Отступник - Михаил Кин

с сердцебиением и дыркой между ног. А остальное его не волновало, как похоже и не волновало то, что это тело не очень то и желает «отдыхать в компании настоящих мужчин».

— А ты красотка, — сказал этот «поэт», он протянул руку и притворно-ласковым жестом убрал волосы с ее щеки. Девушка дернулась, достав кинжал.

— Еще раз прикоснетесь ко мне, я скормлю ваши вонючие бубенцы гребанным дракам.

–…А она не лишена обаяния…

— Ну, да. Что-то есть. — Стоя в тени я раздумывал, вмешаться или нет. Эта Валессия мне не очень то и нравилась, но наглая матросня не нравилась еще больше.

— Вы же понимаете, что мне достаточно просто закричать? — спросила она.

— И как долго, по-твоему, ты сможешь кричать, — парень улыбнулся, и громила ощерился в мерзкой улыбке — прежде чем мы выкинем твою тощую задницу за борт?

Она покосилась за борт на плещущее волнами море, оно кишело драками, как прибрежные бордели Райлегга — шлюхами. Падение в воду равносильно смертному приговору. Перевела взгляд на капитанскую палубу, и на воронье гнездо. Свет луны позволял рассмотреть весь корабль. И наконец она заметила мою фигуру стоящую в тени мачты. Она не спеша отвела правую ногу назад и выставила левое плечо вперед, приготовившись к бою.

— Ну, тут согласна, это будет сложно назвать криком, — согласилась девушка.

— Эм, пппростите ггоспода, извините.

Они вздрогнули, начав оглядываться в поисках источника голоса — они так увлеклись, что не слышали, чтобы к ним кто-то подходил. Парень весь надулся и нахмурился, чтобы скрыть свой испуг.

— А, музыкант. Будт добр, свали нахрен в свою конуру. Вякнешь кому-нибудь, что тут увидел, отправишься кормить дра…а-а-А-А-а….

Громила не успел закончить, Валессия познакомила свой ботинок с бубенцами громилы, удар был такой силы, что даже я сочувственно охнул. Когда отморозок согнулся пополам, она схватила его за руку и скинула через перила в море. Только его захлебывающийся крик был слышен в бурных волнах позади корабля.

Повеса не успел вякнуть как остался один. С приставленным острием кинжала к глотке и прижатой спиной к перилам. Он перевел на меня испуганный взгляд.

— Простите господин, я ничего не видел, ваш друг сказал, чтобы я никому ничего не вякал.

Валессия хмыкнула, и парень перевел на нее взор своих перепуганных голубых глаз.

— Прошу прощения, ми донна, — он тяжело задышал. — Клянусь Всевидящим, я не хотел вас обидеть.

Когда смотришь в глаза тем, кто сейчас умрет друзья, видишь, как в них калейдоскопом стремительно проноситься их жизнь. Все ошибки и правильные поступки. Неудачи и победы, а так же все, что было между ними. И неважно, от твоей руки он умирает или нет. Вот и сейчас, парень за пару мгновений увидел всю свою жизнь и легонько вскрикнул. Когда она ему воткнула кинжал в горло, скинув его истекающее кровью тело в прожорливое море, на корм не менее прожорливым дракам.

Не успело его тело скрыться в волнах, как мы с ней подняли крик и шум. Крича про человека за бортом. Вскоре забили колокола и проснулся капитан. Пока «Поцелуй» развернулся, следов повесы и его дружка громилы среди волн естественно не осталось.

Капитаном Поцелуя был рослый южанин. Как любой хороший капитан, он, по понятным причинам, был удручен столь ранней высадкой двух членов своего экипажа и активно пытался выяснить, как, что и почему это произошло. Тем более его экипаж и так был в урезанном составе после недавнего шторма, что не могло добавлять ему настроения и он был полон решимости разобраться в произошедшем.

Но два небольших подростка стоявшие напротив него с честнейшими глазами лишь в один голос вещали про драку моряков и то, как они упали за борт в процессе. Из оружия у нас были только два кинжала. А то, что истощенная девушка, да парень музыкант, который не расстается с лютней одолели двух опытных и здоровых моряков он верил со скрипом.

В конце концов, капитаны, как правило, умные ребята. И наш мозгами тоже не был обделен. Он сказал, чтобы мы сидели до пункта прибытия в кубрике не вылезая, а еду нам будут приносить. Так что я лишь вздохнул обречённо зайдя в кубрик, еще неделю вдыхать спертый воздух перемешанный с дымом.

— Спасибо.

— Не за что, я ничего не сделал.

— Я про то, что не выдал меня у капитана. И кстати ты забыл, что ты обычно заикаешься и извиняешься.

— А, да? Дерьмо, ой, ппростите, ггоспожа, извввините. — Я улыбнулся ей.

Она лишь хмыкнула.

— Странный ты Дарий, непохож на деревенского простачка.

Настала моя очередь хмыкать, она даже не подозревала насколько я странный. Полагаю, если бы узнала кто я такой и что ей придеться провести неделю с таким человеком в маленьком закрытом кубрике, она сама бы прыгнула за борт вслед за теми матросами.

— Ты тоже не сильно похожа на костеродную, донна Валессия. А что до вопроса, так проще жить. От внимания высоких господ это помогает, а от таких как я, как-нибудь отобьюсь.

— Может ты и прав. Можно задать тебе вопрос, я видела у тебя книгу, магическую книгу. Ты одаренный?

— Да, вот еду учиться.

Она прищурилась, оглядев меня своими черными глазами.

— А куда если не секрет?

Я почесал щеку смотря на нее, раздумывая, это была уже личная информация. Она все правильно поняла, добавив:

— Просто такие как ты, я имею ввиду деревенские, не едут в академии. Я вот тоже еду учиться, но не сюда, а на север. В герцогство…

— Горендросс к мастеру Эрвигу да? — Закончил я за нее.

Она снова оглядела меня но уже подозрительно. Но в конце концов медленно кивнула.

— Значит мы удачно встретились, потому что я еду туда же. Мне посоветовали мастера Эрвига, да и все равно выбора нет.

Именно так я и встретил свою первую соученицу. Валессия ехала туда по трем вещам, во первых, как и я познавать премудрости, во вторых, там будет ее двоюродный брат. В третьих, она разругалась с родителем, отказавшись от свадьбы, попросту сбежав, подставив его. Девушка она оказалась с характером, с огоньком. Так что она уехала тайком, схватив то, что успела. Папаша ее был чистой воды воякой, граф и потомственный рыцарь. Соответственно дочь свою воспитывал как сына, она с детства разъезжала вместе со старшими братьями по различным рыцарским турнирам, прекрасно разбиралась в оружии, ведении войн, осаде, охоте и прочих исконно мужских радостях. Он недолюбливал магов, считая их бесчестными. И соответственно не хотел, чтобы кто-нибудь из его семьи стал магом, и получившая дар доченька, стала еще большим разочарованием. Так что он недолго думая устроил брак с одним своим соседом, с кем периодически то воевали, то пили на охоте и так по кругу. Пообещав выдать ее за его младшего сына — размазню, как она веско охарактеризовала своего несостоявшегося жениха. Но он не учел, что у его чада может быть свое мнение на этот счет, и она предпочтет учебу женитьбе и рождению детей. Папаша у нее был горячий, так что она опасалась людей, что мог послать ее разъярённый родич вслед за нерадивой доченькой.

Я поделился с ней одной книгой, и мы почти неделю безвылазно жадно их изучали, прерываясь лишь на сон, периодически меняясь этими двумя тощими книженциями. Эта неделя пролетела совершенно незаметно. И в один из вечеров мы наконец прибыли в пункт нашего назначения. Главные морские ворота Аакарии — Аркус холл. По размеру, населению, и объёму транзитного груза они конечно уступали Райлеггу причем очень сильно. Но первое что я тут заметил, тут гораздо чище и богаче. Тут было сразу видно по прибытию, размах был побольше. Не было такого муравейника, все ходили не спеша, больше стражи. Дома побольше, дороги. И мы сойдя по ходящему ходуном настилу застыли в растерянности и смятении. Так как у нас одна дорога, мы с ней договорились держаться вместе до школы. Так было гораздо проще и безопаснее, для обоих. Для меня кстати в первую очередь, она костеродная и если что они между собой сначала всегда разговаривают, идеальное прикрытие для такого как я.

Нам нужно было найти ночлег и лавку портного. Ей требовалась одежда, да и мне нужно было кое-что из теплых вещей, у меня все было легкое. В Райлегге было трудно найти теплые вещи. А тут уже куда реальнее. Первой мы нашли лавку портного, она зависла в ней на час. Выбирая