Прометей. Ледяное безмолвие - Сергей Skolorussov

успеть проскочить светофор на зелёный свет. Не успел. Не успел – красный загорелся раньше. Но беглецу повезло. Он чудом вырулил, чтобы не врезаться в поток перпендикулярно движущегося транспорта. Этот его рискованный манёвр устроил страшную кучу-малу на перекрёстке. Наиль не знал, попал в аварию преступник или нет. Но больше его никто не преследовал.

Добравшись до дома, он забрал семью и уехал в Майкоп, никого при этом не предупредив.

– Как вы меня нашли?

– Дело техники. Надо было найти – нашли. Собирайтесь, поедете с нами.

Глава тридцать четвёртая

14 апреля

Сочи. Кабинет Калачова

Опечатка

– Он и правда ничего не знает. Мы его проверили на детекторе, – доложил Артём генералу.

– Снова тупик?

Загадочное выражение лица Артёма говорило об обратном.

– Не томи.

– Рашева, после его побега из института, преследовал автомобиль. По записям камер наблюдения мы выяснили, кто в нём находился.

Шустицкий продемонстрировал генералу снимки автомобиля, где через лобовое стекло хорошо просматривались лица преследователей:

– За рулём водитель посольства.

– Русский?

– К сожалению, нет. У него иммунитет. А второй – советник атташе по культуре. Иден Мортенсен – наш коллега.

– Значит, всё-таки американцы.

Генерал встал, машинально подошёл к окну, застыл на мгновение, задёрнул штору и резко повернулся:

– Раз Рашев ни сном ни духом о проекте не знает, то получается, что наши «друзья», тоже обмишурились, вцепившись не в того, кто им нужен.

Артём пожал плечами, скривив при этом гримасу «не ошибается тот, кто не ошибается».

– Нет, дорогой мой друг и соратник. Всё не так. Они знали, что искали. Они искали не Рашева, а технический проект.

– С чего вы взяли?

– С того, Артёмка, с того. Мы упустили маленькую деталь. Ребята из Лэнгли, назовём их так, хотя их штаб-квартира давно переехала в более тёплые края, прокололись. Но прокололись не в том, что посчитали Рашева отцом проекта «Прометей», а в том, что назвались Шелиховым и Бузмаковым. Они хотели под этими именами легко проникнуть в институт, найти проект, а после этого уже плевать на эту зацепку для нас. Но по какой-то непонятной мне причине цэрэушники не нашли то, что искали. Они вообще не думали, что застанут на месте директора и его зама – институт уже давно не действует. Но, встретив в месте своего поиска Рашева и Гольдберга, ребятки посчитали, что кто-то из этих двоих перепрятал проект. Именно поэтому довели до инфаркта Гольдберга и пустились в погоню за Рашевым. Но мы теперь, благодаря их промаху, знаем, что нам надо искать Шелихова и Бузмакова. Подумай, почему они назвались именно этими именами? Откуда они им известны? Предположу, что Шелихов и Бузмаков сидят у американцев в подвале, но, по-видимому, до сих пор отказываются на них работать. Янки прекрасно понимают, что изобретатели «Прометея», даже подписав согласие на сотрудничество, могут тихо саботировать, имитируя работу над проектом. Что-то типа итальянской забастовки. Вот если бы у америкосов были на руках все документы по «Прометею» – всё изменилось бы мгновенно. У них полно своих талантливых ребят, которые, имея готовый проект, способны его запустить самостоятельно. Вот так-то. Тем не менее, для нас ничего не меняется. У нас нет ни документов, ни изобретателей, ни самого изобретения. Жуткий цейтнот, но флажок ещё не упал. Надо спешить. Итак, проект не попал в чужие руки. Но если бумаги не у наших заокеанских друзей – тогда где? И я тебе отвечу. Они всё ещё в НИИ. Что говорил охранник?

– Что? – не понял шефа Шустицкий.

– Он говорил, что 31 марта в контору приходил Бузмаков. Мы его видели на видеозаписи. Срочно объявляй аврал. Прямо сейчас езжай с Алиской в НИИ, узнай, кто был в тот день в здании и всех тащите сюда.

На вызов в кабинет буквально вбежали: Лиза, Влад и Кацэ.

– Вы, – Калачов указал на Ахтарова и Юшкевич, – бросайте всё. Займитесь поисками реальных Бузмакова и Шелихова. Если не найдёте их самих, подробненько составьте базу всех их контактов, всех родственников до седьмого колена, всех любовниц, собутыльников и случайных знакомых. Лиза, с тебя досье: чем они дышали, что заканчивали, где работали, какие научные звания имели и главное, чем конкретно в последнее время занимались. Действуйте!

В дверях Лиза с Владом столкнулись с Нутрецовым. Генерал тут же отреагировал на его появление:

– О! Товарищ полковник пожаловали. Соизволили. Снизошли. Что так долго? Докладывал вышестоящему начальству или ботинки чистил?

Нутрецов в ответ сжал добела губы, но промолчал.

– Володенька, когда объявляют тревогу, ты у меня должен появляться ровно через сорок две секунды. Понятно? Нет? Или ты письменный приказ ждал? Раз опоздал – значит, сегодня не у дел. Можешь идти домой. Завтра в 8:00 чтобы был у меня в кабинете.

Нутрецов вышел. Калачов перевёл взгляд с входной двери на Целовальникова, который вальяжно развалился в кресле, закинув ногу на ногу.

– А ты чего такой деловой здесь расселся? – по генералу никогда невозможно было понять: серьёзно он говорит или шутит.

Кацэ к соблюдению субординации всегда относился поверхностно. Он уважал командора и наивно считал, что для взаимоотношения с начальством этого достаточно. Кирилл расплылся в улыбке и развёл руками:

– Я что, тоже свободен?

– Ага, сейчас. Ты у меня здесь жить будешь. Потому что ты человек незаменимый. Цени это звание.

– Я ценю. Мало того, я здесь давно уже живу. Даже забыл, как двери моего дома выглядят. Плохо одно – чемоданы двигаются.

– Какие «чемоданы»?

– Обычные – с моими вещами.

– Куда двигаются?

– К входным дверям. Командор, я ведь женат. Ты не знал? Эх, давно мы дома не были…

– Что ты врёшь? Я тебя, как облупленного знаю. Женат он…

– Вот ведь! Даже помечтать нельзя. Естественно, не женат. Когда мне? Всё время на работе.

– О, господи, совсем мне мозги запарил. Давай, докладывай, как там наше насекомое?

– Ja, ja, mein General. Насекомое – нормально. Всё видит, всё слышит. Только этот наш атташе больно хитрожопый. Он музыку включает и отворачивается к стене, когда разговаривает о чём-нибудь серьёзном. Но я обратил внимание, что на этой стене портрет их первого президента висит за стеклом. Пишу видео в его отражении. Подобрал программки, которые хорошо восстанавливают картинку. И распознаватель речи по губам нашёл подходящий. Уже кое-что есть. Аналитики сбивают записи в осмысленный текст. Кстати, пока здесь у вас сидел, ввёл в программку распознавания фамилии: Бузмаков и Шелихов. Чётко встали в нерасшифрованные дырки. Скажу так, атташе наш очень интересуется этими ребятами. Только по тексту можно понять, что Шелихов не здесь находится, а в Москве.

– В Москве?

– Да, хочешь, дам послушать?

– Не надо. Я тебе верю. Значит, он в Москве…

…Первым с докладом к генералу явился Шустицкий:

– Андреева пока занимается остальными. А я, как только нашёл секретаршу Гольдберга, так сразу привёз её сюда. Даже не стал без вас её допрашивать.

– Зови.

Ирина Эдуардовна подробно рассказала, как к ней приходил Бузмаков и к