Секреты обольщения - Мэдлин Хантер

– Хотел бы, чтобы это было так. По правде говоря, я бы предпочел, чтобы Хейден избавил меня от роли опекуна и снова взял ее на себя, вместо того чтобы обрекать меня на решение вопросов, к которым я не питаю интереса и в которых не имею опыта.

– Понимаю. Ты все еще не простил ей флирта с Саттонли прошлым летом?! – вскричала Генриетта. – Она же приняла твои условия, Истербрук. Она много недель даже не произносит его имени.

– Прошлым летом, Ген, все было достаточно скверно, но должен сказать с сожалением, что у нас снова назревает неприятность, если не несчастье, что так часто случается с молодыми девушками. Чувствовать, что каждый год тебя вынуждают к дуэли, пожалуй, слишком. Благодарю вас. А уж предвкушать сразу две – тут моего терпения не хватает. – Он хмуро оглядел книги, потом вынул еще одну. – Я упрощу себе жизнь и избавлюсь от этих докучливых обязанностей. Вызову этого малого и отделаю так, что он запомнит это надолго, а Кэролайн отправлю в монастырь и хотя бы года на два обрету мир и покой.

Генриетта заплакала, а Истербрук с невозмутимым видом продолжал просматривать книги. Алексия попыталась прибегнуть к дипломатии:

– Ни ваша тетка, маркиз, ни я не знаем ни о каком новом искателе взаимности Кэролайн. Думаю, вы ошибаетесь.

Истербрук демонстративно захлопнул книгу и сказал:

– Этого человека нельзя назвать искателем в полном смысле слова. Он соблазнитель, и я ничуть не ошибаюсь, Алексия. Мне неприятно об этом говорить, но боюсь, что добродетель Кэролайн уже загублена.

Его заявление вызвало всеобщее смятение. Генриетта застыла с открытым ртом, но через минуту принялась тихонько причитать.

– Умоляю, скажи, кто этот человек? – попросила Алексия.

– Этот французский химик, друг Брадуэлла. Он флиртовал с Кэролайн на свадьбе Брадуэлла и Роуз.

Генриетта перестала плакать. Глаза ее стали огромными. Она повернула голову и уставилась на маркиза.

– Вы ошибаетесь, ваша светлость, – сказала Алексия.

– Я видел его сегодня утром. На рассвете я подошел к окну и выглянул в сад. Он был там. Уходил из моего дома. – Истербрук бросил раздраженный взгляд на тетку. – Неужто мне теперь еще играть и роль дуэньи, тетя Генни? Вы до такой степени беспечны, что это ужасает даже меня, хотя мне на такие вещи наплевать!

Теперь Генриетта вдруг стала неестественно молчаливой. Истербрук стоял у нее за спиной и не мог видеть того, что видели Роуз и Алексия. Ее лицо стало пунцовым.

Роуз и Алексия переглянулись и обе уставились на Генриетту.

– Истербрук, я все-таки думаю, что вы ошибаетесь, – сказала Алексия. – Если было так рано, что рассвет еще не наступил, вы не можете быть уверенным, что видели его или кого бы то ни было. Возможно, один из садовников поднялся ни свет ни заря.

– Нет, Алексия. Это был он.

Истербрук покончил с книгами.

– К сожалению, в них ничего нет о монастырях. Я попрошу своего поверенного навести справки. Один, я думаю, есть во Франции. Ты, Генни, сможешь ее навещать раз в год.

Когда Истербрук направился к двери, Алексия преградила ему путь.

– Даже если вы правы и он был в саду, нет никаких доказательств, что он вышел из дома. Или что виделся с Кэролайн. И все же это мог быть кто-то из слуг.

Истербрук смотрел на нее с нежностью:

– Я видел, как он флиртовал с ней на свадьбе вашей кузины. Моя ошибка состояла в том, что я не принял это всерьез, но Генриетта была с ними и я решил…

На мгновение все они замерли, образовав подобие живой картины, потому что все как будто поняли… Pоуз почти слышала, что происходило в голове Истербрука – он вспоминал, гадал, соглашался, отвергал… пересматривал свои позиции. Потом повернул голову и посмотрел на тетку. Наклонив голову, он изучал выражение ее лица. Она смущенно забегала глазами.

– Алексия, ваш здравый смысл избавляет меня от неприятных обязательств. Вероятно, Я слишком поспешил со своими выводами насчет Кэролайн. Возможно, это был не месье Лакруа. – Маркиз извинился и направился к выходу, но в дверях остановился и снова заговорил: – Однако на случай если все-таки это был он… пожалуйста, поговорите со служанками, Генриетта. Если одна из них принимает его ухаживания, я желаю им обоим приятно проводить время. Хотя было бы лучше, если бы он уходил затемно, чтобы не возникало недоразумений.

Роуз проплыла через свою гардеробную к двери, соединявшей ее комнаты с покоями Кайла. Сегодня ночью он к ней не придет. Она намекнула ему как можно деликатнее, что не может его принять по причине, связанной с ее ежемесячным нездоровьем.

Она слышала, как он раздевается, слышала тихое бормотание Джордана. Потом все стихло. Розалин открыла дверь. Их гардеробные не были просторными, и дверь в ее спальню отстояла от ее двери всего на восемь футов. Лампа не была потушена, и Роуз могла различить неясные очертания туалетного стола, щеток и зеркала.

Она прошла через гардеробную и заглянула в спальню. Полог постели не был задернут, как и занавески. Кайл лежал на кровати в ночной рубашке, расстегнутой настолько, что она могла видеть его мускулистую грудь.

Ее взгляд задержался на ней. С их брачной ночи Розалин не видела его раздетым. Она всегда гасила свечи и лампы, даже приходя к нему в Оксфордшире. В темноте постель обретала мистические и потусторонние черты и спасала от ощущения неловкости. Это помогало ей полностью, самозабвенно отдаваться страсти.

Он лежал, закинув руки за голову, и казался очень серьезным, будто взгляду его был открыт какой-то узор на пологе кровати, требовавший пристального внимания. К тому же лежал он так тихо, что можно было посчитать его спящим.

– Кайл, ты спишь? – спросила Роуз шепотом.

Он сел на постели. Взгляд его скользнул по ней, отмечая чепчик и халат.

Ни то ни другое не было ни новым, ни особенно красивым.

– Я тебя разбудила? – спросила она.

– Нет. Я думал о разных вещах, которыми занимался сегодня.

– О земле, синдикатах и тому подобном?

– Да.

Роуз отважилась войти.

– Алексия устроила так, что меня навестили дамы. Ну, точнее сказать, не меня, а Генриетту. Они знали, что я буду у нее в гостях, и все-таки пришли.

– Иди сюда и расскажи.

Роуз села на постель и принялась описывать свою маленькую победу. Кайл казался очень заинтересованным.

– Леди Алексия не теряет времени даром.

– Думаю, она все еще верит, что в этом сезоне у Айрин есть надежда сделать партию.

Айрин все еще не покидала дом на Хилл-стрит. И все были согласны с тем, что единственной надеждой для нее была Алексия, способная отправить ее в плавание по светским гостиным.

– К тому обеду, который она устраивает, тебе нужно новое платье, – сказал Кайл. – За этим столом ты должна быть одной из самых модных дам.