Мальчик Джим - Тони Эрли

Губы дяди Зино поджались, а лоб нахмурился.

– Нет, – проговорил он наконец. – Я не думаю, что нечто плохое преследовало твоего отца. Думаю, что у него было плохо с сердцем. Видимо, сердце у него остановилось, и он умер. Думаю, что так. О другом я не думаю.

Дорога изобиловала подъемами и спусками. Резкие повороты появлялись один за другим – каждый последующий был более непредсказуем, чем предыдущий. Между тем дорога поднималась еще выше. Дядя Зино вел машину на минимальной скорости. Дядя Корэн и дядя Эл слетели со своих стульев и сидели на полу кузова. Джим почувствовал, что его подташнивает.

Папоротник, из которого тянулись вверх деревья, сменили густые заросли лавра и рододендрона, чьи темные листья перешептывались, как эхо, когда грузовик проезжал мимо. За одним из поворотов маленький ручеек выскочил на дорогу; когда они его переезжали, он посмеялся над ними веселыми брызгами и исчез в зарослях лавра на другой стороне дороги. Через некоторое время, несмотря на густые заросли, которые не давали возможности увидеть горы с определенного расстояния, Джим почувствовал, что небо оказалось теперь под ними.

– Получается, мы поднялись в воздух? – спросил он.

– Мы только поднимаемся, – отозвался дядя Зино.

Наконец они совершили последний, змееобразный поворот и выехали на альпийскую долину, у которой с одной стороны возвышалась вершина Линз-Маунтин, а с другой – низкая горная гряда. Ручей Пантеры, извиваясь, бежал между горной грядой и пиком, как будто проходить у вершины горы было самым естественным делом для ручья. Высоко над долиной среди блестящей зелени деревьев цвели рододендрон и лавр. По склонам горы и горного хребта были разбросаны полянки из лаванды и белых цветов. Дядя Зино снизил скорость и указал на дикое вишневое деревце, выделявшееся своими цветами на склоне горной гряды. Отсюда, снизу, очертания горного хребта не были видны – они скрылись за большой горой, а долина, по которой они ехали, пропала из поля зрения. На горе до сих пор еще была поздняя весна, тогда как у домов в Элисвилле – лето в полном разгаре.

Расщелины со ступенчатыми краями, разделенные острыми выступами, спускались по сторонам горы прямо к долине. Из каждой расщелины вытекал ручеек, стремившийся отыскать ручей побольше; сверху, у каждой расщелины, пролегала узкая тропинка. Джим смотрел, насколько хватало глаз, куда ведет каждая из таких тропинок. Сначала он заметил небольшой бревенчатый дом; его выметенный двор был огражден забором из реек. В дверях стояла женщина с ребенком на руках. На поле рядом с домом высокий мужчина, шедший за парой волов, обрабатывал в поле молодую кукурузу. Джим рассматривал их, вытянувшись из окна и обернувшись назад.

В начале долины, там, где заканчивался горный хребет, на склоне горы над дорогой оказалось свободное от растительности место. Джим перегнулся через дядю Зино, чтобы посмотреть на мир вокруг, но дорога повернула опять, и не успел он многого рассмотреть, как она стала подниматься к вершине.

– Мы сможем здесь остановиться на обратном пути? – спросил он.

– Посмотрим, – ответил дядя Зино.

Они проехали мимо лавки, церкви, небольшой почты и однокомнатной школы, в которую ходили жившие в горах дети, пока она не закрылась. Проехав милю после школы, они повернули и подъехали к лесопилке. Дядя Зино съехал с дороги и остановился. На одной стороне сарая для пиломатериалов были сложены бревна деревьев лиственных пород, а на другой – свеженапиленные доски. Из сарая раздавался рев незатихающей бензопилы – ее лезвия жадно врезались в древесину. Из тени вышел мистер Карсон и через утоптанный земляной двор пошел к ним. На нем был комбинезон и выцветшая холщевая рубашка. Штанины комбинезона заправлены в высокие, покрытые землей зашнурованные ботинки лесорубов.

– Это отец Пенна, – сказал Джим.

– А это его лесопильня, – отозвался дядя Зино.

Мистер Карсон подошел к грузовику, поговорил с дядей Корэном и с дядей Элом и заглянул в окно к Джиму. Стружки повисли орнаментом на его длинной черной бороде. Пахло от него бензином, потом и ароматным мылом.

– Зино, – сказал он.

– Рэдфорд, – проговорил дядя Зино.

Мистер Карсон взял руку Джима и сжал ее, как показалось Джиму, слишком сильно.

– Привет, мистер Карсон, – проговорил Джим, стараясь не моргать.

– Спасибо, что приехал навестить Пенна, – сказал мистер Карсон, как показалось Джиму, хмуро глядя ему в глаза.

Пока Джим с недоумением вглядывался в его лицо, в глазах мистера Карсона появились слезы и тут же выплеснулись наружу. Они побежали по его щекам и исчезли в бороде, будто кто-то их преследовал. А прятавшаяся в черной бороде нижняя губа его задрожала.

– Мой мальчик, – начал он, – Пенн… – Он отвернулся от грузовика, – без конца думает о тебе.

Из заднего кармана он вынул красную бандану и громко высморкался. Джим посмотрел на дядю Зино. Дядя Зино прижал палец к губам. Мистер Карсон опять повернулся лицом к грузовику и покачал головой.

– Черт его знает, – проговорил он. – С тех пор как Пенн заболел, я гроша ломаного не стою.

– Да, с Пенном произошла ужасная вещь, – сказал дядя Зино.

– И главное, против этого нет оружия, – сказал мистер Карсон. – Вот что противнее всего. Эту напасть из ружья не застрелить.

Мистер Карсон встал на подножку грузовика и постучал о дверцу костяшками пальцев.

– Ничего не попишешь… – сказал он. – Ну что ж, поехали.

Дядя Зино выехал со двора лесопилки обратно на дорогу. Они проехали мимо нескольких бревенчатых и щитовых домиков, и после них дядя Зино выехал к большому двухэтажному бревенчатому дому, стоящему на значительном расстоянии от дороги, среди высоких тополей.

Мистер Карсон спрыгнул с подножки грузовика.

– Я скажу Пенну, что ты здесь, – предупредил он.

Он торопливо прошел через двор и прыжками через ступеньку поднялся по лестнице. Рука Джима проскользнула в бейсбольную перчатку. Он чувствовал себя ужасно, внутри все похолодело.

Из кузова выпрыгнули дядя Корэн и дядя Эл. Дядя Зино вышел из кабины и захлопнул дверцу. Дядя Эл потирал зад.

– Зино, дружок, – сказал он, – а получше ты водить не научился?

– По-моему, я вел нормально, по крайней мере для человека, родившегося в последнем столетии.

– Ты вел нормально для человека, который не знает, как водят машину, – ответил дядя Эл.

Из грузовика вылез Джим.

– Кто это? – спросил, указывая на него дядя Корэн.

У Джима не было желания даже произнести свое имя.

– Ребята! – проговорил дядя Зино. – А как насчет того, чтобы немножко поразмять ноги? Давайте пройдемся по дороге и посмотрим лесопилку Рэдфорда.

Дядя Эл опять потер зад.

– Все отсидели, – заметил он.

– Не хотелось бы, чтоб вы уходили… – сказал Джим.

– Ты и