Кризис-менеджер для Золушки - Вик Лазарева

мнения?» — недоумеваю я и у меня возникает желание побольнее его уколоть.

— Если ко мне больше нет вопросов, Даниил Сергеевич, то я пойду работать, — серьёзным тоном говорю я.

— Идите, Полина Сергеевна, — холодно отвечает он, даже не пытаясь поговорить со мной и загладить свою резкость.

Я выхожу из кабинета и слышу, как он раздражённо бросает в селектор Насте:

— Настя, сделайте мне двойной эспрессо! И вызовите Александра Викторовича.

— Сейчас, Даниил Сергеевич, — нежным голоском мурлычет Настя и суетится, раскачивая бёдрами.

«Понятно. Крутит задом перед молодым управляющим», — думаю я и злость на него ещё сильнее на меня накатывает.

Возвращаюсь к работе, надев наушники и отключив свой рабочий телефон, чтобы заказчики сегодня меня не беспокоили. Нет настроения любезничать и вообще говорить.

* * *

Два дня после этой перепалки не общаемся с Даниилом. Уже почти неделя, как как мы были вместе. Говорит, что сильно соскучился, а сам меня избегает. Неужели, он так сильно злится и ревнует? Просто невыносимо это ожидание. Тоска по нему начинает съедать меня изнутри, и я уже не могу спокойно работать, потому что мысли о нём постоянно меня уносят далеко от работы. Понимаю, что это превращается в зависимость, а на это я совсем не рассчитывала. Не хотела к нему привязываться, хотела лёгких отношений с умопомрачительным сексом, поэтому начинаю злиться на себя ещё больше.

Только в четверг вечером звонит Даниил.

— Полина, прости меня, пожалуйста, за резкость. Я … не знаю, что на меня нашло, — слышу, как он шумно выдыхает. — Как вспомню, как Красовский пялился на тебя в ресторане и …

— Даня, перестань…, — останавливаю его и он снова вздыхает.

— Золушка, я очень скучаю. Хочу тебя обнять и целовать, пока не опухнут губы, — бархатным баритоном говорит он и по моим венам растекается тепло, моментально наливая всё тело тянущим томлением.

— У меня много работы, устаю. В выходные, может быть…

— Завтра, — категорично заявляет, а не спрашивает. — В восемь вечера, в «Дилетто» я буду тебя ждать.

— Хорошо, — сдаюсь я, потому что не могу больше злиться и ужасно хочу его обнять.

Как же я соскучилась за неделю, но упрямый характер не позволял так быстро и сразу это признать. Может, Олька права, что мне нужно научиться быть мягче? ***

Захожу в зал ресторана, окинув взглядом столики, вижу Даниила и направляюсь к нему. Он встаёт, чтобы меня встретить. Сегодня я надела своё сиреневое платье с чёрным пояском, а волосы собрала в причёску. Даниил тепло на меня смотрит, неожиданно берёт мою руку и подносит к своим губам.

— Привет, — ласково говорит он.

— Привет. Мы садимся за столик и делаем заказ. Он всё время на меня смотрит, загадочно улыбаясь, а я не могу понять его настроение.

— Ты на меня так странно смотришь, — не выдерживаю я. — Что-то случилось?

— Ничего, — пожимает он плечами. — Очень рад тебя видеть и сильно соскучился.

— Как отец? — спрашиваю я. Да я говорила с Олей, когда она вернулась, но она его впервые видела за двадцать пять лет, была очень впечатлена и всё эмоционально восприняла, поэтому я не терзала её расспросами.

— Пока без изменений, но врачи сказали, что были положительные импульсы в мозговой деятельности, после посещения Оли.

Я поднимаю бровь с удивлением.

— Правда?

— Да. Но кома — это очень сложное состояние. Там всё сложно прогнозировать, — Даня грустно опускает глаза на бокал и отпивает вино. — Иногда люди даже открывают глаза и немного двигаются, но сознание полностью отсутствует.

— Да, я знаю.

— Как деловые вопросы? Нет проблем с компанией?

— Нет. Всё хорошо, — Даниил задумывается и на пару секунд отводит взгляд.

Меня это настораживает, потому что я уже немного изучила его. Когда он уверен, он всегда смотрит прямо в глаза, никогда не отводит взгляд. Что-то, видимо, не совсем гладко с делами. Я перевожу разговор на другую тему. Мы ужинаем, говорим, шутим. Даниил ведёт меня танцевать.

— Ты потрясающе выглядишь, — говорит улыбаясь.

— Ты тоже очень хорош собой, — глажу я ладонью его плечо в чёрном вечернем пиджаке, надетом на тёмно-синюю рубашку без галстука.

— Скажи, ты по мне хоть немного скучала? — шепчет мне на ухо и по моей коже бегут мурашки, щекоча меня.

— Скучала очень, — тихо отвечаю я.

— Я хочу всю тебя покрыть поцелуями и почувствовать ладонями твою нежную кожу, — опять шепчет мне на ухо, чуть крепче сжав пальцы на моей талии.

Я действительно скучаю по нему, по его голосу, по его рукам, по его поцелуям. От его шёпота и слов я чувствую возбуждение. Почему же он на меня так действует? Вся моя уверенность в силе устоять перед его обаянием улетучивается, как только он касается меня.

— Тогда скорее спасай Золушку из скучных будней и подари сказку, — провожу я рукой по его плечу. — На самолёте ещё прокатишь?

— Конечно! Завтра хочешь? — улыбается своей очаровательной улыбкой.

— Давай.

— Поехали, Золушка, в сказку.

Мы выходим из ресторана и едем к Даниилу.

По дороге, держимся за руки, на парковке целуемся и в лифте тоже. Зайдя в квартиру, мы продолжаем покрывать друг друга поцелуями в холле, даже не добравшись до спальни. Я издаю томные стоны от возбуждения и уже не в силах терпеть эту пытку. Вытаскиваю его рубашку из брюк, а Даня, сжав рукой мою грудь через платье, прижимает меня к стене. Я обхватываю его голову ладонями и впиваюсь в его губы, страстно целуя и покусывая. Мои пальцы спускаются на его шею, сжимают воротник рубашки, сминая его в кулачки. Что на меня нашло, не знаю, но я с остервенением дёргаю и пуговицы разлетаются в разные стороны. Даниил от неожиданности останавливается, а я стою, прижавшись к стене. Он, не отводя взгляд и улыбаясь, расстегивает пуговицы на манжетах:

— Ого, Золушка, да ты вся горишь, — снимает рубашку.

— Не боишься обжечься? — улыбаюсь я, провожу пальцами по его прессу и зажимаю ладонью ширинку, оценив его эрекцию.

— А-а! Если и сгорим, то вместе, — он опять приникает к моим губам жарким поцелуем, руками лаская мои плечи и скользя ниже.

— Согласна.

Последнее слово тонет в моём стоне и страстном поцелуе. Неделя друг без друга, и мы уже не можем держать в узде страсть, бушующую в нас. Словно изголодавшиеся и измученные жаждой путники мы набрасываемся друг на друга. Даня разворачивает меня спиной к себе и, придавливая к стене, целует меня сзади. Он тесно прижимает мою попку к паху и влажными поцелуями покрывает мою шею, а я в нетерпении трусь о его твёрдый член, скрытый брюками. Я давно