Аквилон. Трилогия - Саша Токсик

ногах, держась за стену. — Просто отметить надо… Вот, Васька премию получил! За перевыполнение плана!

— Премию он получил… — в голосе Марфы Кузьминичны появились металлические нотки. — В морду ты премию получишь, оболтус! С чего он мог её получить, если не работал ни разу в жизни⁈ А ну марш все отсюда!

— Да ладно тебе, теть Марфа! — встрял один из дружков. — Мы тихо! Вот, смотри, уже молчим!

Последовавший грохот опроверг это утверждение. Судя по звукам, кто-то врезался в вешалку, та упала на комод, а с комода посыпалось что-то стеклянное.

— Ой, мамань, твоя вазочка! — виновато пробормотал Колька. — Я новую куплю!

— Да я тебе сейчас покажу вазочку! — взревела домохозяйка.

Но против пятерых пьяных громил даже её грозный характер был бессилен, а плескавшися в них алкоголь делал их невосприимчивыми ни к крикам ни к угрозам.

После десятиминутной перепалки, сопровождавшейся красочными проклятиями, она плюнула и удалилась к себе, хлопнув дверью так, что с потолка моей комнаты посыпалась штукатурка.

Компания обосновалась на кухне. Раздалось позвякивание бутылок. Похоже, запасов у них было достаточно, чтобы праздновать до утра. На радостях затянули песню. Пели про генеральскую жену и целый взвод гусар.

Я сел на койке. О сне можно было забыть. Пол вибрировал от топота, внизу явно плясали. Сквозь щели в досках тянуло табачным дымом и перегаром.

Можно было бы оградить себя заклинанием, но, собственно, какого хрена?

Я заплатил за комнату, значит имею право на нормальный отдых. Если уж Колька с дружками решили устроить пьянку, пусть получат небольшой урок. Ничего смертельного. Просто… воспитательный момент.

— Капля, — позвал я. — Покажи мне водопроводную систему кухни. Где там самые слабые места?

«Ой-ой! Будет весело?» — водный дух радостно подпрыгнул на месте.

Она передала мне схему водопровода.

— Отлично, — я потер руки. — Сейчас мы им устроим небольшой сюрприз.

Я сосредоточился на сточной системе. Ломать ничего не буду, неизвестно, сколько уйдет времени на починку. А вот слегка изменить давление, чтобы вода потекла не вниз, а вверх…

Сначала раздалось предупреждающее бульканье. Кто-то внизу икнул от неожиданности.

— Э, чего это? — пробормотал пьяный голос.

Потом из раковины на кухне ударил фонтан. Не просто струя — настоящий гейзер, бьющий до потолка.

— Какого хрена⁈ — заорал кто-то.

Прямо озвучиваете мои мысли, парни.

К раковине на кухне добавилась ванная, и стало совсем весело.

— Вода! Везде вода! — вопили внизу.

— Мою водку смыло! Суки! Спасайте водку!

— Наводнение!

Крики, ругань, топот — пьяная компания металась по дому, пытаясь справиться с водной стихией. Кто-то поскользнулся и с грохотом упал, судя по отборному мату, прямо в лужу. Другой пытался заткнуть фонтан из раковины голыми руками — безуспешно.

— Мамааа! — заорал Колька. Потоп!

— Сам разбирайся! — донеслось из-за закрытой двери. — Я тебя предупреждала!

— Ведрами черпайте! — командовал кто-то.

— Какими ведрами, идиот⁈

— Воду перекрыть надо!

— А где вентиль?

— Откуда я знаю⁈

«Ха-ха-ха!» — Капля хлопала лапками от восторга. — «Смешные! Мокрые! Как рыбки на берегу — прыг-прыг!»

Я наложил на свою комнату простейшее заклинание тишины. Примитивное плетение, которому любого студента-первокурсника учат для подготовки к экзаменам — чтобы соседи по общежитию не мешали. Но сейчас оно было как нельзя кстати. Звуки борьбы с водной стихией отрезало как ножом.

— Следи за ними, — попросил я Каплю. — Расскажешь утром, чем закончится. И убедись, что никто серьезно не пострадает — если что, предупреди меня.

«Буду смотреть! Буду-буду!» — радостно откликнулся дух.

Я улегся обратно. В моей комнате было тихо и сухо. Преимущества верхнего этажа и магической защиты. Внизу бушевала водная стихия, но меня это больше не касалось.

Засыпая, я усмехнулся. Иногда простые решения бывают самыми эффективными.

* * *

Утро встретило меня запахом сырости. Через окно лился серый рассветный свет — судя по всему, было около шести утра.

Я спустился по лестнице, стараясь выглядеть удивленным. На самом деле удивляться пришлось по-настоящему. Картина была еще более впечатляющей, чем я ожидал.

Вода ушла, но оставила свои следы повсюду. Мокрые ковры хлюпали под ногами, половицы покоробились, на стенах красовались подтеки до середины. В гостиной Марфа Кузьминична и Колька валялись в креслах, оба выглядели так, словно всю ночь участвовали в морском сражении.

Разыгрывать удивление не пришлось, они оба дрыхли.

Утренний Синеозерск встретил меня пробуждающейся суетой. В бедных кварталах жизнь начиналась рано. Рабочие спешили на фабрики. Торговки катили на рынок тележки с овощами, громко переговариваясь и обмениваясь новостями и сплетнями.

Нищие занимали выгодные позиции у людных перекрестков, раскладывая перед собой кепки и жестяные миски.

Капля плыла рядом по каналу, время от времени высовывая мордочку из воды и пуская фонтанчики.

«Город большой! Вода везде! — радовалась она. — 'И на дне… ой-ой-ой! Блестящее!»

— Не смей, — предупредил я.

«Капа только смотрит! Глазками — смотри-смотри! Лапками не трогает!»

Но веселье весельем, а проблема оставалась. Одним потопом лоботряса Кольку не воспитаешь. Так что жильё надо менять как можно скорее.

Да и шестьдесят один рубль — это не те деньги, на которые можно долго продержаться в столице.

— Капля, — позвал я, остановившись у безлюдного участка канала. — Помнишь, ты говорила про блестящее на дне?

«Помню-помню! Много! Кругленькие и не очень!»

— А что именно там лежит? Опиши подробнее.

Водный дух нырнул. Через минуту вынырнул с важным видом.

«Медяшки старые-старые! Позеленели совсем. И серебряшки тоже — черные стали. И колечко одно — но камушек выпал. И… о! Штучка странная!»

— Что за штучка?

«Не знаю! Железная, с дырочками. Может, от чего-то отвалилась?»

Я задумался. Монеты на дне канала явно лежат годами, покрытые илом и тиной. Это не кошелек, оброненный вчера. Это потерянное и забытое. Вполне подпадает под категорию «клад».

— Ладно, — решил я. — Но только то, что явно лежит очень давно. Никаких свежих вещей. Давай только монеты.

«Ура! Капа может!»

За следующие полчаса водный дух выловил целую коллекцию. Позеленевшие медные монеты разных эпох — некоторым было не меньше сотни лет. Я не был знатоком истории, так что видел подобные впервые

Одну почерневшую серебряную — тоже старой чеканки. Кольцо оказалось простым серебряным ободком, потемневшим от времени. А странная железка — частью сломанного дуршлага. Ей пришлось вернуться на своё место в канале.

«Еще есть! Глубже!» — занятие явно пришлось выдре по душе.

— Достаточно, — остановил я её. — Больше не надо, а то весь канал вычистишь.

Антикварная лавка нашлась на соседней улице. Вывеска «Древности и редкости» была сделана просто, но добротно, а за стеклом виднелись действительно любопытные вещи — старинные часы, монеты, и механизмы неясного назначения.

Внутри пахло временем. Тот особый запах, который бывает