Босиком по 90-м - Иван Любенко

– Я сама набирала этот договор на компьютере, – поясняла Танечка. – Но чиновник, узнав про беды Верёвкина с бандитами, передумал возвращать деньги. Нет, он не отказывался, но тянул с расчётом под разными предлогами. А моему директору уже было не до него. Он метался, пытаясь найти новые источники погашения долгов, а потом, когда увезли жену и вовсе впал в депрессию, запил.

– Что значит «увезли»? Здесь же не Чечня.

– Она была в офисе, когда туда вошли трое парней в кожаных куртках. Не говоря ни слова, они начали бить Владимир Ивановича. Алёна стала просить оставить мужа в покое. Тогда один из них сказал, что она поедет с ними и будет жить на квартире до тех пор, пока её муж не рассчитается по долгам с каким-то Музаффаром. Она до сих пор там и находится: стирает, готовит им еду. И что удивительно: никто её пальцем не трогает. Я слышала, что их старший как-то сказал, дескать, умная и красивая женушка дураку досталась. А за детьми пока присматривают её родители.

– Откуда тебе известны такие подробности?

– А мне об этом рассказывал сотрудник соседней фирмы. Он связан с бандитами через своего родного брата, который недавно вышел на свободу.

– А фамилию этого сотрудника не помнишь?

– Ерёмин. Негодяй каких свет не видывал. Приставал ко мне. Говорил, что и меня увезут к Алёне, если я с ним не пересплю.

– И что ты?

– Пригрозила милицией.

– А он?

– Рассмеялся и наговорил мне кучу пошлых угроз. С тех пор на работу я не хожу.

– А на что же ты сейчас живёшь?

– Есть небольшая заначка, откладывала на отпуск. В Анталью мечтала слетать. Владимир Иванович обещал бесплатный пролёт, но видно, не суждено.

– А как фамилия этого первого зама, который обещал обналичить ж/д тариф?

– Дудкин Андрей Валерьевич. Его фирма называется «Европа-Инвест». Она находится в соседнем с администрацией здании. Там всем заправляет его родной брат, но главные вопросы решает непосредственно Андрей Валерьевич. – Она посмотрела на меня и спросила: – Ты собираешься с ним встречаться?

– Да, думаю завтра с утра.

– Подожди. У меня есть ксерокопия этого договора. Сохранила на всякий случай.

Через минуту Татьяна вновь вернулась на кухню.

– Вот, возьми.

Я пролистал договор и убедился в правдивости Татьяниных слов. Верёвкин, действительно, распорядился заплатить нам. Правда, не всю сумму, но большую часть.

Теперь план действий стал ясен.

В гостиницу я так и не поехал. Пришлось, правда, сходить в магазин и купить продуктов. Крабовое мясо и апельсиновый сок закончились.

Утром я заехал в «Сибирь», побрился, сменил сорочку и направился в городскую администрацию Томска.

Трёхэтажное здание старой дореволюционной постройки и сегодня имело величественный вид. К самому Дудкину меня не пропустили, но соединили с его секретарём. Я сообщил, что приехал издалека. И у меня очень важный разговор. Минут через пятнадцать мне выдали пропуск и провели прямо в кабинет первого заместителя главы города.

За столом сидел уже немолодой – лет пятидесяти – чиновник и что-то сосредоточенно писал. Он поднял на меня глаза и предложил сесть. Всем своим видом и манерой держаться он напоминал первого и последнего вице-президента России, отставного генерала Руцкого, которого до расстрела Белого дома так часто показывали по телевизору.

– Мне доложили, что вы прибыли из самого Красноленинска. Что заставило вас добираться в такую даль?

– Долги.

– Простите?

Я протянул ему свою визитную карточку и пояснил ситуацию.

– А почему вы решили, что я имею отношение к ТОО «Европа-Инвест»? – пристально разглядывая меня, осведомился он.

– Потому что Верёвкин приходил именно к вам и вопросы по ж/д тарифу решал не с вашим родным братом, а лично с вами. Вы узнаёте этот договор? – спросил я и передал ему копию.

– А что вы от меня хотите? – раздражённо осведомился он.

– Денег, Андрей Валерьевич, денег. Надеюсь, мы найдём общий язык, и мне не придётся передавать на вас материал в ФСК. Не правда ли?

– А не кажется ли вам, молодой человек, что вы заурядный шантажист? – багровея от злости, прошипел хозяин кабинета.

– Послушайте, у меня мало времени, – забирая копию договора, проговорил я – если в течение трёх дней на счету моей фирмы не появится указанная в договоре сумма, я полечу в Москву. И там, на Лубянской площади, я расскажу подробно о вашем семейном бизнесе. Поверьте, я собрал очень полный материал на вашу персону, – проговорил я, пытаясь уверенным тоном скрыть свой блеф.

– Вы где остановились?

– В «Сибири».

– Сегодня в девять вечера я пришлю за вами водителя. Он отвезёт вас в ресторан. Детали обговорим при встрече.

– Хорошо.

– Простите, я очень занят, – ледяным голосом проговорил он и вновь принялся подписывать бумаги.

Не прощаясь, я вышел из кабинета.

Погода была прекрасная. Лёгкий ветер с реки нёс прохладу. Гостиница располагалась совсем близко, и я зашагал по улице. Во мне боролись два чувства: гордость за смелый поступок и ощущение приближающейся беды. Последнее было сильнее первого. Наверное, именно поэтому я долго стоял перед киоском, торговавшим всякой китайской мелочью, раздумывая, надо ли мне покупать нож-бабочку или нет? «Если захотят расправиться, то и нож не поможет», – философски рассудил я и поднялся в номер.

До самого вечера спокойствие ко мне так и не вернулось. Я смотрел телевизор и не замечал, что там показывали, попытался заснуть, но так и не смог. Пепельница наполнялась окурками с невероятной быстротой.

В восемь часов я спустился в ресторан и заказал солянку – самое дешёвое блюдо. В зале было совсем немного людей. За дальним столиком, почти рядом с музыкантами, сидела кампания из трёх человек. Они пили водку, закусывали и что-то оживлённо обсуждали. Увидев меня, переглянулись и вновь продолжили беседу. Не нужно было быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять их род занятий. «Братва, – заключил я. – И вполне возможно пришли по мою душу. Неужели зам. главы администрации связан с преступниками? Как такое может быть? Ведь есть же ФСК, которая собирает на всех руководящих чиновников информацию, проверяет их… Хотя и там уже почти не осталось честных чекистов, работающих за идею. Все заняты решением одной, общей для всех проблемы – выживанием». Но как бы я не успокаивал себя, внутренний голос мне подсказывал, что эти люди находятся здесь неспроста и мне не следует подниматься к себе. Я старался переключить внимание на что-то другое, но ничего из этого не выходило. Позже, прокручивая в уме последующие события, я приходил к выводу, что в тот вечер мне следовало собрать вещи и отвезти их в камеру хранения на автовокзал. А потом нужно было подняться на этаж выше и наблюдать, кто пройдёт по лестнице к моему номеру. Если одним из гостей оказался бы кто-либо из замеченных мною уголовников, то надо было как можно скорее покинуть отель, взять такси и добраться до Новосибирска. А уже оттуда – самолётом в Москву, а потом и в Красноленинск. Вполне возможно, что такие действия не гарантировали мне стопроцентную безопасность, но они, тем не менее, подарили бы шанс избежать всего того, что позже приключилось со мной.

Рассчитавшись, я выпил кофе, выкурил сигарету и поднялся в номер. Стрелки «Ориента» показывали половину девятого. На всякий случай я разложил оставшиеся доллары по разным карманам брюк. Их оставалось совсем немного, однако так я чувствовал себя спокойнее. В бумажнике лежали только рубли.

Я лёг на кровать, закрыл глаза и попытался успокоиться, но ничего не вышло. Тело била мелкая противная дрожь, будто через туловище пропустили ток. В холодильнике оставалась непочатая бутылка водки, купленная ещё в Москве. Меня так и подмывало выпить сто грамм, чтобы унять нервы, но впереди предстоял серьёзный разговор, и запах спиртного вряд ли бы добавил ко мне уважение заместителя главы города.

21.00. – звонка нет. 21.10. – тишина. В 21.13. раздался стук в дверь.

– Кто там? – спросил я, не решаясь открыть.

– Администратор. Нам нужно пройти на балкон. Откройте, пожалуйста.

Я поднялся, отворил дверь и в тот же миг получил удар в лицо. В глазах потемнело, но я успел въехать кому-то в челюсть. Послышался хруст сломанной кости и стон. Я отбивался ещё несколько секунд, пока мне не попали в пах. Согнувшись, закрыл голову руками и прижался к стене. Но это меня не спасло. Мне нанесли удар такой силы, что я отключился.

Пришёл в себя не сразу. Открыв глаза, понял, что сижу. Руки были заведены назад, за спинку стула. Их крепко держали.

– Ну что, сука, доигрался? – спросил меня худой долговязый тип с наколками на руках. Не дожидаясь ответа, он налил в стакан водки и выпил. Снова налил и попытался влить в рот мне. Я мотнул головой.