Психология личности. Культурно-историческое понимание развития человека - Александр Асмолов

Представления о «наследственной» и «средовой» детерминации развития личности отличаются поразительной жизнестойкостью. Вместе с тем лежащий в их основе механистический «линейный» детерминизм уже вначале вызывал резкие возражения. В конце XX в. эти возражения в принципе сохранилась, а дискуссия о соотношении «средового» и «наследственного» факторов была переведена в плоскость экспериментальных исследований, в частности исследований проблемы устойчивости и изменчивости свойств человека в изменяющихся ситуациях. Раскрывая ограниченность этих противоборствующих подходов, А.М. Эткинд обращает внимание на весьма красноречивый результат, ставший итогом экспериментальных исследований в этой области: за реальную изменчивость поведения различия между ситуациями, взятые сами по себе, отвечают лишь в 10 % случаев. Подобный итог исследований, за которыми стоит постановка проблемы «среда или диспозиция», лишний раз убеждает в том, что проблема исходно поставлена в некорректной форме. Но если ни ситуация сама по себе, ни личность сама по себе не определяют большинство человеческих поступков, то что же их определяет? Ответ на этот вопрос в самых разных подходах к исследованию причин поведения личности звучит следующим образом: взаимодействие между личностью и ситуацией, взаимодействие между средой и наследственностью [70] .

Выход из положения был найден в различного рода двухфакторных теориях детерминации развития личности , которые до сих пор определяют постановку проблемы о соотношении биологического и социального в человеке, а также методы ее изучения.

Существуют два наиболее распространенных варианта двухфакторных теорий, или, как их иногда называют, « концепций двойной детерминации развития » личности человека: теория конвергенции двух факторов ( В. Штерн ) и теория конфронтации двух факторов ( З. Фрейд ).

Теория конвергенции двух факторов. В. Штерн, предложивший эту теорию, с подкупающей откровенностью писал, что его концепция представляет компромиссный вариант между теориями «среды» и теориями «наследственности»: «Если из двух противоположных точек зрения каждая может опереться на серьезные основания, то истина должна заключаться в соединении их обеих: душевное развитие не есть простое воспроизведение прирожденных свойств, но и не простое восприятие внешних воздействий, а результат конвергенции внутренних данных с внешними условиями развития. Эта “конвергенция” имеет силу как для основных черт , так и для отдельных явлений развития. Ни о какой функции, ни о каком свойстве нельзя спрашивать: “Происходит ли оно извне или изнутри?”, а нужно спрашивать: “ Что в нем происходит извне? Что изнутри?” Так как и то и другое принимает участие – только неодинаковое в разных случаях – в его осуществлении» [71] . Иными словами, В. Штерн считает, что личность предстает продуктом как социальной среды, то есть социального фактора, так и наследственных диспозиций, которые достаются человеку от рождения, то есть биологического фактора. Социальный фактор (среда) и биологический фактор (диспозиция организма) приводят к возникновению нового состояния личности. Впоследствии Г. Олпорт специально подчеркнул, что предложенная В. Штерном схема, или принцип «конвергенции», не является собственно психологическим принципом, а взаимодействие сил «среды» и «сил», исходящих из организма, является выражением диалектического взаимоотношения организма и среды.

Г. Олпорт прав, утверждая, что схема конвергенции, предложенная философом и психологом В. Штерном, является по своему характеру методологической схемой, выходящей за рамки психологии. Дискуссии о соотношении биологического и социального, длящиеся более ста лет между биологами, социологами, психологами, медиками и др. после выделения схемы «конвергенции» двух факторов («сил»), опирались на эту схему как на нечто само собой разумеющееся. Нередко независимо от В. Штерна и Г. Олпорта эта схема характеризовалась как «диалектическое» взаимодействие двух факторов. Однако от того, что к складыванию двух противоположных «факторов» прибавляется термин «диалектика», ни методологический анализ развития человека в природе и обществе, ни конкретно-психологическое исследование механизмов развития личности не продвигаются ни на шаг. Напротив, использование мнимой «диалектики» создает опасную видимость решения проблемы там, где нет ни методологически корректной постановки вопроса, ни конкретно-научных поисков путей его решения. В связи с этим, например, А.Н. Леонтьев предостерегал против легкомысленной «псевдодиалектики», за которой стоит признанная самим В. Штерном эклектическая позиция, исходный дуализм механистически сложенного биологического и социального в жизни человека.

Теория конфронтации двух факторов. Другой теорией, пытающейся решить вопрос о детерминации развития личности, а тем самым вопрос о взаимодействии биологического и социального, является теория конфронтации двух факторов, их противоборства. Эта теория выступила в психоанализе З. Фрейда, а затем в индивидуальной психологии А. Адлера, аналитической психологии К. Юнга, а также многих представителей неофрейдизма ( Э. Фромм, К. Хорни и др.). В менее явной форме идея о конфликте между биологическим и социальным проявилась в большинстве направлений изучения личности в современной психологии.

3. Фрейд считал, что любая динамика и развитие жизни могут быть поняты, исходя из изучения двух принципов душевной деятельности – принципа стремления к удовольствию (избегания неудовольствия) и принципа реальности. В соответствии с принципом реальности «душевный аппарат» человека вынужден считаться с реальными отношениями мира, а также стремиться преобразовать их. Благодаря «воспитанию» удается временно примирить те силы, которые сталкиваются из-за противоборства принципа реальности и принципа удовольствия. Если человек, побуждаемый либидозной энергией, стремится к получению удовольствия, то реальная социальная среда накладывает свои нормы, свои запреты, препятствующие достижению той или иной потребности.

С позиции внешнего наблюдателя конфронтация двух факторов предстает как конфликт между культурой и влечениями личности. Во внутреннем плане конфронтация биологического и социального обозначается З. Фрейдом через изначальный конфликт между различными инстанциями личности — « Сверх-Я » и « Оно » . Сверх-Я представляет в организации личности социальные нормы, усвоенные в ходе развития субъекта под давлением принципа реальности, а Оно в основном отражает спрятанное в глубине организма природное начало.

Теория конфронтации двух факторов неоднократно подвергалась критическому анализу в психологии и философии. При этом подчеркивалось, что в мировоззренческом плане предложенные З. Фрейдом схемы влекут за собой резкое противопоставление: «личность» и «общество». Пансексуализм психоаналитической теории З. Фрейда, его настойчивое стремление видеть в метаморфозах либидозных первичных порывов объяснительный принцип любых проявлений не только жизни личности, но и общественных движений в истории человечества, привел к появлению «отступников» в рядах сторонников психоанализа. Многочисленные попытки вначале К. Юнга и А. Адлера, а затем К. Хорни, Э. Фромма и многих других неофрейдистов ограничить сферу действия либидозных порывов как объяснительного принципа развития личности шли по пути «социологизации» психоанализа, а также поиска фактов, доказывающих ограниченное значение сексуальных влечений в жизни личности.

Известно, что З. Фрейд не принял ни этих попыток «социологизации» психоанализа, ни этих фактов, ни обвинений в биологизаторстве. Дело заключается в том, что З. Фрейд и его критики общались на разных уровнях методологии науки. Ни один из неофрейдистов, как, впрочем, и их противники в рядах гуманистической психологии, социального бихевиоризма, ролевых подходов к изучению личности, не вышел за рамки метапсихологии традиционного психоанализа, обоснованной З. Фрейдом в его исследовании « По ту сторону принципа удовольствия ». Этими рамками являются выведение развития жизни, истории организмов из борьбы конструктивной тенденции к ассимиляции (поддержанию жизни и ее развитию) и разрушающей тенденции к диссимиляции (стремлению к распаду, к смерти), конечной целью которой является присущая любой органической жизни тяга к восстановлению прежнего состояния. Тягу к восстановлению прежнего состояния З. Фрейд и охарактеризовал понятием « либидо », или первичный порыв, за которым стоит, по его выражению, в разных формах дуализм двух тенденций, в частности в виде конфликта Оно и Сверх-Я. Невосприимчивость З. Фрейда к подобной критике имеет своим объективным основанием то, что на методологическом уровне большинство его противников критиковали частности, сами оставаясь в рамках схемы противоборства двух факторов, обеспечивающих в конечном итоге адаптацию индивида и вида, а также историю их эволюции.