Луны волшебное сияние - Рэчел Линдсей

Внимания-то он, возможно, и не заслуживал, а вот подозрений — по-прежнему, и вполне мог украсть алмаз, если не ради денег, то из страсти к обладанию.

Подозрения эти стали вполне определенными на следующий день после поездки всей компанией в Монте-Карло. Они тогда все дружно сидели у бассейна, поскольку достаточно воспитанный Стефен никогда не позволил бы себе на людях выказать свое охлаждение к Джейн и по-прежнему проявлял дружелюбие, хотя бы внешне.

Обсуждали кражу пяти бесценных картин из Парижской галереи, наперебой соглашаясь, что дело это не только весьма опасное, но и крайне глупое, ибо картины слишком известны и продать их не удастся.

— Может быть, их украли, чтобы потребовать у страховой компании выкуп? — предположила Клер.

— Рукава от жилетки они получат, — рассмеялся Колин. — Да и вообще, безумная затея.

― Отнюдь, — заявил Стефен. — Во-первых, с чего мы взяли, будто картины украдены только с этими двумя целями — перепродажи или возврата за выкуп? Вполне возможно, их пожелал иметь какой-нибудь коллекционер, страстно увлеченный современной живописью.

— Тогда ему придется прятать их в погребе, — возразила Джейн, — чтобы ни одна душа их не увидела. Просто не осмелится показывать.

— А может, ему вполне достаточно любоваться самому и больше ничего и не нужно?

— Довольно дорогое удовольствие!

— Не слишком, если есть деньги.

Джейн мысленно возвращалась к этому разговору и много бы дала, чтобы заглянуть в дом Стефена. Впрочем, даже если бы ничего больше не стало известно, и эту малую толику сведений непременно нужно передать отцу, а там — пусть сам решает, какие меры принимать. А принять какие-либо меры против такого человека, как Стефен, будет ой как нелегко. Чтобы обвинить владельца газет, потребуется не просто подозрение!

Праздно текущие дни оживились еще одной общей темой для обсуждения — серией статей в "Морнинг стар", описывающих жизнь на "Валлийце". На первую наткнулся Динки Говард, когда стояли в Монте-Карло, и немедленно потребовал у Стефена объяснений, получив в ответ резкую отповедь. Но по мере того, как судно бороздило голубые воды Адриатики, Динки все больше падал духом и в один прекрасный день, когда все собрались на палубе насладиться последними лучами заходящего солнца, снова заговорил со Стефеном об этом.

— Появились еще пять статей, мистер Дрейк. По одной каждый день.

Джейн слушала, совершенно обескураженная. Судя по всему, Фрэнк Престон придерживал их и теперь, собрав, будет выдавать по одной каждый день до конца круиза. Может, пока остановиться, не писать? Хотя статьи нисколько не обидны ни для кого. Нет, надо продолжать, что бы ни происходило.

— Значит, вы здесь получаете экземпляр "Морнинг стар"? — спросил американца Стефен.

— Нет, мне из лондонской конторы прислали телеграмму. И по крайне неприятному совпадению, совершенно случайно, это оказалась ваша газета.

— Я не слежу за ее содержанием. На то есть редактор.

— Да, но политика…

— Политика здесь ни при чем. Эти статьи — всего-навсего насущный кусок хлеба с маслом.

— Ну да, и с джемом, — отозвался Динки. — Отвратительно липким, клеветническим джемом!

— И вовсе они не клеветнические, — не удержалась Джейн. — Я читала первую и нашла ее очень смешной. Не понимаю, почему вы так возражаете.

— Потому, что мои пассажиры платят как раз за сохранение тайны частной жизни и, получается, напрасно.

— Большинство ваших пассажиров как раз обожает рекламу о себе. Уверена, никто не стал бы возражать против упоминания своего имени в любой из этих статей. Почему бы не спросить их?

— Мне вовсе не нужно спрашивать, мисс Белтон. Я…

— Так спросите хотя бы меня! — нахмурилась Джейн. — В конце концов, я ведь тоже из числа пассажиров. И могу сказать, что абсолютно спокойно отреагировала бы, упомяни этот таинственный автор в своих статьях мое имя!

Динки ушел посрамленный, а Стефен одарил ее ледяной улыбкой.

— Совершенно необязательно было кидаться на мою защиту.

— Прошу прощения. Просто непонятно, с чего он вздумал обвинять тебя.

Стефен пожал плечами.

— Меня его обвинения нисколько не задевают. Просто Фрэнку Престону следовало сообщить о своих намерениях.

— Да ведь ты бы наверняка ему запретил!

— Чертовски верно, запретил бы! Не выношу, когда путают мне все планы! — Он неожиданно нахмурился. — А может, Руперт пытается заработать себе на хлеб?

— Сомневаюсь, — поспешно отмела предположение Джейн. — Первая статья ведь была написана, когда он был еще в Монте-Карло.

— Да, действительно. Ну ладно, как бы там ни было, я намерен телеграфировать Фрэнку Престону, чтобы он прекратил самодеятельность. Все это уже выходит за рамки приличий.

И, закрыв глаза, он повернулся к солнцу, подчеркивая, что обсуждение окончено.

За день до прибытия в Венецию Динки объявил, что никаких специальных экскурсий на берег не предусмотрено, поскольку у каждого, он уверен, свои собственные планы.

— Вот и славно, — протянула Клер. — Лично я отправлюсь в Лидо.

В ответ раздался хор одобрения, в котором Джейн не участвовала. Надо воспользоваться случаем и как следует осмотреть Венецию, ведь второго раза не представится. А Стефен пусть катится к черту вместе с остальными!

— А ты едешь с нами в Лидо? — поинтересовался Колин.

— Спасибо, но вряд ли. Предпочитаю прокатиться по городу.

— Какая скука! Почему бы не пойти на компромисс и не провести в Лидо хотя бы полдня?

— Нет-нет, благодарю. Да ведь я и не прошу никого ехать со мной. Сегодня мне хочется побыть одной. — Бросив взгляд украдкой, она увидела, что Колин неотрывно смотрит на Клер, в нарядном кружевном платье еще более прелестную, чем всегда.

Словно почувствовав взгляд, он быстро обернулся. Глаза были бесстрастны.

— Что ж, Джейни, очень хорошо. Тогда давайте все встретимся вечером в ресторане отеля "Даниелли" и выпьем. Судно покинет Венецию не раньше полуночи, и нет смысла являться на борт до этого времени.

В полвосьмого утра Джейн уже стояла на палубе, готовая к выходу, и смотрела, как судно медленно скользит в направлении Гран Канале. Впереди из моря поднималась Венеция, один из красивейших городов мира. Нет, ни прочитанные статьи, ни услышанные описания не могли в точности передать захватывающей дух красоты старинных зданий, вздымающихся из оливково-зеленых вод. Мимо судна проплывали бесчисленные островки, такие крохотные, что казались скорее обломками скал, на которых стояли отдельные дома или зеленели рощицы. Но город постепенно раскрывался перед глазами, взметая в небо строгие и величественные купола и шпили готических и ренессанских храмов и дворцов. А небо, какое изумительное небо! Словно в Англии ранним весенним утром, промытое первым дождем, но с тем зеленовато-желтым отсветом, который сияет на пейзажах Каналетто[16].