Чарующий город - Лора Липман

Торговый центр в Кросс Ки располагался на внутренней площади. Он был маленьким по сравнению с городскими супермаркетами, и Тесс никак не могла представить, что покупки в этих магазинах могут занять целый день. А уж чтобы шесть!..

В «Октавии» не было заметно покупателей, и погода, по-видимому, сильно повлияла на настроение продавщиц, так что они почти не обратили внимания на появление Тесс. Она оглядела вешалки. Вот симпатичное простенькое черное платье.

Тесс взглянула на ценник. Да ей было бы просто жаль отдать за него такую сумму! Впрочем, у нее же не было дохода в двадцать тысяч в месяц. В этот момент из примерочной появилась женщина с пережженными перекисью водорода и химией волосами, от нее просто веяло арктическим холодом. На ней был пиджак ярко-бирюзового цвета.

— Марианна, — капризно протянула блондинка, — Марианна, эта вещь сидит не так, как надо. Рукава в запястьях должны прилегать сильнее, вам так не кажется?

— Если хотите, мы можем подогнать его так, как вам хочется. Вы же знаете, что мы всегда рады подкорректировать вещи, чтобы они идеально «сидели» на вас, мадам.

— Ничего я не знаю, и вообще я не уверена, что мне нравится этот цвет. Да и ткань слишком плотная. С недовольным видом она подошла к штанге, на которой висели костюмы, и принялась рассматривать их, резко отбрасывая затем в сторону, словно вещи были виноваты в том, что не понравились капризной покупательнице.

Тесс внимательно посмотрела на бывшую жену Винковски. Да, они с Леа были совершенно непохожи. Причем главное отличие заключалось в том, что у Леа, когда Тесс разговаривала с ней, глаза были красными от слез и бессонницы, эта же дама явно не знала проблем со сном.

— Нет, все это совершенно не то, — пробормотала себе под нос первая миссис Винковски, отшвырнув последний костюм. — Ненавижу все эти цвета, которые считаются модными этой весной. Они подходят, в крайнем случае, для пасхальных яиц, а уж никак не для одежды.

— А как насчет этого? — Тесс сняла с вешалки черное платье. — По-моему, оно отлично бы смотрелось на вас.

Линда выдернула платье из рук Тесс.

— Неплохо, — протянула она, — но у меня их и так уже штук пятнадцать. Не уверена, что мне нужно еще одно.

«Пятнадцать черных вечерних платьев! И это при том, что она никогда не покидает Кросс Ки! Зачем они тогда вообще ей нужны?»

— Вы — Линда Винковски, верно? — спросила Тесс. — Вообще-то я пришла сюда, чтобы найти вас. Нам нужно поговорить.

Линда невольно поморщилась, но тут же снова придала своему лицу безразлично-холодное выражение.

— О чем?

— Об одном документе, который гарантирует вам пожизненную выплату алиментов, даже в случае смерти вашего бывшего мужа.

— Вы из страховой компании? Тогда вам надо поговорить с моим нотариусом, а не со мной. Он вам все разъяснит. Вне зависимости от того, сколько имеет Винк, он все равно обязан выплачивать мне эту сумму. И именно это было написано в той бумаге.

Тесс не стала ее разубеждать.

— Его жена говорит, что…

— Это та, которая родила ему кучу детей? Да у нее с головой не все в порядке, и она до сих пор ревнует ко мне Винка. — И Линда принялась раздеваться прямо в торговом зале — впрочем, в нем не было никого, кроме нее, Тесс и продавщиц, похоже привыкших к капризам своей покупательницы. — Послушайте, если вы все еще хотите об этом поговорить, то вам придется пройти со мной в примерочную.

Тесс зашла за Линдой в кабинку, на полу которой валялось с десяток платьев.

— Что вы имеете против Леа? — Тесс разглядывала первую миссис Винковски. Ее тело, уже не раз побывавшее под ножом хирурга-косметолога, было довольно стройным, но кожа уже давно потеряла свежесть. — Ваш брак с Винком распался еще задолго до того, как в его жизни появилась Леа.

— Да не имею я ничего против нее! Это она настроена против меня. — Линда смерила Тесс пристальным взглядом. — Или вы ее адвокат и пытаетесь разнюхать, как аннулировать тот документ? Не тратьте время понапрасну. Там абсолютно не к чему придраться. Кроме того, это не моя вина, что Винк отправился на тот свет по своей воле и его женушка теперь не получит страховку. Может, ей надо было лучше стараться в постели, и тогда он не отправился бы в своем «Мустанге» в это путешествие с билетом в один конец?

Тесс решила, что скрывать дальше, на кого она работает, не имеет смысла.

— Я не адвокат. И не из страховой компании. Я работаю на «Бикон-Лайт», нанявшую меня для проверки… некоторых фактов, касающихся вашего бывшего мужа. Я заметила, что сумма ваших алиментов была резко увеличена через несколько лет после первого постановления суда при вашем разводе. Такая ситуация является довольно необычной, и ей должно быть какое-то объяснение.

Линда оделась.

— Ну, скажем, так: Винк наконец сделал для меня что-то полезное. Примерно пять лет назад врачи поставили мне диагноз — боязнь открытого пространства, и я больше не могла работать. Он помог мне. Я уговорила его составить этот документ, потому что меня никогда не покидало предчувствие, что Винк умрет раньше, чем я. Но я не ожидала, что это случится настолько раньше.

— Леа думает, что вы вынудили ее мужа подписать этот документ.

— Ей даже не стоит пытаться так думать. Это не ее конек.

— Винк не пытался вам угрожать тем, что поскольку история ваших внутрисемейных отношений уже все равно стала достоянием общественности, то он больше не считает нужным платить вам за молчание?

Линда Винковски странно улыбнулась.

— Да нет, после той публикации на кон было поставлено слишком много, чтобы он забеспокоился из-за каких-то там алиментов.

— Вы давали интервью «Бикон-Лайт»? Вы были одним из источников информации? — спросила Тесс.

Линда продолжала, не отрываясь, смотреть на свое отражение в зеркале.

— Мы с Винком заключили соглашение: никогда и ни с кем не обсуждать наш брак. Свою часть этого договора я выполнила. Я сказала той девушке из «Бикон-Лайт», что отказываюсь давать какие-либо комментарии.

— В статье было сказано, будто вы не отрицаете, что Винк вас бил, жестоко обращался с вами…

— Ну, в какой-то мере это правда. Я сказала, что не собираюсь ни подтверждать, ни опровергать ту информацию, которую она раскопала о нашей жизни с Винком. Забавно, как меняется смысл, стоит опустить одно-два слова. Я позвонила мисс Руиз и сказала, что она исказила мои слова, но девушка ответила, что ошибка была допущена уже при редактуре, и что она будет настаивать на том, чтобы ее исправили. Я ей поверила, потому что всю жизнь прожила в Балтиморе, и мне отлично известно, насколько самонадеянны редакторы «Бикон-Лайт». Они уверены, что любая ложь сойдет им с рук.

Одна из продавщиц заглянула в примерочную и невольно вскрикнула, увидев, что Линда и Тесс стоят посреди горы одежды — общей стоимостью не в одну сотню долларов.

— Ох, миссис Винковски, не могли бы вы хотя бы положить вещи на стул? Вы знаете, что я с удовольствием сама повешу их на вешалки, после того как вы все померите, но на полу они ведь испачкаются, помнутся.

К удивлению Тесс, Линда резко повернулась, прижала девушку к стене и с силой наступила каблуком ей на ногу.

— Покупатель всегда прав! — холодно произнесла она, наблюдая, как у продавщицы из глаз катятся слезы. — Вам этого никто не объяснял?

Возвращаясь в «Блайт», Тесс размышляла над тем, что сказала ей Линда Винковски. Несмотря на антипатию к Розите Руиз, Тесс знала, что редакторы иногда сознательно вносят ошибки в статьи. Люди довольно часто жаловались на то, что их слова были искажены, хотя на самом деле эти жалобы были следствием того, что они просто наговорили лишнего, а потом пожалели об этом. Возможно, Розита ввела Линду в заблуждение своим журналистским напором и выражениями вроде «не для записи». Но бывшая жена Винковски выразила свои мысли довольно четко: она отказалась давать какие-либо комментарии, а Розита услышала только то, что ей хотелось услышать.

Выходя из лифта, Тесс столкнулась с Фини. Едва взглянув на нее, он поспешил войти в кабину. Тесс повернулась и успела вскочить в лифт в последний момент — двери уже почти закрывались.

— Забавно, Фини, ты один из двух человек, которых я знаю в этом здании, и я тебя не вижу и не слышу. Уитни хотя бы переписывается со мной по электронной почте.

Фини внимательно изучал пыль на своих ботинках. Тесс проследила за его взглядом, хотя и так знала, что ее приятель всегда носит только мокасины и никогда не надевает носки. Так и оказалось.

— Эта баскетбольная история совсем меня доконала. Только я начинаю думать, что все ниточки в моих руках, как обнаруживаются новые подробности, и приходится начинать все заново.

— У Балтимора все еще есть шанс приобрести собственную баскетбольную команду?

— Может быть. Это дело и раньше пробуксовывало, а после смерти Винка вообще окончательно застопорилось. И поскольку вся эта затея в случае удачного результата сулит весьма и весьма приличные деньги, за ее осуществление теперь решило взяться семейство Туччи. Но дело не только в деньгах. Винк, может, и не был готов выложить нужную сумму, но он обладал весьма существенными для успешного заключения этого договора качествами — умением отстаивать свое мнение, убеждать, да и наконец личным обаянием. Туччи же такими качествами похвастаться не может. Как ты думаешь, почему он до сих пор считается полноправным партнером в делах своего отца?