История искусства в шести эмоциях - Константино д'Орацио

популярными в XIV в. Святой Фома Аквинский занимал четкую позицию, решительно отрицая, что ангелы способны испытывать боль. Тем не менее Джотто настаивал на своей версии, вступая в противоречие со всякой ангелологией[130]. Из стражей небесной твердыни херувимы превратились в человечные, слишком человечные сущности. Их детская внешность, признак их вечной невинности, входит в противоречие с их отчаянными рыданиями. Они напоминают детей, у которых отняли любимую игрушку. В этот раз они спустились на землю не по велению Господа, их заставили это сделать трагические события.

Они отказались от своего безопасного небесного измерения, чтобы принять участие в оплакивании Христа. Они прониклись его страданиями.

Возможно, что рыдающие ангелы Джотто воплощают его страстное желание достучаться до сердец тех, кто до сих пор оставался равнодушным к страданиям и смерти Иисуса. Трагедия приобрела огромный масштаб, преступление, совершенное людьми, настолько непростительно, что даже ангелы не способны больше сохранять свой безмятежный вид. А что уж говорить о людях.

Им не остается ничего иного, кроме вечного чувства вины, которое будет мучить их всегда.

Публичная пытка

Нести на себе безмерный груз страдания, добавить еще дополнительные мучения – единственный способ в попытке выжить.

Сегодня такие практики, получившие широкое распространение в Средние века, могут показаться абсурдными, тем не менее в них прослеживается своя логика, повинуясь которой тысячи людей, вооруженных бичами, наводнили города и селения Европы, начиная с XIII в.

Каждый такой бич или плетка представлял собой палку с тремя хвостами, снабжёнными многочисленными узлами, в каждом из которых сидели шипы в палец длиной, при ударе вонзавшиеся в плоть с такой силой, что для извлечения их порой требовался дополнительный рывок. Этими плетками флагелланты хлестали себя по обнаженным торсам до тех пор, пока их плоть не приобретала синевато-красный цвет, а кровь не начинала обильно струиться прямо на пол и брызгать на стены церкви повсюду вокруг бичующихся.

Генрих фон Херфорд. Книга знаменательных событий, ок. 1349–1355 гг.

Практика самобичевания, доставлявшая физические страдания и оставлявшая неизгладимые следы, казалось, была единственным способом заслужить прощение Бога за вину, которой люди запятнали себя, едва придя в этот мир. Переживание такого же страдания, какое испытал Христос, когда перед распятием его привязали к столбу и осмеивали, служило орудием спасения души, которая иначе неизбежно была обречена попасть в ад. Умерщвление плоти становилось той ценой, которую флагелланты платили, надеясь попасть в рай.

Нам известна точная дата начала этого коллективного безумия: это 4 мая 1260 г. В этот день Раньери Фазани удалось получить в муниципалитете Перуджи разрешение на организацию публичных процессий, участники которых распевали псалмы и бичевали себя, готовясь к концу света и Страшному суду.

Многие, обнажившись, начали вместе с фра Раньери бичевать себя, и, с божьей помощью, уже на второй день не оставалось в Перудже человека, который не обнажился и не бичевал бы себя. Все, прежде враждовавшие, помирились. Таким образом, как всем хорошо известно, такая форма покаяния распространилась по всему христианскому миру.

Легенда фра Раньери Фазани

Эта практика распространялась со скоростью молнии. В течение нескольких месяцев она охватила всю Центральную и Северную Италию и, перевалив через Альпы, обрела своих сторонников также во Франции, Германии, Австрии и Венгрии.

Хотя бичевание плетками с кожаными хвостами применялось уже начиная с VIII в., о чем свидетельствуют записи в покаянных книгах, тем не менее оно редко приобретало большие масштабы, поскольку, как правило, являлось составной частью индивидуальной аскезы. Целью бичевания считалось искупление вины за совершенные человеком грехи.

Новаторство, если так можно выразиться, флагеллантов во главе с Раньери Фазани состояло не в том, что они выбрали самобичевание в качестве средства искупления вины, а в том, что они придали ему публичную форму, вовлекая в свои процессии всё население Перуджи, и в первую очередь муниципальный совет.

Вместе с общественным признанием это движение распространилось на соседние города Ассизи и Сполето, чтобы затем в течение нескольких месяцев захватить Губбио, Монтефельтро, Болонью, Имолу, одним словом, всю Северную и Центральную Италию. В Марке движение флагеллантов вообще превзошло все ожидания, невзирая на скептицизм некоторых дворян, не ожидавших, что эти коллективные манифестации достигнут такого размаха.

Почти два столетия спустя, несмотря на безуспешные попытки положить конец движению флагеллантов, оно всё еще находило отражение во многих произведениях искусства, таких как «Мадонна Милосердия» (рис. 39), приписываемая Пьетро ди Доменико из Монтепульчано, жившему и работавшему в Озимо и Реканати в 20-х гг. XV в. Богоматерь защищает своих чад, собрав их под своим широким покрывалом, которое поддерживают четыре ангела, превратив его в навес. Мы видим папскую тиару, красные головные уборы и широкие облачения двух кардиналов, модные прически нескольких дам и монашеские тонзуры. Однако на первом плане расположились более многочисленные участники, облаченные в странные белые рясы: с наброшенными на головы и скрывающими лица капюшонами, коленопреклоненные, они обступили Деву Марию, их исполосованные спины обнажены, так что мы можем видеть, как из ран сочится кровь, некоторые из них продолжают усердно бичевать себя.

Рис. 39. Пьетро ди Доменико да Монтепульчано. Мадонна Милосердия. 1425–1428. Доска, темпера. Музей Пти-Пале, Авиньон

Вполне вероятно, что именно эти кающиеся грешники были заказчиками картины. Ее размеры свидетельствуют о том, что в данном случае речь идет об иконе, предназначенной для несения во время процессии, которую затем перенесли на доску. Этот обычай получил широкое распространение прежде всего в ту эпоху, когда братства верующих пользовались большой популярностью, а некоторые культы охватывали целые регионы.

Гипотезы, призванные объяснить столь быстрое распространение флагеллантства Раньери Фазани, включают указание на общее состояние нужды и лишений, вызванных политическими событиями того времени, а также на некоторые особенные события и происшествия, оказавшие свое влияние на состояние умов. Немалую роль здесь сыграло ожидание наступления периода Святого Духа, предсказанного Джоаккино да Фьоре[131] и ожидаемого его последователями именно в 1260 г. Эти пророчества подогревали и так очень неспокойную атмосферу, усугублявшуюся нестабильной экономической ситуацией. Борьба между папством и империей, разделение на группировки внутри городов, кровная вражда дворянских родов, в которую вовлекались также простые люди, когда один городской район выступал против другого, атмосфера разногласия и неопределенности: все эти факторы сказывались на настроениях людей, вызывали ожидание изменений и поиски мира. «Несомненно, что, – как отмечал Морген, – при своем возникновении [движение флагеллантов] представляло собой спонтанное народное движение, которое, опираясь на авторитет своего основателя, аскета и пророка Раньери Фазани, не могло иметь той интенсивности и широты, если бы оно не отвечало глубинным запросам коллективного духа».

Свою роль сыграло осуждение папы Клемента VI, который в 1349 г., пытаясь положить конец фанатизму, пригрозил участникам религиозных процессий тюрьмой