Предательство Борна - Эрик Ластбадер

Мальчишка внимательно посмотрел на коробочку.

– Это взрывчатка?

– Ты все понял.

– Можешь на меня рассчитывать, – серьезным тоном произнес Алем.

– Хорошо. Я не двинусь с места до тех пор, пока не услышу взрыв. Только после этого я начну спускаться вниз.

– Взрыв отвлечет внимание террористов. – Алем поднялся с земли. – В двух третях от поверхности расщелина раздваивается. Тебе нужна правая ветвь. Когда спустишься вниз, поверни вправо. Ты окажешься метрах в пятидесяти от того места, где держат твоего друга.

Борн проследил, как мальчишка пробрался по скале, скрывшись за пеленой кружащегося снега. Он тотчас же достал спутниковый телефон и связался с Девисом.

– Твое местонахождение обнаружено, – сказал Борн. – Ты не заметил никакого движения? Ничего подозрительного?

– Здесь тихо, словно в гробнице, – ответил летчик. – Когда вы приблизительно вернетесь? С северо-запада надвигается жуткий фронт непогоды.

– Я уже слышал. Слушай, мне нужно, чтобы ты перелетел сюда. Я проходил через поляну, километрах в тринадцати-четырнадцати к северо-западу от твоего нынешнего местонахождения. Лети туда. Но сначала я хочу, чтобы ты похоронил труп, который лежит в пещере. Выкопать могилу в земле у тебя не получится, так что завали его камнями. И прочитай молитву. Да, еще одно – надень костюм радиационной защиты, который я видел в кабине.

После этого Борн занялся насущными проблемами. Ему приходилось полагаться на то, что теперь Алем говорит правду. И все же он собирался предпринять кое-какие меры предосторожности на тот случай, если это не так. Вместо того чтобы ожидать взрыва, как он сказал Алему, Борн сразу же забрался в расщелину и пополз вниз. Как знать, быть может, в этот самый момент мальчишка отдает гранату одному из бойцов Фади. По крайней мере, Борна не будет там, где, как полагает Алем, он сейчас находится.

Борн полз вниз по расщелине, упираясь в каменные стены коленями, пятками и локтями. Только так ему удавалось удержаться от стремительного падения.

Как и предупредил Алем, приблизительно через две трети пути расщелина разветвилась. Борн застыл на мгновение на развилке, стараясь решить неразрешимое. Все вроде бы очень просто: или он верит Алему, или не верит. Но, разумеется, на самом деле дилемма была сложной. Когда речь заходит о побудительных силах, движущих человеком, ничего простого быть не может.

Борн свернул в правое ответвление. Вскоре расщелина заметно сузилась, так что местами ему пришлось протискиваться с трудом. Однако в конце концов он спрыгнул на пол пещеры. Сжимая наготове пистолет, Борн огляделся по сторонам. Никаких следов террористов, затаившихся в засаде. Но над полом поднимался полутораметровый сталагмит, отложение известкового шпата, оставленное богатой минеральными солями водой, стекающей по каналу.

Ударив ногой, Борн отколол острый кусок длиной с фут. Схватив его в свободную руку, он направился в глубь пещеры. Вскоре проход повернул налево. Борн замедлил шаг, затем опустился на корточки.

Заглянув за угол, он сначала увидел одного из бойцов Фади с полуавтоматической винтовкой «рюгер» в руках. Борн ждал, дыша медленно и глубоко. Террорист шагнул в сторону, и Борн увидел Мартина Линдроса. Связанный, с заткнутым кляпом ртом, он сидел, привалившись к мешку. У Борна часто заколотилось сердце. Мартин жив!

У него не было времени полностью оценить состояние своего друга, потому что в это мгновение по пещере гулким рикошетом раскатились отголоски взрыва. Алем сдержал свое слово; как он и обещал, он бросил гранату, изготовленную Дероном.

Террорист снова двинулся с места, загораживая Борну Линдроса. Теперь стали видны еще двое боевиков, устремившихся к первому. Тот достал рацию и быстро заговорил по-арабски, решая, как быть дальше. Значит, Фади оставил трех часовых охранять пленника. Теперь Борн располагал всей необходимой информацией.

Трое террористов, придя к решению, рассредоточились треугольником: один в вершине, у входа в пещеру, двое заняли места за спиной Линдроса, вблизи того места, где притаился Борн.

Борн убрал пистолет. Воспользоваться им нельзя. Звук выстрела обязательно привлечет в пещеру остальных боевиков. Выпрямившись во весь рост, Борн расставил ноги. Сжимая в левой руке кусок сталагмита, он правой достал кривой нож и метнул его, прицельно, с силой, так что лезвие по самую рукоятку погрузилось в спину часового, стоявшего сзади слева. В тот самый момент, когда его напарник обернулся, Борн бросил в него сталагмит, словно дротик. Острый кусок попал террористу в горло и, проткнув его насквозь, вышел с противоположной стороны. Тот зашатался, судорожно схватившись за сталагмит руками, и повалился на землю рядом со своим товарищем.

Боевик, стоявший у входа в пещеру, развернулся, вскидывая «рюгер». Борн поднял руки и двинулся на него.

– Стой! – крикнул по-арабски террорист.

Но Борн уже перешел на бег. Боевик широко раскрыл глаза от изумления, а Борн налетел на него. Отбив ствол винтовки в сторону, Борн ударил пястью террористу в нос. Брызнула кровь, хрустнул хрящ. Следующий удар Борн нанес по ключице, ломая ее. Террорист повалился на колени, мотая головой. Вырвав у него из рук «рюгер», Борн ударил прикладом в висок. Боевик растянулся на земле и затих.

Убедившись, что с охранниками покончено, Борн поспешил к Линдросу. Разрезав веревки, которыми были стянуты руки и ноги друга, он помог ему подняться на ноги и вытащил изо рта кляп.

– Ну, вот и все, – сказал Борн. – С тобой все в порядке?

Линдрос молча кивнул.

– Вот и отлично. А теперь убираемся отсюда ко всем чертям.

Борн торопливо потащил друга назад тем путем, каким пришел сам. Лицо Мартина заплыло, покрылось разноцветными синяками – это были самые наглядные свидетельства тех пыток, через которые ему пришлось пройти. Каким мучениям подверг его плоть и душу Фади? Борну не раз приходилось быть жертвой изощренных истязаний. Он знал, что некоторые люди выносят пытки лучше других.

Обогнув обломок сталагмита, торчащий над землей, Борн и Линдрос подошли к расщелине.

– Придется лезть вверх, – сказал Борн. – Это единственная дорога отсюда.

– Я сделаю все, что нужно.

– Не беспокойся, – продолжал Борн. – Я тебе помогу.

Он уже собрался лезть в расщелину, но Линдрос остановил его, взяв за руку.

– Джейсон, я ни на минуту не терял надежду. Я знал, что ты меня найдешь, – сказал он. – Я перед тобой в неоплатном долгу.

Борн стиснул ему руку.

– Ну а теперь пошли. Следуй за мной.

Подъем по расщелине занял гораздо больше времени, чем спуск. Во-первых, лезть вверх было тяжело и утомительно. Во-вторых, Борну приходилось заботиться о Линдросе. Несколько раз он был вынужден останавливаться и возвращаться назад на метр-два, чтобы помочь другу преодолеть особенно сложный участок. А однажды ему пришлось просто протаскивать Линдроса через узкое место.

Наконец после мучительно долгих тридцати минут они выбрались на вершину скалы. Пока Мартин приходил в себя, пытаясь отдышаться, Борн оценил погоду. Ветер переменил направление. Теперь он дул с юга. В воздухе висели редкие снежинки, и было очевидно, что большего и не последует: штормовой фронт прошел стороной. На этот раз древние демоны Рас-Дашана проявили милосердие.

Борн помог Линдросу встать на ноги, и они направились к ждущему вертолету.

Глава 11

Анна Хельд жила в двухэтажном здании из красного кирпича в Джорджтауне, в двух шагах от парка Думбартон-Окс. Крытый черепицей, с черными ставнями, дом был окружен аккуратной живой изгородью. Он принадлежал Джойс, покойной сестре Анны. Вместе со своим мужем Питером они погибли три года назад, когда их маленький самолет, направлявшийся на остров Мартас-Винъярд, заблудился в тумане. Дом достался Анне по наследству, но она до сих пор никак не могла к нему привыкнуть.

Как правило, вечерами, возвратившись домой с работы, Анна не скучала по своему Возлюбленному. Во-первых, директор ЦРУ неизменно заставлял ее задерживаться допоздна. Старик и прежде не знал усталости, но после того, как два года назад от него ушла жена, он вообще потерял какие-либо причины покидать свой кабинет. Во-вторых, оказавшись дома, Анна находила себе дела до того самого момента, как принимала таблетку снотворного, забиралась под одеяло и выключала ночник.

Но были и другие вечера, как, например, сегодняшний, когда она не могла выбросить Возлюбленного из своих мыслей. Ей недоставало его запаха, прикосновения его сильных рук, ощущения упругих мышц его живота, прижимающегося к ней, сладостного наслаждения мгновений любви. Внутренняя пустота, вызванная его отсутствием, причиняла физическую боль, единственным средством против которой была напряженная работа и усиленная доза снотворного.

Ее Возлюбленный. Разумеется, у него было имя. И тысяча ласковых прозвищ, которые придумала ему за много лет Анна. Но в ее мыслях, в ее мечтах он оставался ее Возлюбленным. Они познакомились в Лондоне, на пышном приеме в консульстве – какой-то там посол отмечал свое семидесятипятилетие, и среди шестисот с лишним приглашенных гостей была и Анна. В то время она работала у директора МИ-6, давнего и преданного друга Старика.