Завтра. Гром завтра. Солнечный восход завтра. Долгая дорога в завтра - Артур Лео Загат

– Именно поэтому генерал Фентон не приказывает попытаться. Он только спрашивает, согласен ли ты.

* * *

Дикар снова посмотрел на туманный остров в небе, потом снова на Уолта. Солнце грело его кожу. Теплый запах леса в ноздрях, и на мгновение Дикар ощутил, как хороша жизнь.

Он медленно сказал:

– Ты знаешь, каким был бы мой ответ, если бы я отвечал за себя. Но ты просишь, чтобы это сделала Группа, чтобы Мальчики поднимались на гору, а Девочки ждали внизу, гадая, что происходит там с ними вверху в темноте. Поэтому я не могу ответить, ответить может только Группа на Совете.

В глазах Мэрили Дикар видел, что говорит правильно. Он облизнул губы и чуть громче сказал:

– Я созываю Совет. Прямо здесь и сейчас я созываю Совет Группы.

Уолт отошел, а Группа теснее собралась вокруг. Дикар смотрел на Мальчиков и Девочек, Боссом которых так давно сделали его Старшие. Он думал о годах, проведенных на Горе, о том, какой счастливой была там их жизнь, и как он свел их с Горы, потому что во сне видел в них надежду на новое завтра для Америки. Это самый необычный Совет, который он когда-либо созывал, здесь, на изорванной красной земле, под грохот азиафриканских пушек, среди разрывов азиафриканских снарядов.

Дикар перевел дыхание и снова заговорил.

– Вы все слышали Уолта. Вы знаете, что он просит нас сделать. Вы знаете, что значит для Америки, если мы сможем это сделать, знаете, что это будет значить для нас, если у нас не получится. Какой ответ Уолт должен отнести президенту Америки?

– Какой ответ мы можем дать? – немедленно отозвался Джонстоун, черноволосый, чернобородый. – Конечно, мы это сделаем. Что скажете, Мальчики? Я прав?

– Прав! – отозвались Карлбергер, и Пэтмара, и крючконосый Эйбштейн. – Прав! – кричали Мальчики, каждый из них, а потом Фрэнксмит, худой, рослый и рыжебородый, сказал:

– Решено, Дикар. Мы сделаем это. И ты все время знал, что мы ответим.

Дикар видел, как Бессальтон протянула руку, собираясь остановить Фрэнксмита, но потом убрала и спрятала ее в своих черных волосах, видел выражение ее глаз.

– Да, Фрэнксмит, – сказал Дикар. – Я знал, что скажете вы, Мальчики. Но у Девочек есть полное право голоса на Совете Группы, и я еще не слышал их ответ. Что скажут Девочки, Бессальтон?

Волосы Бессальтон черны, как ночь в густом лесу, но лицо ее бело, как новый снег, освещенный солнцем. Ее серые губы шевельнулись, но вначале из них не исходило ни звука, потом послышались слова.

– Девочки говорят, что на этот вопрос может быть только один ответ, Дикар. Девочки говорят, что это должно быть сделано.

Лица у всех Девочек были бледны и напряжены, в глазах боль, но ни одна Девочка не сказала, что Бессальтон не говорила от ее имени.

Глава III. Опасный подъем

Дикар прочно держался за выступ камня сразу у себя над головой. Весь его вес держался на пятке правой ноги, стоявшей на карнизе шириной в два дюйма. Левая нога свисала над пропастью.

Если бы Дикар посмотрел вниз, он увидел бы полную ночи пустоту, уходящую вниз, в черный шорох ветра в деревьях и кустах. Если бы Дикар посмотрел вниз, он перестал бы держаться. Он бы последовал за своим взглядом вниз, в черную глубину.

Мышцы его шеи напряглись в усилии, не давая ему повернуть голову и посмотреть вниз. Все силы сосредоточились в шее, и не осталось сил, чтобы передвинуть левую ногу, которая болталась взад и вперед над ужасной глубиной.

Бесконечно долго висел так Дикар между глубиной и выступом камня над головой.

Луны не было, но, когда Дикар начинал подниматься из путаницы кустов, оставшейся так далеко внизу, когда поднялся выше черного шепота ветра в древесных вершинах, крутой склон освещал звездный свет. Вполне достаточно для Дикара, поднимавшегося первым, чтобы находить карниз, склон земли, снова карниз, снова склон, покрытый битым камнем.

Медленно, с трудом Дикар вел Мальчиков вверх по западному склону Купола Клингмена. Они поднимались карниз за участком земли, снова карниз и участок, и звезды отбрасывали их черные тени на блестящий камень. Поднимались медленно, едва дыша, опасаясь двинуться, дотянуться рукой или ногой до опоры, чтобы не скатить по склону камень и не выдать их азиафриканцам вверху.

Смерть ждала наверху, смерть ждала внизу. Дикар вел Мальчиков наверх, пока последний карниз не сузился настолько, что на нем нашлось место только для пятки, а потом перешел в каменный выступ, похожий на закругленный угол.

За этим выступом Дикар ничего не мог видеть. Над ним склон выпячивался наружу, словно хотел его спихнуть, и не было никакой опоры, кроме небольшой неровности, за которую можно было ухватиться одной рукой. Пути наверх не было, только назад.

Но прежде чем Мальчики спустятся вниз, где есть возможность выбрать другой маршрут, наступит рассвет и их увидят азиафриканцы. Идти назад означало сдаться.

Держась за эту неровность, Дикар шарил левой рукой по поверхности скалы за выступом и обнаружил крошечную щель, в которую мог вставить ногти. Глубоко вдохнув, Дикар отвел левую ноги назад, от двухдюймового карниза, чтобы перенести ее за выступ.

В этот момент притяжение темной глубины овладело Дикаром, и силы покинули его. Он висел на каменном склоне, а за ним вдоль по карнизу ждали Мальчики, не способные помочь ему.

* * *

Кожа Дикара ощущала ледяной холод высоты. Перед подъемом Мальчики сняли свои оленьи шкуры; на них только маленькие передники, сплетенные из веток, какие они носили на Горе; за пояс передника засунуты длинные острые ножи в кожаных ножнах.

Ружья слишком неудобны при подъеме. Маленькие ружья, которые называются револьверами, слишком тяжелы. И во всяком случае для того, что им предстояло сделать, ножи лучше.

С коротким приступом страха Дикар подумал, что это конец подъема. Потому что медленно, неумолимо, несмотря на все его усилия, несмотря на напряженные на шее жилы, его голова поворачивалась, чтобы он заглянул в темную глубину. На краткое мгновение Дикар вместо этого посмотрел вверх, в бархатно-черное небо.

Они так близки, звезды, что нужно лишь поднять руку, чтобы до них дотянуться. Это те же близкие и дружелюбные звезды, которые светили ему, когда он шел на вершине Горы, мечтая о том, как однажды сведет Группу вниз, чтобы вернуть Америке свободу.

Падение в черную глубину – вот конец его мечты.

Нет! Неожиданно Дикар обрел силу, способную разорвать эту тягу. Его голова резко повернулась назад к склону. Левую ногу он перенес