Подари мне жизнь - Александр Трапезников

— Кто это тебя так измудохал? — вопросил Митя, открывая бутылки. — Катя! Немедленно займись пациентом.

Но молодая супруга уже тащила аптечку со всем необходимым. Она стала умело обрабатывать перекисью кровоподтеки и ушибы.

— Снимай рубашку и майку, — сказала Катя. — И брюки тоже. Мне надо тебя всего осмотреть, где еще ушибы?

— Да и трусы тоже снимай, все свои, — хмыкнул Митя. Он уже разлил водку в рюмки. — Давай пей! И рассказывай. Когда ты уволился, мой роман застрял. На середине. Так что мне надо знать, что там еще происходит в жизни моего главного героя.

Константин отодвинул рюмку и налил себе водку прямо в стакан.

— Так-то оно получше будет! — произнес он. — Ну, за вас, друзья мои! — Затем залпом выпил.

— Все такой же, — покачала головой Катя, ощупывая его ребра. — Кажется, целы.

— Его ломом не убьешь, — добавил Митя, тотчас же разливая по новой. Константин начал свое повествование….

В конце вечера он так напился, что уже совсем ничего не помнил и не соображал. Катю называл то Ольгой, то Ритой, а то и Людмилой, Митю — Ренатом или Каргополовым, а себя — доном Хуаном из Сааведры. На столе появился коньяк, потом портвейн, затем снова водка, но уже со змеей внутри. Митя спал, положив голову в тарелку с маринованными огурцами. Катя повела Костю в постель.

Очнулся Константин ранним утром с тяжелейшей головной болью. На его груди лежала чья-то рука. Еле ворочая глазами, он посмотрел налево. Рядом спала Катенька. Костя приподнял одеяло. Оба они были совершенно голые. Из соседней комнаты доносился мощный храп.

— Эй! — тихонько толкнул Костя свою соседку. Катенька открыла один глаз. — А-а… между нами….

— Было, миленький, было, — сладко ответила она. — Ты такой мощный парень, я и не догадывалась, — и Катенька вновь потянулась к Косте.

— Погоди, — остановил он ее. — Так не годится.

Он поспешно выбрался из постели и стал одеваться, разыскивая свои вещи по всей комнате. Катенька насмешливо наблюдала за ним.

— Мы с тобой дурака сваляли, — сказал Костя.

— Меня не убудет, — ответила она. — А Митя все равно весь день и всю ночь романы пишет. Писатель!

— Он на вечность работает, а я дурак! — сказал Костя.

— Тогда заходи почаще, дуракам мы всегда рады, — Катенька потянулась и опять закрыла глаза.

Константин тихонько заглянул в соседнюю комнату, где прямо на полу, раскинув руки, лежал Митя, громко храпя. В кулаке у него был зажат надкушенный огурец.

— Спите спокойно, соколы русской литературы, — пробормотал Костя и, испытывая чувство стыда, торопливо пошел к двери.

Глава девятнадцатая

У кошек коготки острые…

Рита и не думала отступать от своего плана. Лишь внесла в него некоторую корректировку. Раз деньги не хочет взять Константин, тогда она заставит взять их Ольгу. А заодно войдет к ней в доверие и станет ее лучшей подругой. А там… как поют девушки из группы «Виа Гра»: «Убей свою подругу!..». Раз они так поют, то дают указание к действию. Конечно, Рита не собиралась замочить Ольгу в женском сортире. Но какую-нибудь вредную пакость обещала придумать. Правда, проведя с Каргополовым на загородной вилле всю ночь и часть утра, она пока сумела растормошить его всего на пять тысяч долларов. Деньги депутат вытащил из своего сейфа, словно отпирал собственное сердце, кряхтя и тяжело дыша, с пульсирующими на лбу венками, но все же дал, проговорив при этом:

— Пиши, Ритулька, расписку. Взяла в долг и так далее. На всякий случай, а то ты потом хвостом опять вильнешь, а я с носом останусь.

— У тебя не нос, а пятачок, свин ты этакий! — ответила Рита, но расписку все-таки написала. — Хороша у нас семейная жизнь будет, — добавила она. — На каждую шпильку станешь с меня долговую брать?

— Тут случай особый, — сказал он. — У тебя в этом деле тоже какие-то свои интересы, как я погляжу. Так что считай, что я просто инвестирую эти деньги в твое предприятие. Но ты мне их сполна отработаешь, так и знай!

— Ладно, слоник, держи хобот выше, — откликнулась Рита и поехала по уже выясненному адресу.

Она села на лавочку и стала поджидать Ольгу у ее подъезда. Та вскоре вышла, собираясь сделать кое-какие закупки. Хотя девушки виделись всего два раза, и то мельком, но тотчас узнали друг друга. Ольга от неожиданности растерялась, а Рита изобразила на лице нечто скромно-смиренное.

— Ни слова не говорите! — произнесла она, шагнув навстречу. — Я все знаю. У вас болен ребенок и нужны деньги на лечение. Вот, возьмите!

Рита протянула пакет с долларами, но Ольга, еще более изумившись, отступила назад.

— Берите, берите! — повторила Рита. — Не бойтесь, они не кусаются. Это из Фонда помощи беременным матерям. Я там председательствую. Здесь пять тысяч баксов. Только напишите расписку, для отчетности.

— Но я… не могу… такая сумма, — Ольга вконец растерялась, покраснела, опустилась на лавочку.

Рита присела рядом. Деловито достала из сумочки авторучку и заготовленные бланки.

— Расписывайтесь, — сказала она. — Поверьте, я искренне желаю вам добра. Хочу, чтобы у вас все было хорошо. Только не задерживайте, меня еще другие беременные матери ждут.

Под ее энергичным напором Ольга взяла бланк и расписалась. Даже не взглянув на бумагу.

— Пересчитывать будете? — спросила Рита.

Ольга отрицательно покачала головой, держа пакет с деньгами в руке.

— Тогда я пошла, прощевайте покудова, — улыбнулась Рита и, «вильнув хвостиком», быстро побежала к поджидавшему ее «такси».

— Погодите, а где ваш Фонд находится? — крикнула ей вслед Ольга. — Где вас найти?

— Там! — куда-то неопределенно махнула рукой Рита.

Ольга осталась сидеть на лавочке, зажимая в руке пакет с деньгами. Потом, словно очнувшись, поторопилась обратно в свою квартиру. Дома она впопыхах рассказала матери об этом необыкновенном происшествии. И добавила:

— Это была та девушка, которую мы видели на выставке с Костей. Кажется, Рита. Его любовница.

— Ну и что? — сказала Наталья Викторовна. — Какая нам разница — кто она? Работает в этом Фонде или нет? Главное, нам позарез нужны деньги на лекарства, а тут — вот они. С неба свалились! Давай-ка, пересчитаем.

Она разорвала пакет и разложила доллары на столе.

— Не фальшивые ли? — засомневалась Ольга. — Я ведь и бланк какой-то подписала в получении. А вдруг меня как-то обманули? Да нет! У нее такое милое, доброе лицо… Она мне даже понравилась.

— Что? — переспросила Наталья Викторовна, пересчитывая деньги.

— Я говорю: наверное, у нее искренняя и благородная душа. Я рада за Костика.

Но у самой-то Ольги в душе кольнули иголки ревности. Чтобы уверить самое себя в собственном, не меньшем благородстве, она сказала:

— Я их примирю, пусть они поженятся и будут счастливы.

Наталья Викторовна оторвалась от пересчета:

— Выдашь своего мужа за чужую жену? Это круто. Это только у нас в России возможно, — и вновь начала считать. Остановившись, сказала: — Ровно пять тысяч зеленью. Пойдем покупать лекарства.

— Мне надо позвонить Костику, — все-таки с некоторой тревогой ответила Ольга.

Вместе с другими рекламными администраторами Костя прослушивал лекцию по менеджменту в учебном классе фармакологического корпуса Мамлюкова, когда у него в кармане зазвонила мобильная трубка. Выслушав сбивчивый рассказ Ольги, он пришел в сильную ярость.

— Зачем ты взяла у нее деньги? — прокричал Костя. — Ты еще не представляешь, какую ловушку она нам всем готовит!

— А мне кажется, что ты просто злишься на нее за то, что она тебе помахала ручкой, — отвечала жена. — Но ты не бесись, я вас соединю навеки. Она — замечательная девушка. Вот только в такие руки я и могу тебя передать.

— Какая же ты, Олька, дуреха! — отрезал он, давая отбой.

Ему теперь надо было ехать на занятия в химико-технологический университет, но он помчался в фотостудию, весь клокоча от негодования. Голова после вчерашнего продолжала трещать. Внутри у него так все накипело, что он готов был разорвать Риту на куски. А она в это время принимала эффектные позы на подиуме, щеголяя в платье XVII века. Все осветительные приборы в студии были направлены на нее. Фотограф Михаил выбирал нужный ракурс. Завидев влетевшего в помещение Константина, он крякнул с досады.

— Почему посторонние на площадке? — холодно произнесла Рита.

— Все пока свободны, — разумно ответил фотограф и дальновидно добавил: — Уберите от них все бьющиеся предметы.

Костя ухватил Риту за кружевной рукав и стащил с подиума.

— Ты чего это спектакли устраиваешь? — прошипел он, заталкивая ее в уголок.

— Пусти, платье порвешь! — огрызнулась она. Но шелковая материя уже треснула и поползла.

— Зачем ты дала ей деньги? — в бешенстве спросил Костя.