Тёмное равновесие - Катерина ХО
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я недавно общался с магом-прорицателем… Достоин ли такой маг уважения? Можно ли ему доверять, как считаете?
— Вполне, — поддакнул Ходз своему хозяину, а иначе их отношения и не назовешь.
— Так вот он сказал, что чувствует в моём дворце человека… Очень близко связанного, как вы думаете с кем? — он выдержал паузу, но так как предположений не было, сам же ответил на свой вопрос, — с чародеем по имени Мейдар, который был королём некогда существовавшей страны, Эрвии.
Я, кажется, перестала дышать. Мой взгляд невольно встретился с глазами Рэддема. Я почувствовала, что у меня дрожат руки, ноги и я вот-вот потеряю сознание.
— Ходз проверит каждого из вас известным способом, — небрежно сказал император, — здесь все эрвийцы или предполагаемые эрвийцы, а так же все маги, которые проживают во дворце или посещают его…
— Ваше величество, позвольте обратиться? — Рэддем неожиданно вышел вперёд.
— Говори, верховный жрец бога Халла.
— Думаю, что нет необходимости проверять всех здесь, я поясню, почему?
— Потрудись.
— Я был совсем мальчишкой, когда неподалёку от нашего монастыря поселился страшный монстр, пожирающий детей, случайно попавшихся в его лапы. Тогда решить проблему приехали воины Света. Я очень хорошо запомнил чародея Мейдара. Чародеи — большая редкость, поэтому я проявил к нему особый интерес.
— Думаю, речь не о такой незначительной связи, — хмыкнул Ходз.
— Я тоже так думаю, — строго сказал Рэддем, — но я хорошо запомнил не только чародея, но и его друзей… Один из ваших целителей был с ним, а чародей называл его лучшим другом.
Я не верила своим ушам, Рэддем намекает на Дорна? Не может быть!
— Какой целитель? — строго спросил император.
— Вот этот, — Рэддем указал рукой прямо на Дорна, — Дорн, если не ошибаюсь?
Теперь все смотрели на Дорна. Я прикрыла рот рукой, чтобы не зарыдать, понимая, к чему всё ведёт. Данайа шептала мне, чтоб я дышала глубже и успокоилась. Император велел Дорну выйти. Целитель вышел в круг и сказал:
— Это так, ваше величество, я и Мейдар были друзьями, состояли в одном легионе.
— Почему же тебя не было здесь, когда я пришёл и захватил Эрвию?
— Я ехал на фронт тогда…
— Позвольте, я проверю, император? — вмешался Ходз.
— Ходз, ты прекрасно знаешь, что другом императора был я. Когда убили твою дочь, Кион, я был там, и ты вряд ли об этом забыл, — устало сказал Дорн.
— Он во всём признался, не вижу необходимости заливать кровавыми слезами полы в тронном зале, — император встал, — итак, я приказываю отправить целителя Дорна служить на благо науке, то есть на опыты. На этом всё.
Я не верила своим ушам, Дорн даже не смотрел в мою сторону. На него надели наручники и увели, я еле сдерживала рыдания, Данайа попыталась вывести меня из зала, но я вырвалась из рук жрицы и побежала за принцем. Я догнала Эша.
— Милая! Что такое? — принц явно заметил моё состояние, а я не в силах больше сдерживаться разрыдалась, — Мирабель! Что случилось, любимая?
Эш прижал меня к себе и нежно пригладил волосы:
— Тише, тише, девочка моя, ты чего?
— Эш… Я знаю Дорна с рождения, он… Он ни разу не упомянул о знакомстве с бывшим королём, Дорн никогда не высказывался против законов Империи или правительства! — горячие слёзы обжигали щеки, — Эш, пожалуйста!
Принц грустно смотрел на меня, о чем-то задумавшись.
— Я поговорю с отцом, Мира… Но ничего не обещаю, любимая… — Эш торопливо зашагал туда, куда направился его отец.
Я присела возле стены, рыдая. Я глупая, глупая дура! Я злилась на Дорна, обвиняла его в предательстве. Хотя истинный предатель вовсе не Дорн. И вот теперь целителя накажут. Чувство вины и безысходности накрывало меня волною, из которой я не смогла бы выплыть. Просто не было сил. Меня нашла Данайа:
— Мира, Мира, успокойся… — она присела возле меня, — так бывает, Мирабель…
— Зачем? Зачем Рэддем так сделал?!!
— Ну разве ты не понимаешь, Мира? Чтобы защитить тебя! Уверена, Дорн считает, что это правильно.
— Нет, неправильно! Его отправят на опыты! Это неправильно!
К нам подошёл Рэддем:
— Виль ждёт вас в среду.
— Иди ты к чёрту, Рэддем! Зачем ты так с ним, за что?!!!
Верховный жрец выглядел невозмутимо:
— Ты слишком импульствна, Мира, это нехорошо.
— Правильно Дорн говорил, ты мерзавец. Из-за тебя Дорн будет страдать!!! Ненавижу тебя!
Рэддем усмехнулся:
— Ну да, из-за меня, разумеется… — затем посмотрел мне в глаза, — ненавидишь меня? Ну вот видишь, всё что делается — к лучшему, — он положил руки в карманы и, развернувшись ушёл.
Данайа довела меня до моей комнаты. И уложив в постель, села рядом, ей принесли какое-то зелье, которым она пыталась напоить меня, но я напрочь отказалась пить, желая прочувствовать всю боль оттого, что Дорн будет страдать вместо меня. Пришёл Эш.
— Данайа, — принц немного смутился.
— Ваше высочество, я не хотела оставлять Миру одну, всё-таки Дорн был ей близок.
— Всё правильно, но теперь я… Побуду с ней, — Эш слегка улыбнулся.
Когда Данайа удалилась, Эш прижал меня к себе.
— Как ты, моя хорошая?
— Плохо, Эш, — наверное, настолько искренней я с принцем ещё не была.
— Отец смягчил приговор, Дорна казнят завтра утром.
Я снова разрыдалась.
— Прости, любимая, это всё, что я мог сделать. Ну он хотя бы не будет мучиться, — вздохнул принц.
— Можно мне с ним поговорить?
— Я думаю, не нужно…
— Пожалуйста, Эш!
Он положил руку на мою щёку и нежно погладил:
— Завтра попробую что-то сделать…
— Спасибо, Эш! — я обняла принца за шею, уткнувшись носом в широкую грудь и снова заплакала.
Я не заметила, как уснула в ту ночь. Проснулась резко. Первое, что пришло в голову: я проспала казнь Дорна. На улице еле занималась заря. Эш спал рядом, держа меня в объятьях. Он открыл глаза, когда я встала.
— Любимая, ты как?
— Очень плохо.
Эш встал, он спал одетым, видимо, чтоб не побеспокоить меня, когда я уснула в его объятьях.
— Пойду до темницы, узнаю, как обстановка…
— Подожди секунду, я с тобой!
— Давай я сначала один, любимая, ладно?
Я кивнула. Было холодно и пасмурно. Я надела платье с длинным рукавом из ткани поплотнее, сверху накидку. В пору бы надеть чёрное, траурное, но я всегда в белом. Я ходила по комнате туда-сюда, в томительном ожидании, наконец вернулся Эш:
— Идём.
Мы прошли в крыло, где я ни разу не бывала, спустились на множество ступеней вниз, все двери и входы охранялись стражей. Наконец, мы пришли в темницу. Там пахло сыростью и плесенью, где-то капала вода
