Нет места женщине - Екатерина Островская

– Тогда оставьте его и перебирайтесь в «Грот». Будете экономить время, которое тратите на дорогу, и деньги, сейчас оставляемые таксистам.

Она обещала подумать. Хотя знала, что никогда не станет жить здесь, потому что и так видит Александра Сергеевича слишком редко. То есть видит его, возвращаясь домой, или когда тот возвращался со своей работы, поговорить с ним толком не удается. Сначала Лика пыталась делиться впечатлениями от нового дела, но потом поняла, что ее тезку это мало интересует. Однажды она застала его вместе с Анжелой – вошла в калитку и увидела их на террасе, сидящих на плетеных креслицах и беседующих о чем-то.

«Как они понимают друг друга? – удивилась девушка. – Александр Сергеевич едва говорит по-итальянски, Анжела же совсем не знает русского, а английский понимает не больше носильщика в отеле. Вдруг они любовники?»

Представлять, чем они тут занимаются в ее отсутствие, не хотелось. И желания подходить к террасе и смотреть на них не возникло. Нет, захотелось подойти и сказать итальянке что-нибудь обидное. Может быть, не обязательно резкое, но такое, чтобы та поняла: даже мечтать о том, чтобы сблизиться с Александром Сергеевичем, ей не стоит. А то приехала, расселась и улыбается ему во весь рот…

Анжела обернулась и помахала Лике рукой.

– Я скоро уеду, – крикнула она.

– Зачем уезжать? – возразила девушка. – Ты у себя дома. Это мы… то есть я скоро уеду отсюда… Мне предложили жить на вилле «Грот».

Анжела покосилась на Александра Сергеевича, словно проверяя его реакцию. Но тот был спокоен. Вероятно, не понял, о чем его подруга говорит с Ликой.

– По той стрельбе в баре есть какие-то новости? – спросила Лика, чтобы перевести разговор на другую тему.

– В прессе было сообщение о покушении на секретаря популярного певца, в результате которого девушка погибла, – стала рассказывать Анжела. – Ведущий одной из музыкальных программ на телевидении договорился до того, что заявил: это был удачный рекламный ход для поднятия рейтинга исполнителя. Потом его заставили публично извиниться. Про Александра, естественно, не сказали ни слова. Хотя почему они должны говорить о нем? Александр тут ни при чем, оказался там случайно.

Пришлось все это выслушивать, а потом еще и садиться за стол, чтобы разделить с ними ужин, приготовленный Анжелой. Лика злилась на итальянку. Заодно на себя злилась за эту неприязнь к ней. А потому старалась быть вежливой и любезной. Но Анжела, вероятно, почувствовала напряжение и ушла сразу же после ужина. Только Лике спокойнее не стало. А чуть позже Александр Сергеевич спросил, правда ли, что Лика переезжает на виллу русского олигарха.

– Вероятно, – уклончиво ответила девушка.

На самом деле ей не хотелось уезжать, чтобы не оставлять Александра Сергеевича одного.

Поскольку идти в «Буссолию» Лика отказалась, Ларин пригласил ее обедать в клуб при отеле. Они прибыли в «Пунто россо» к пятнадцати часам. Проходя через холл, Ларин вдруг сказал, что хочет посмотреть на ее друга-музыканта, и свернул к пиано-бару. Лике не хотелось, чтобы мужчины встречались, но не удерживать же своего нового работодателя силой. Ларин, правда, в бар не зашел – просто просунул голову в дверь и оглядел помещение. За роялем в тот момент никого не было.

Стол для них был накрыт в абсолютно пустом зале ресторана. Вероятно, Ларин снял его весь, чтобы никто не мешал. Опустившись на приготовленное для него кресло с высокой спинкой, он произнес:

– Хорошо, что никто не будет мешать, я хотел бы поговорить о наших делах.

Но сначала олигарх произнес тост за успехи, поговорил о том, что Лике удалось сделать за неделю, и искренне удивился ее работоспособности.

– Я не ошибся в вас, – улыбнулся Ларин. – Вы не просто красивая женщина, вы еще и умная, что с красотой сочетается не так часто. А еще умеете работать. Поэтому я принял решение открыть новую корпорацию в Италии на ваше имя. То есть хочу, чтобы именно вы стали владельцем стопроцентного пакета акций. В дальнейшем акционерная компания станет открытого типа, вы проведете эмиссию акций и будете продавать их на бирже или на свободном рынке.

– Но я не знаю всего этого, не умею управлять корпорациями, никогда не продавала акции, – попыталась отговориться Лика. – Зачем вам все это?

– Научитесь. Дело в том, что в уставный капитал корпорации я предполагаю вложить порядка десяти миллионов евро. А пока я не развелся, моя жена, которую я не видел уже не помню сколько времени, может претендовать на половинную долю. Если вы не хотите брать на себя груз ответственности владельца, то можете передать мне в управление все акции, и в этом случае претензий ко мне третьих лиц быть не может. Управление акциями может быть бессрочным и безотзывным. Формально владельцем компании будете вы, а в реальности я. Такое вас устроит?

Лика подумала и кивнула.

– Не сомневался, что вы поможете мне, – произнес ее собеседник. – И потому уже подготовил все бумаги. Вы их подпишете, а потом мы подадим документы в регистрационную палату региона Лацио, потому что офис корпорации будет все-таки в Сан-Феличе.

– Рим тоже относится к Лацио, – напомнила Лика. – Но тогда регистрироваться пришлось бы не в административном центре региона, а в центре провинции, в Латине.

Ларин кивнул и посмотрел на нее внимательно.

– Сразу после регистрации надо будет устроить презентацию и дать интервью телевидению. Представляете, какой интерес возникнет, когда итальянцы увидят владелицу новой корпорации? Красавица, умная, обаятельная, прекрасно говорит на их языке. А когда узнают, что именно эта девушка разгребет весь мусор в их городах…

Договорить Ларину не удалось – зазвонил мобильник в его кармане. Бизнесмен поморщился и с выражением явного неудовольствия на лице достал аппарат. Посмотрел на экранчик, хотел убрать телефон обратно, но после двухсекундного размышления все же ответил.

– Если можно, то покороче, в двух словах, – сказал он, не поздоровавшись с тем, кто звонил ему. – Я очень занят.

Внезапно лицо его изменилась. Стало сначала серьезным, потом почти трагическим. Лика даже отвернулась, чтобы не смущать Ларина своим присутствием. Видимо, ему сообщали в тот момент нечто важное и не очень приятное.

– Как это случилось? – едва слышно произнес олигарх.

Потом снова молчал, слушал, что ему сообщают. И только заканчивая разговор, приказал:

– Держите меня в курсе. Если потребуется, я прилечу сразу же.

Лика обернулась. Ларин сидел, уперевшись локтями в столешницу и прикрыв лицо ладонями, как будто пытался скрыть свои слезы.

– Что-то случилось? – тихо спросила Лика.

Не отрывая ладоней, ее визави кивнул. А потом откинулся на спинку кресла и опустил руки на подлокотники. Лицо его стало почти багровым, но глаза были сухими.

– Только что мне сообщили о гибели жены, – делая небольшую паузу после каждого слова, ответил мужчина. Потом тряхнул головой, сбрасывая с себя оцепенение, и продолжил уже обычным голосом: – Мы давно уже чужие друг другу. У нее была своя жизнь, а у меня только работа. Сейчас же, когда узнал, что ее убили…

– Как убили? – растерялась Лика.

Ларин кивнул и вздохнул. Потом посмотрел девушке прямо в глаза.

– Вчера вечером она вернулась из клуба со своим другом в наш, то есть в подаренный ей мною загородный дом. Они легли в постель, кто-то пробрался в дом, вошел в спальню и застрелил обоих. Как такое могло произойти? Там же крутая система охраны, сигнализация, видеонаблюдение… ничего не сработало. Мне сейчас сказали, что это было ограбление… Мол, вещи перевернуты, вскрыт домашний сейф… Не понимаю я людей, которые из-за кучки драгоценностей и денег готовы убить! Ну как подобное возможно?

Подошли двое официантов с подносами и стали выставлять на стол блюда с закусками. Ларин отрешенно наблюдал за их действиями, едва осознавая, что происходит, погруженный в свои мысли. Наконец, видимо, пришел немного в себя и поднялся.

– Не смогу сейчас есть, пить и вообще быть нормальным человеком, узнав о случившемся. Мне надо подумать, что делать дальше: лететь ли в Москву или остаться в Италии. Я возвращаюсь в «Грот», а вы, Лика, обедайте…

Она тут же вскочила:

– Поеду с вами! Неужели вы могли подумать, что я брошу вас в такую минуту?

Бизнесмен достал из кармана пачку купюр и, не пересчитывая, положил на стол. Нет, почти кинул. Стопка шмякнулась о край тарелки, и деньги рассыпались веером.

Опустившись на диван «Роллс-Ройса», Ларин заговорил:

– Моя семейная жизнь не заладилась с самого начала. Я зарабатывал деньги, Лидия любила клубы. Потом мне сказали, будто у нее есть любовник, но я не поверил. Со следующим бойфрендом я застукал ее в нашей московской квартире. Заскочил как-то днем сменить костюм, бегу в гардеробную, потому что времени было немного, пролетаю мимо спальни и краем глаза замечаю за приоткрытой дверью какое-то движение. Распахнул дверь… Она даже не испугалась. Я сказал только: «Бог в помощь» – и пошел переодеваться. Потом еще были случаи… В общем, не заладилась жизнь, да. Я не знаю, любил ли ее по-настоящему, когда женился. Да, Лидия мне нравилась внешне, не скрою, но разобраться, хочу ли жениться на ней, не успел. Потом пожалел о своей поспешности. А теперь жалко безумно, что сгорела ее жизнь… – Мужчина говорил и говорил, глядя прямо перед собой, а Лика старалась не смотреть на него, потому что ей казалось, что тот вот-вот расплачется. Но его голос был спокоен – без дрожи и надрыва. А потом Ларин и вовсе пошутил: – Лидия была как куколка, жила как бабочка, а теперь вот станет…