Второй Шанс 4 - Аргус

утреннюю мочу вино и следили за степенью прозрачности смеси. Прозрачная — значит зачатие совершилось. Это тоже не вполне шарлатанство, так как моча беременной, возможно, реагирует с виноградной кислотой несколько иначе. Но все это не совсем научно!

— Почему? — спросила Катя.

— Потому что гормоны у беременной женщины не похожи на те вещества, которые ускоряют прорастание зерновых! По мере развития медицины, беременность женщины пытались определять: по глазам, форме груди, по запаху ее мочи и многими другими, порой крайне странными, способами. Но только лишь в начале нашего века, специалисты узнали об определенных гормонах, которые выделяются только в организме беременных женщин. И что самое главное, эти гормоны выделяются с мочой. Главным таким гормоном был хорионический гонадотропин. Одним из первых, научно обоснованных тестов на беременность, был так называемый «кроличий тест». Половозрелой крольчихе вводили мочу женщины и после проводили вскрытие животного. Если у крольчихи отмечались изменения в яичниках, у женщины диагностировали беременность. Позже для этой цели стали использовать лягушек — если в течение 12 часов после введения мочи, лягушка откладывала яйца, значит женщина была беременна. Но вы же понимаете, что для массового использования этот тест не применим.

— Это точно! Так никаких лягушек во всей стране не хватит, — рассмеялся старый академик.

— По мере развития научной мысли, в руках ученых появились: как чистые формы хорионического гонадотропина, так и антитела к нему. И на основе этого были разработаны лабораторные тесты определения беременности. И вот, Маргарет Крейн, двадцатишестилетняя графический дизайнер, работала в фармацевтической компании «Organon» и создавала упаковки для кремов и губной помады. Однажды, она увидела в лаборатории фирмы пробирки — диагностические тесты на определение беременности. В пробирку с реагентом добавлялась пипеткой капля мочи, и на самом дне, в случае беременности, спустя два часа, появлялся красный круг. Происходит это все как раз в наше время.

— Что значит в наше время? — удивился Сергей Порфирьевич.

— То и значит. Не помню точно, но именно в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году, Маргарет Крейн смогла разработать портативный вариант для домашнего использования. Он состоял из пластмассовой коробочки с зеркальным дном и двумя отверстиями вверху, куда была вставлена небольшая пипетка для забора мочи и пробирка с реагентом. Женщина должна была добавить мочу, воду, перемешать их, добавить реагент и оставить устройство на пару часов. Если на дне емкости появлялся красный круг, это говорило о беременности. С внедрением теста было очень много хлопот. Впервые тест с названием «Prediktor» (Предсказатель) поступил в продажу в Канаде в тысяча девятьсот семьдесят первом году, а на американском рынке он появится лишь в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году.

— Она, наверное, стала миллионером, — сказала бабушка Кати.

— Как раз нет. Она передала все права за один доллар фирме, и ничего с этого не получила. Ей поставили условие: или процент с продаж и анонимность, или ее имя впишут как изобретателя, но она получит один доллар. Она выбрала второе.

— Почему такая несправедливость? — возмутилась Катя.

— Потому что она работала на эту фирму. И за все, что она делала, включая даже это изобретение в свое рабочее время, оплачивалось фирмой. И, соответственно, принадлежит этой фирме. Теперь вы поняли, почему я не хотел связываться с работой на государство?

— Да-а, — разочарованно произнесла его жена, — вот же как бывает.

— Этот тест очень неудобен. Мы сделаем похожий, но который будет гораздо проще в работе. И ты Катя будешь там первой в числе соавторов. А представим мы это, как твою студенческую работу в составе нашей академической группы.

— А это не будет очень сложно для нее? Остальные поверят в то, что она смогла придумать такое? — усомнился старый академик.

— Ничего супер-нового в этом, пока, не будет, — успокоил его Саша, — это будет использование известного способа по новому назначению. В качестве прототипа используем метод определения ревматоидного фактора латексной агглютинации предложенный еще в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. Метод уже в это время широко известный. Только вместо гамма-глобулина человека мы посадим на частицы латекса антитела к хорионическому гонадотропину. Они будут реагировать с ним в моче женщин и давать видимую агглютинацию, или просветление мутного раствора реагента!

— А в чем отличие от того, что предложила эта женщина? — спросила Катя. — Мы не украдем ее идею?

— Нет! Во-первых, она не предложила никакого нового метода. Она же дизайнер, а не медик! Она предложила использовать уже известную и разработанную — не ею — реакцию пассивной гемагглютинации, где на консервированные эритроциты барана посадили антитела к хорионическому гонадотропину. Ее заслуга состоит в том, что она вместо больших отдельных пробирок, в которой шла реакция, предложила использовать небольшие пластиковые. Ну это, как в наше время был такой миллиардер Маск. Он предложил электромобили, которые ездили на электричестве вместо двигателя внутреннего сгорания.

— И что? — спросила бабушка Кати с интересом.

— Ничего! Это был обыкновенный электро-погрузчик, как на любом складе. Новым было только оформление. Старое содержание в новой оболочке. Но шуму было много! Так вот, мы заменим эритроциты барана на частицы латекса! Это позволит нам сократить время проведения теста с нескольких часов до считанных минут.

— Почему? — заинтересованно спросила Катя.

— Потом что эритроциты в пробирке садятся несколько часов. Если реакция положительная, они садятся в виде зонтика. А если отрицательная, то в виде точки. Частицы латекса дают реакцию в течении десятков секунд. И пробирка не нужна. Реакция будет идти на кусочке картона.

— Здорово! И хорошо, что это отличается от того, что предложила эта бедная девушка. Ее и так обокрала эта жадная компания! — с воодушевлением произнесла его жена. — Но что для этого нам нужно?

— Нужны частицы латекса, но они уже производятся нашей промышленностью. Сам хорионический гонадотропин и антитела к нему.

— А где мы их возьмем? — не унималась будущее лицо академической группы.

— Хорионический гонадотропин мы получим из мочи беременных женщин. А потом этим выделенным и очищенным гормоном будем иммунизировать лабораторных животных. Нам понадобится виварий, Сергей Порфирьевич.

— А каких животных? — спросила Катя.

— От кроликов до лошадей. Чем крупнее тем лучше. — рассмеялся Саша. — Но это будет только первый вариант нашего теста на беременность. Простого, но не на столько удобного. Это ступенька к более технологичному и удобному для использования тесту.

— Какому? — спросила бабушка Кати.

—