Перепуганная компания - Энтони Беркли

Мистер Брэй широко разинул рот и судорожно сглотнул, спеси в нем поубавилось. — Но я хотел сделать объявление, — уже без всякого гонора сказал он.

— Сядьте. Мы не желаем вас слушать, и ваши объявления тоже. Не интересуемся. Комбе, передайте мне портвейн.

Мистер Брэй поник, словно из него выпустили воздух.

— Сэр Джон, мне поручили сделать заявление от лица миссис Фэйри, произнес он почти умоляющим тоном. — Она попросила меня.

— Так делайте, что вам поручили, но бросьте этот тон. Это не для нас. Комбе, где портвейн?

Мистер Брэй судорожно сглотнул. Роджеру стало жаль его. Даже его смокинг, словно бы ощутив общий настрой, обвис на нем и сидел не так ладно, как три минуты назад.

— Миссис Фэйри попросила меня сказать несколько слов касательно гибели мистера Пиджина, — сдержанно начал он. — Миссис Фэйри думает, что не следует оставлять это дело, иначе преступник ускользнет. Я тоже так думаю. Мы упустим его. Мы все любили нашего почившего друга и хозяина. Все мы в этом единодушны. Миссис Фэйри не устраивает текущее положение дел. И меня тоже. Миссис Фэйри думает…

— Благодарю вас, мистер Брэй, — миссис Фэйри поднялась и с достоинством кивнула своему избраннику.

— Очень любезно с вашей стороны, что вы передали мои пожелания. Но я думаю, что не должна уклоняться от ответственности и должна говорить от своего имени — и, разумеется, от имени своего мужа — о той жуткой, жуткой ситуации, в которой мы оказались.

Она выдержала паузу, пока мистер Брэй, поклонившись в ответ, не сел на свое место.

Энид окинула сидящих за столом полными слез глазами. Затем заговорила взволнованным контральто:

— Дорогие друзья… Я ведь могу называть вас так, не правда ли?

Роджер закрыл лицо руками и застонал.

Итак, Энид настаивала на продолжении расследования. Однако она была готова принести в жертву свои чувства, если остальные будут против. Она предполагала, что решение этого жуткого, жуткого вопроса не стоит отдавать в руки одного-двух человек. Это крайне волнующий всех вопрос и все заинтересованы в нем. Поэтому следует обсудить его сообща и поставить на голосование.

Энид напоследок жалобно окинула всех взглядом и затем элегантно села на свое место.

— Я согласна! — активно включилась мисс Кросспатрик до того, как кто-либо успел раскрыть рот.

Роджер увидел, что Кристл вопросительно смотрит на него, и пожал плечами. Он не собирался принимать участие ни в дискуссии, ни в ходе дальнейшего расследования, если все проголосуют за него. Энид его раздражала.

— Вы за то, чтобы продолжить расследование, Стелла? — спросила Юнити.

— Наоборот, я категорически против любых действий подобного рода. Я просто согласна с тем, что следует провести голосование. Только оно может поставить в этом вопросе окончательную точку. И я не вижу иного пути, чтобы доказать миссис Фэйри, что она в меньшинстве.

Завершив свою тираду, мисс Кросспатрик сняла очки, аккуратно протерла их и, вновь надев, сочувственно улыбнулась миссис Фэйри.

— Не так быстро! — Стакан портвейна быстро привел мистера Брэя в себя. Насчет меньшинства рано говорить. По-моему, большинство из нас за прояснение ситуации?

— Без сомнения. Но не ценой дальнейшей изнурительной нервотрепки и перекрестных допросов.

— Я не согласен.

— Так давайте поставим вопрос на голосование, — самоуверенно улыбнувшись, предложила мисс Кросспатрик.

— Не так быстро. Сперва следует обсудить вопрос, не так ли?

— Так обсуждайте. Я готова слушать. — И мисс Кросспатрик откинулась назад на своем стуле, показывая, что она вся внимание, и ее лицо приняло выражение предельной сосредоточенности.

Ее вид перебил у всех охоту говорить. Никто не вымолвил ни слова.

Наконец миссис Брэй подала голос, закудахтав как потревоженная клушка.

— Я хотела сказать вот что: мы тут говорили о том, почему следует продолжать расследование. А что скажет в свою защиту другая сторона? Миссис Фэйри вдруг обнаружила, что не может спать ночью, потому что…

— Прекрати, Глэдис.

— Почему бы мне не сказать все, что я думаю? У нас свободная страна, не так ли?

Чтобы восстановить спокойствие, Роджеру пришлось выступить вперед.

— Нет, миссис Брэй, к сожалению, сейчас это не так. Здесь мы можем полагаться только друг на друга. Здесь нет ни полиции, ни закона — ничего такого. Поэтому нам следует держаться друг за друга — ради общего блага.

— Я способна сама постоять за себя, уверяю вас, — возразила миссис Брэй, вскинув голову.

— Я уверен, что так оно и есть. И я рад этому, весьма рад, — сказал Роджер так торжественно, что миссис Брэй осталась полностью удовлетворена и замолчала.

— Пусть тот, кто против продолжения расследования, изложит свои мотивы, — довольно сурово сказал мистер Брэй.

— Об этом уже неоднократно говорилось, — усталым тоном напомнила мисс Кросспатрик.

— Но, может быть, недостаточно ясно, — предположила миссис Фэйри.

— Напротив, предельно ясно. Я сама объясняла вам это.

— Тогда, может быть, недостаточно убедительно.

— Напротив, предельно убедительно.

— И тем не менее многие не приняли ваших доводов.

— Наоборот, не приняли единицы, как покажет голосование.

На лице миссис Фэйри выступил легкий румянец.

— Ну хорошо. Не знаю, почему вы так настаиваете на этом, мисс Кросспатрик, но откуда вам знать, что за продолжение расследования меньшинство? Это и мистер Брэй, как мы слышали, и мистер Комбе, я думаю. Брови миссис Фэйри испытующе поднялись.

— Я за, — подтвердил мистер Комбе.

— Конечно. Затем, мой муж.

— Напротив. Мистер Фэйри совсем так не думает.

— Позвольте мне судить о позиции моего мужа.

— Напротив, мистер Фэйри — сам себе судья. Каково ваше мнение, мистер Фэйри?

Вилли Фэйри, который сидел, уставившись в стол перед собой, поднял глаза.

— Я поддерживаю свою жену, — сказал он бесцветным голосом.

Мисс Кросспатрик согласно кивнула:

— Хорошо. Кто еще?

— Мистер Паркер и…

— Гарольд, за что вы отдаете свой голос? — поставила вопрос ребром Юнити.

Мистер Паркер страшно смутился и сперва посмотрел на миссис Фэйри, а затем на своего хозяина.

— Что ж, видите ли…. Я думаю, если миссис Фэйри… То есть следует уладить это дело, не так ли? И если миссис Фэйри хочет… Что ж, оно должно быть улажено, если вы понимаете, о чем я.

Юнити издала странный звук, выразивший сразу много эмоций, но преобладала здесь определенно насмешка. Мистер Паркер опять смутился.

— Спасибо, Гарольд, — с чувством сказала Энид и обернулась к мисс Кросспатрик: — Вы видите? Боюсь, хоть я и не считала, но это уже немало, не правда ли? И плюс к этому капитан Твифорд, миссис…

— Напротив, капитан Твифорд категорически против.

— Да неужели, мисс Кросспатрик?

— Именно так, — подтвердил Твифорд. — Прости, Энид, я против.

— Вы так непостоянны, Рэгги, — с сожалением произнесла мисс Сент-Томас. Ну и ладно. Я — за вас, Энид.

— Спасибо, Анджела. И миссис Вэйн, я надеюсь…

— Напротив, миссис Вэйн — с мистером Шерингэмом и мной, — произнесла мисс Кросспатрик.

Кристл кивнула.

— В любом случае, я думаю, вы видите, что нас большинство, если иметь в виду голосование.

— Напротив. Я считала. Пока нет и половины голосов.

Легкий румянец на лице миссис Фэйри стал чуть более заметен, но она посчитала необходимым изобразить любезную улыбку.

— Мисс Кросспатрик, вы окажете мне большую любезность, если не будете больше повторять ваше "напротив".

— Напротив, — холодно возразила мисс Кросспатрик, — я произнесу это столько раз, сколько понадобится.

Две леди, участив дыхание, воззрились друг на друга.

— Энид действительно идиотка, — шепнула Кристл Роджеру.

— Конец первого раунда, — шепнул в ответ Роджер.

Кристл наклонилась к Роджеру.

— А что с Валентином? — спросила она под шум перепалки мистера Брэя с Юнити.

Роджер окинул взглядом другой конец стола, где сидел мистер Комбе. Тот негромко, но непрестанно постукивал по столу ручкой ножа, полностью уйдя в это занятие.

— Подбирает ритм к репликам Брэя, чтобы включить в свою поэму, — пошутил Роджер. У него мистер Комбе не вызывал особого интереса; он подозревал, что тот просто намеренно привлекает к себе внимание.

Кристл улыбнулась.

Споры бушевали уже около получаса, и совершенно безрезультатно. Все уже высказались, за исключением сэра Джона и леди Дарракот. Уединившись на дальнем конце стола и не обращая внимания на дискуссию, они обменивались обрывочными репликами о посевах и о том, что случилось с красоткой Фортшевиот, которая вышла замуж за одного из Тумпичесторов, то ли Дика, то ли Гарри. Они являли собою достойный образчик благовоспитанности — словно островок среди болотной жижи, все еще возвышающийся над ней. До голосования дело пока так и не дошло, поскольку ни одна из сторон не была окончательно уверена в своем перевесе.