Присяга Российской империи - Александр Прозоров

— Да, сэр, — лейтенант надел наушники, открыл планшет. — Борт двести пять, диспетчер. Доложите остаток топлива.

— Диспетчер, докладывает борт двести пять. Имею в баках пятьсот галлонов. Повторяю, пятьсот галлонов.

— Борт двести пятый, меняю вам задание. Примите курс двести шестьдесят, высота тридцать тысяч футов. По достижении эшелона разрешаю форсаж. Ваша задача: визуально опознать неизвестную цель. Удаление до цели — триста двадцать миль. Повторяю, вам изменена полетная задача. Вы должны опознать цель, вошедшую в воздушную зону нашей авиабазы. Удаление триста двадцать, ваш курс двести шестьдесят.

— Это «пятерки[19]«, — Карл Лукас кинул планшет на стол. — Они будут там через двадцать пять минут.

— Сэр, — запыхавшись, вошел в индикаторную лейтенант Вильсон. — Свежих сводок нет.

— Двадцать пять… — капитан вздохнул, задумчиво постучал пальцами по столу, потом решительно снял трубку телефона: — Дежурный? Докладывает старший диспетчер. Нами только что обнаружена группа маломерных[20] целей, вошедшая в нашу воздушную зону со стороны океана. К целям для опознания направлена пилотажная группа из двух самолетов. Считаю необходимым подготовить к вылету перехватчики.

Не дожидаясь ответа, он положил трубку обратно на рычаг и покачал головой. Пива сегодня не будет.

— А когда смогут взлететь перехватчики?

— Не знаю, — пожал плечами капитан. — Если ребята дежурного звена не отправились играть в бильярд, то минут через десять. Надеюсь, наши «Иглы»[21] приведут в чувство наши НЛО. Если окажется, что это какие-то туристы на «Сеснах» шляются, я прикажу пройти над ними на сверхзвуке, а потом скажу, что не заметил мелкую летающую фанеру. Вильсон, сделай доброе дело, принеси еще кофе.

Перехватчики взлетели только через двадцать минут. Лейтенант Лукас дал им курс на цель, до которой оставалось немногим более четырехсот километров. И почти сразу в наушниках послышался испуганный крик:

— Диспетчер, это русские! Много! Диспетчер, как слышите? Это двести пятый. Вижу русские самолеты. Это бомбардировщики. Много! О Боже, с ними истребители!

— Борт двести пять, слышу вас хорошо, — прижал динамику к ушам лейтенант. — Доложите, сколько самолетов вы видите? Какие? Вы можете определить их тип?

— Это… Это «медведи«[22], около десяти. Столько же «Blackjack«[23]. Три «Фланкера«[24]. Господи, истребители идут мне навстречу!

— У вас есть вооружение на борту? Двести пятый, вы вооружены?

— Нет.

— Возвращайтесь на базу, двести пятый. Повторяю, возвращайтесь на базу.

— Вас понял, диспетчер, — с облегчением ответил пилот. — Возвращаюсь.

Карл Лукас скинул наушники на плечи, вопросительно повернул голову к старшему.

— А как хорошо день начинался, — покачал головой капитан, развязал галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки.

— Это то, что я думаю? — шепотом спросил Вильсон.

— Будем молиться, чтобы это было именно так. Сделать мы все равно ничего не можем. Мы уже находимся в их зоне досягаемости. И половина страны — тоже.

Капитан снова положил руку на телефон.

Самолет ВВС США № 001 Атлантический океан. 14 декабря 1999 года. 01:10 (время вашингтонское)

— Господин президент! — громкий возглас ворвавшегося в кабинет министра обороны заставил Билла Клинтона нервно вздрогнуть, отчего кресло медленно повернулось к стене. — Господин президент, русские начинают войну!

Президент встал, взял пульт со стола, выключил телевизор.

— Спокойнее, Уильям! Похоже, эти дикари стали для вас навязчивой идеей. Вы уже раз пять пытались втравить нас с ними в полномасштабную войну.

— Надеюсь, что на этот…

— Они уже атакуют, Билл! — Уильям Коэн наклонился через стол. От него пахло виски и беконом, а морщинки на лице серели от пыли. У Клинтона промелькнуло удивление тому, где генерал ухитрился найти грязь на практически стерильном самолете. — Они почти над побережьем! Вот послушай!

Он сорвал трубку со стоящего на столе белого телефона, рявкнул в микрофон: «Роберт, повтори доклад президенту» и буквально впихнул ее Клинтону в руку. Тот начал слушать доклад, а генерал, брызгая слюной, забегал по выстеленному коричневым ковром кабинету от стены к стене:

— Десять «медведей»! Это сто шестьдесят ядерных ракет! Десять «Блекждеков»! Это еще триста шестьдесят. Они принесли нам к самой границе почти полтысячи зарядов, а ты еще сомневаешься! Да они уже прямо сейчас могут стереть в пыль все штаты от Аризоны до Монтаны!

— Докладывайте обстановку каждые пять минут, — распорядился Клинтон, нажал кнопку громкой связи и положил трубку. Потом потянулся к красному телефону. — Они что, с ума сошли? У нас же нормальные отношения. С Сербией все давно закончено…

— Офицер, войдите сюда! — крикнул в коридор министр обороны. Посторонился, пропуская в кабинет скуластого широкоплечего майора с пристегнутым к руке портфелем. — Положите пульт управления на стол. Господин президент, вы должны немедленно отдать приказ об ответном ударе!

— Тебе не терпится развязать атомную войну, Уильям? — Билл Клинтон покачал головой и сказал в трубку: — Соедините меня с русским президентом.

— О чем с ним говорить? У нас русские самолеты над страной!

— Над страной? — на этот раз голос повысил американский президент. — Тогда скажите мне, генерал, почему я узнаю про это только сейчас?! Чем занималась моя доблестная армия? Где системы слежения, где ПВО?! Почему русские самолеты вломились к нам как в кабак с раскрытыми дверьми? А, Уильям? Кто охраняет наши западные рубежи?

— Наша оборона построена на дальних подступах, господин президент[25], — пригладил ворот министр обороны. — На пути нападения из Азии находятся наши базы в Японии и Седьмой флот, который патрулирует Тихий океан.

— Ты считаешь меня идиотом, Уильям? — закрыл микрофон ладонью Клинтон. — Ты думаешь, я никогда не летал в Японию? Туда десять часов тащиться из Лос-Анжелеса. Почему я не знал о вылете русских десять часов назад? Почему не было доклада с баз? Куда смотрел Седьмой флот? Он один ежедневно жрет больше денег, чем стоят все русские самолеты вместе взятые! Где он находится? Я не слышу ответа, Уильям!

Генерал побагровел, придвинул себе третий, последний свободный аппарат со стола президента.

— Доброе утро, господин президент. Это Владимир Путин, председатель правительства, — услышал Билл спокойный, уверенный голос. — К сожалению, Борис Николаевич еще отдыхает. Сами понимаете, у нас только шесть утра, а ему вчера пришлось очень долго работать. Может быть, я смогу ответить на интересующие вас вопросы?

В этот момент в кабинете послышался сухой треск, и из динамика селектора послышалось:

— Самолеты противника продолжают двигаться к побережью. Удаление — сто пятьдесят миль.

— Что происходит, Владимир?! — сорвался-таки президент. — Ваши самолеты вторглись в зону ответственности США! Они в ста пятидесяти милях от нашего побережья!

— Простите, Билл, — в голосе собеседника прозвучала холодная вежливость. — Насколько мне известно, в международном праве нет понятия «зона ответственности». Есть территориальные воды и международные воды. Самолеты находятся над международными водами и имеют полное право находиться там неограниченное время.

Американский президент не мог видеть, как его собеседник одними губами прошептал офицеру связи:

— Главкома авиации мне на трубу! Немедленно!

— Господин президент, — прокашлявшись, доложил министр обороны. — Командующий Седьмым флотом адмирал Либби отвел Седьмой флот в Филиппинское море, чтобы обеспечить пилотам более качественные условия для тренировок. Поэтому он не смог контролиро…

— Что-о-о?!! — задохнулся Билл Клинтон, торопливо вдавливая кнопку отключения микрофона. — Этого идиота… На связь!

— Но вы должны понимать, — стараясь удерживать ровный голос, проговорил президент уже своему собеседнику в далекой России, — что появление боевых самолетов возле наших границ не может не вызывать нашего беспокойства.

— Ну что вы, откуда оно может возникнуть? — Путин остро пожалел, что спросонок начал разговаривать по-английски. Будь между ним и Клинтоном переводчик — получилось бы хоть несколько минут форы для обдумывания ответов. — Ведь отношения между нашими странами спокойные и взаимовыгодные. Вы прекрасно знаете мою личную позицию по балканскому кризису. Я считаю, что вмешиваться в эту ситуацию мы не должны. А что касается поправки «Джексона-Вэника», которую вы уже многократно обещали отменить, но так до сих пор и не выполнили обещания — то, согласитесь, нам нет никакого смысла уничтожать страну, с которой мы собираемся активно торговать, из-за неприятных, но не самых значительных противоречий… — председатель правительства увидел, как офицер показывает ему трубку сотового телефона и кивнул. — Простите, господин президент, мне нужно на минуту отвлечься.