Осколки пламени - Екатерина Флат

Так я добрела до качелей в незнакомом дворе. Присела, чувствуя неизмеримую усталость. Не физическую, нет. Слишком вымотала меня нервотрепка последних дней. Странно, но больше всего меня подкосила не возможная смерть двойников, а тот поступок Эридана. Почему-то даже любовь не помогала, хотя вроде как считалась всепрощающей силой. А тут получалось, что любишь человека, но все равно никогда его не простишь. Конечно, я сама виновата, что дала ему когда-то обещание, но и Эридан мог бы поступить благородно, освободить от этой клятвы. Мог, но не стал.

Вот и получается, Эридан оказался подлецом, Андрей долгое время трепал мне нервы своими расставаниями для перевоспитания, и только Руслан был со мной честным. Он не пытался казаться лучше или хуже, чем есть. Он с самого начала не давал мне строить на его счет радужных иллюзий. Пусть он и был для меня врагом, но неожиданно я ощутила, что его хочу увидеть больше, чем кого-либо во всей Вселенной. И пусть взгляд будет ледяным, а улыбка насмешливой. Пусть говорит мне гадости и язвит по любому поводу. Только лишь бы рядом. Тяга талисманов или нет, но сейчас я нуждалась в Руслане до безумия.

Его ладони обожгли прикосновением мои плечи, настолько ярким показался контраст после ледяного дождя. Я не стала оборачиваться или что-либо говорить, просто закрыла глаза и улыбнулась. На душе стало тепло-тепло. И совсем не страшно. Даже если уже в следующее мгновение меня ждала неминуемая смерть.

– Ты не поверишь, но, кажется, мне тебя не хватало, – голос Руслана прозвучал спокойно и немного задумчиво.

– Ты прав, я не поверю. – Я не переставала улыбаться.

В следующее мгновение окружающий мир подернулся яркой вспышкой пламени, оставляя позади Землю и все мои проблемы. Хотя последнее мне только показалось. Увы, от самой себя не сбежишь никакой телепортацией.

Глава тринадцатая

Почти утопия, почти курорт, почти за черту безумия

Белоснежный грифон протаранил облако на такой скорости, что меня чуть завихрением ветра не снесло с его спины. Вот, что значит, давно не летала.

– Авенсис, давай пока помедленнее, ага? – попросила я, отчаянно вцепившись в мягкое оперение.

– Ты ли это говоришь?

– Да ладно тебе. – Я улыбнулась. – Ну подумаешь, разучилась я немного, но ведь сколько мы с тобой не виделись. Хотя вообще-то не так уж и долго… Зато теперь опять вместе. Слушай, – спохватилась я, – а ты, как связанный со мной ментально, можешь почувствовать мою смерть?

Авенсис даже завис в воздухе от изумления, покосился на меня.

– Если ты умрешь, то и я перестану существовать.

– Да я не об этом. – Я покачала головой. – Почувствуешь ли ты заранее, что я должна вот-вот умереть? Я где-то читала, что человеческая душа вполне себе ощущает приближение смерти, ну там за несколько дней, но осознать мы этого не можем. А ты-то все-таки ментальный, вдруг такие вещи острее воспринимаешь.

– А ты что, в ближайшее время опять умирать собралась? – Грифон снова удостоил меня взгляда, полного сомнений в моей адекватности.

– Почему опять-то? – не поняла я.

– Потому что за то время, сколько мы вместе, ты норовила распрощаться с миром физическим раз пять.

– Ты так говоришь, будто я только и делаю, что ищу себе неприятностей с летальным исходом, – мгновенно насупилась я. – И вообще, друг ты мне или как, чего пилишь-то и ехидничаешь.

Авенсис тяжело вздохнул. Видимо, собирался со всем своим терпением.

– Карина, у ментальных созданий нет того, что вы называете характером. Мы обретаем черты смертного, с которым связаны. Я – лишь отражение тебя, и могу общаться с тобой только так, как ты общаешься с другими. С той лишь разницей, что мне проще контролировать все эмоции и сохранять спокойствие.

– Ага, то есть опять я сама во всем виновата, – я обиделась еще больше.

Грифон ничего не ответил. Несколько минут прошли в молчаливом полете сквозь мутную пелену клочкастых облаков. Так странно было в этом подобии тумана, словно ничего другого и не существовало. Ни вечернего неба с первыми его звездами над нами, ни поросших лесом холмов далеко внизу.

– И все же, к чему ты заговорила о смерти? – задумчиво спросил Авенсис.

– Да вот, просто думаю, что со дня на день мне хана придет. Хочется уточнить, когда именно, вдруг ты в курсе.

– Он не причинит тебе вреда.

– Откуда такая уверенность? – лично я не сомневалась, что при необходимости Руслан, и глазом не моргнув, прихлопнет меня как надоедливую муху и даже не поморщится.

– А ты сама разве не чувствуешь? – искренне удивился грифон. – Хотя о чем это я, вы же слишком ограничены человеческой природой, чтобы вот так запросто улавливать подобное.

– Ну так давай мне объясни как ментальный и шибко чувствительный. Еще скажи, что в Полянском я ошибаюсь, и на самом деле добрей и скромней его во всем свете не сыскать.

– Я лишь хочу сказать, что он не причинит тебе вреда. Даже при всем желании. Даже при острой необходимости. Даже если ярость застит его разум настолько, что он самого себя осознавать перестанет.

– Ага! – возликовала я. – Значит, все-таки силенок не хватит!

Ну да, конечно, я ведь все-таки Создательница, крута как Чак Норрис в молодые годы! А Полянский – обыкновенный простой смертный, пусть и захапавший могущественный артефакт.

– Нет, – возразил Авенсис, – силенок, как ты выразилась, у него хватит. А учитывая твою уникальную способность выводить из себя, думаю, хватит и желания. Но то, что связывает вас, куда сильнее всего этого.

Я крепко задумалась. Наверное, если мне и вправду будет грозить смертельная опасность, то талисман все же не позволит меня убить. Пусть он слушается и Руслана, но все же и я по-прежнему для него важна. Хотя бы как недостающая часть огненной стихии.

Уже начало темнеть, когда заложив крутой вираж, Авенсис спустился вниз к кромке леса. Вдалеке через поле виднелась громада замка, и на фоне закатного неба он казался лишь удивительно реалистичной иллюстрацией к старинной сказке.

Я спрыгнула с грифона на мягкую траву и расправила складки на платье.

– Ну раз уж убивать в ближайшее время меня все же не будут, то, надеюсь, завтра мы с тобой снова увидимся.

– Кто знает, – Авенсис кивнул мне на прощание и исчез белоснежным сполохом в темнеющем небе. А я побрела к замку.

Это был уже третий день в мире Руслана. Забрав меня с Земли, Полянский переместил сюда, а сам исчез и до сих пор не появлялся. Быть может, весь его коварный замысел заключался в том, чтобы я тут от тоски скопытнулась? Тогда он сильно просчитался. Лично меня происходящее вполне себе даже устраивало, и впервые за последние дни я чувствовала себя если и не счастливой, то вполне довольной жизнью.

По словам всезнающего Авенсиса, этот мир был еще совсем юн. Существовал лишь пару лет. Но даже не это оказалось самым примечательным. Я от изумления даже дар речи потеряла, когда грифон вдруг поведал, что создан мир с помощью талисманов стихий. Верилось в такое с трудом, но Авенсис утверждал, что на ментальном плане это очевидно и сомнений быть не может, но и это оказалось не последним сюрпризом. Пусть мир не являлся живым существом в том смысле, как мы привыкли понимать, но подобно зеркалу отражал все то, что происходит с его создателем.

– То есть, если Руслан умрет, то погибнет и этот мир? – ошарашенно спросила я во время того разговора с Авенсисом.

– Как бы объяснить… Жизнь мира не связана с жизнью его создателя. Но жизнь создателя с жизнью мира связана.

– Эм-м?

– Если проще, этот мир – отображение всего в жизни Руслана. Но не смерти. Хотя связь на смерть есть, но такая странная, что даже я не могу разобраться в ее сути. Тут что-то за гранью понимания, – задумчиво ответил Авенсис. – И связано это с истинной сущностью самого Руслана.

– Ну ладно, создание мира я еще кое-как могу признать. Но люди-то откуда взялись?

– Извне. Большего я сказать не могу. Знаю лишь то, что ментально они принадлежат другому миру. И, скорее всего, миру уже не существующему.

Но и эта загадка вскоре разрешилась. Приставленная ко мне в замке служанка, Тиира, оказалась весьма словоохотливой девушкой и на мой осторожный вопрос поведала историю их народа. Выяснилось, что междоусобная война у них свела почти все население на нет, да и сам их мир уже превращался в бесплодную пустыню, истощенный буйством разрушительной магии воюющих. Неизвестно, какая кривая дорожка привела туда Руслана, но он предложил последним крохам выживших покинуть их мир. Я, конечно, в первое мгновение умилилась, мол, вон оказывается, какой Полянский благородный. Но тут же придумалось и объяснение правдоподобнее. Скорее всего, ему просто вздумалось кого-нибудь поселить в новосозданном собственном мире, вот он и воспользовался горем этих несчастных. Само собой, гибнущий народ принял предложение этого «благодетеля». И пусть их оставалось совсем мало, но на небольшой городок здесь вполне хватило.