковника Зубцова, за спиной которого был здоровенный рюкзак. Володя отворил дверь, и партизанский командир вошел внутрь, широко улыбаясь и с порога протягивая Владимиру руку для рукопожатия. Казалось, он вовсе не насторожился столь долгим неотпиранием ему двери, лишь по-деловому бросив вместо приветствия краткое:

— Отдыхал?

Володя же в ответ лишь кивнул, напуская на себя чуть более сонный, чем на самом деле, вид. Зубцов скользнул взглядом по двери в комнату и, не разуваясь и не раздеваясь, прошествовал прямиком на кухню. А там на столе стояли две чашки, одна из них была пустой, а в другой, в той, из которой неудачно отхлебнула Лея, а потом, чтобы успокоить пленницу, отпил и сам Володя, кофе было больше половины.

— Кофейком балуешься? — спросил Зубцов, с интересом глядя на Владимира.

— Да, — откликнулся Володя.

— А чего чашки две? — поинтересовался Юрий Васильевич, и взгляд его стал пристальным и пронзительным, хотя губы продолжали хранить добродушную улыбку.

— Да соседка вчера заходила, — как можно натуральнее отозвался Володя, зевнув для убедительности.

— А почему она кофе не допила? — продолжил допрос полковник. — Не любит, что ли, она у тебя кофе?

— Это я кофе не выпил, — соврал Владимир, сохраняя отстранение-честное выражение глаз. — Я, — добавил он, — кофе редко пью и вчера налил себе так, за компанию. А пить даже не собирался.

Зубцов, судя по всему, удовлетворенный объяснениями Володи, сел за стол и с наслаждением, смакуя, допил чашку холодного напитка.

— Неплохой кофе, — одобрил он. — А у тебя что, роман, что ли, намечается, с соседкою той, что ты на нее такой дефицитный продукт переводишь, который сам пить стесняешься?

— Ну, что-то вроде того… — замялся Володя.

— Молодец, — одобрил полковник. — Мужик — он и на войне мужик, так?

И Зубцов, подмигнув Владимиру и не ожидая даже ответа от застенчиво улыбавшегося собеседника, пошел в коридор и, к облегчению Володи, испугавшегося, что он заглянет в комнату, вернулся оттуда со своим рюкзаком.

— Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты, — сказал он, высыпая на пол принесенные для Владимира дары.

— Это тебе на месяц, — добавил он.

Там было немало. Пять пакетов риса, по килограмму каждый; две пачки геркулеса; пять пакетов растворимого пюре; две литровые бутыли с подсолнечным маслом, двухсотграммовая пачка масла сливочного; два килограмма опостылевшей, но так спасавшей его последний голодный месяц гречки; и даже пятнадцать банок тушенки, которую Зубцов, хорошо осознавая ее ценность, не поленился выстроить на полу в цепочку, чтобы Володе легче было посчитать банки. И — Володя аж присвистнул — стограммовая жестяная банка кофе. И три пачки сигарет без фильтра «Прима». Увидев их, Володя, даже смущенный немного такой щедростью, сказал:

— Да я вообще-то не курю.

— Ну и молодец, — пожал плечами Зубцов. — Стало быть, выменяешь на рынке на что-нибудь дельное. Верно?

— Ну да, — согласился Владимир.

— Молодец, — отозвался Зубцов. — Чистая работа. Я отчего-то в тебе и не сомневался. А кстати, — вдруг добавил он, и в глазах его вновь включилась рентгеновская установка, — почему у тебя с патрульным некомплект вышел?

— Какой некомплект? — промямлил Володя, чувствуя, как внутри у него все не по-хорошему холодеет. — Это что голова-то отдельно?

— Да нет, голова замечательная, тут все о'кей, — не приглушая свойств взора и улыбаясь так по-доброму, сказал Юра. — А пистолетик плазмометный, ты его куда дел?

— Ах, это… — с заметным облегчением отозвался Володя и направился побыстрее в коридор, опасаясь теперь того, как бы Зубцов не обнаружил, что пистолетов два, — ведь они оба лежали в карманах Володиной кожаной куртки. Вернувшись на кухню, Володя протянул полковнику — рукоятью вперед — один из плазменных пистолетов.

— Умница, — похвалил Зубцов. — Ну, хватит тут тебе жратвы на месяц?

— Конечно, — кивнул Володя.

— Ну, тогда прости, старик, я побежал. Дела, понимаешь.

И Володя, пожав жесткую сухую руку своего командира, задумчиво запер за ним дверь. Да уж, было тут от чего задуматься…

Глава 15

ПРЕДАТЕЛЬ

Через два дня пленница уже великолепно изъяснялась по-русски, тщательно выясняя у своего тюремщика значение впервые услышанных ею слов, с первого раза включая их в свой активный словарный запас. Она по-прежнему была связана и категорически отказалась снять свой защитный костюм. Владимир поинтересовался у девушки, не жарко ли ей. Та же лишь усмехнулась, ответив, что в костюме ей в самый раз. Когда Владимир уходил, он включал Лее что-нибудь из своей видеотеки — хоть роскошный видеомагнитофон и покинул его квартиру, будучи обменянным на гречку, но старенький, чуть ли не прошлого столетия выпуска, видеоплеер, как ни странно, все еще пахал помаленьку и сносно крутил себе бобины видеокассет. Володя ставил Лее что попало — вплоть до эротики и фильмов ужасов. Когда же дело дошло до древнего, но вновь востребованного публикой из-за эпопеи со сквирлами фильма «Чужие», девушка спросила у Володи после просмотра:

— Владимир, скажи мне, когда земляне столкнулись с подобными тварями? Мы, кажется, облетели куда как больше населенных и безлюдных планет, но нигде не встречали ничего подобного.

Володя, изумившись столь детской наивности, неожиданной для офицера захватчиков, ответил:

— Лея, ты что, не поняла, что это художественный фильм?

Лея чуть наморщила лобик, как делала всегда, когда что-либо вызывало у нее недоумение или замешательство, и спросила:

— Насколько я поняла, художественный — значит снятая максимально красиво хроника, так?

— Да не совсем… — усмехнулся Володя. — Это значит, что один человек придумал историю, другой подобрал актеров, потом они сыграли каждый свою роль, и все это было по кусочкам отснято на камеру, а потом кусочки склеили вместе, и получился фильм.

Лея продолжала изумленно и вопросительно смотреть на Владимира, и потому он продолжил объяснения:

— Ну вот. А если у актеров с первого раза не вышло сыграть так, как это задумал автор произведения, то они это делают еще, еще и еще. Понимаешь? Тут все — не настоящее. Ни космос, ни чудовища, ни корабли. Мы на самом деле действительно еще никуда всерьез не летали. Наши фильмы, как бы это сказать, это… наши мечты, наши фантазии, наши страхи… Понимаешь?

— Да, должно быть, я поняла тебя, Владимир, — сосредоточенно отозвалась Лея. — И много кто из землян смотрит подобные художественные фильмы?

Лея была интересной собеседницей, особенно теперь, когда разговор уже не стопорился на каждом новом для нее слове и Владимиру более не приходилось пускаться в длительные объяснения, ранее делавшие связное общение просто немыслимым. Володя почувствовал подвох, но ответил честно:

— Ну, не знаю. Процентов девяносто восемь, я так думаю, смотрят.

— Правильно ли я поняла тебя, Владимир, — переспросила Лея, даже с радостным каким-то изумлением в голосе, — что это значит, что 98 человек из каждой сотни смотрят на подобные склепанные фрагменты?

Владимир, с интересом следивший за особенностями освоения Леей русского языка, вынужден был согласиться.

— Но ведь все это — вранье, ложь, вымысел, абракадабра, лажа — не помнишь других синонимов?

— Нет, не помню, — усмехнулся Володя.

— Теперь я понимаю, почему вы так быстро проиграли войну, — уверенно сказала Лея. — Пожалуйста, больше не ставь мне подобных пленок, если их просмотр не является для меня обязательным. Договорились?

— Да, конечно… — смутился Володя внезапным поворотом дела. — Но разве у вас, на Анданоре, нет художественных фильмов?

— А разве у вас на Земле нет таких, где все — правда?

— Есть, — откликнулся Владимир. — Они называются фильмами документальными. Там все правда.

— А у тебя они есть или ты безнадежно погряз в мечтах и страхах своего несчастного и странного народа?

— Конечно, есть… Пара пленок… — обескуражено откликнулся Владимир, разводя руками.