Боль - Ольга Богуславская

Через четыре месяца повезли его на ВТЭК, где "присвоили" 1-ю группу инвалидности, пожизненно.

Потом дело передали в Каширскую городскую прокуратуру. Прокурор Каширы Фетисов сам недавно попал в ДТП, и Трубачеву, как он считал, помогли морально, отнеслись с пониманием.

Между тем по Кашире поползли слухи, что Валерий Иванович Стародубов, коммерческий директор ТОО "Сфинкс", знакомый со всеми "нужными" людьми в городе, от истории с безногим стариком отделается легким испугом.

Так это или нет, Борис Михайлович знать наперед не мог, но одно он уже понял. Валерий Иванович - человек забывчивый. За год до того как Стародубов снес павильон на остановке, Каширский городской суд приговорил его к двум годам исправительных работ, и не за что-нибудь, а тоже за ДТП. Но тогда езда без правил закончилась иначе, и Стародубов попал под амнистию. Законодатель наивно полагает, что такое терпимое отношение к лихачам волшебным образом воздействует на их поведение на дороге в дальнейшем. А в случае со Стародубовым законодатель явно не рассчитал, в первую очередь потому, что Валерию Ивановичу, очевидно, даже в голову не приходило, что правила дорожного движения распространяются и на него тоже.

Стародубов оказался человеком, которого ничему научить нельзя в принципе, потому что любую науку он толкует себе на пользу.

Он оказался человеком, которого нельзя научить, но надо вовремя остановить.

А он все ехал и ехал.

Из приговора Каширского городского народного суда 4 марта 1994 года:

"Подсудимый Стародубов совершил нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств... Находясь в состоянии алкогольного опьянения, подсудимый управлял автомобилем марки ВАЗ-2104 с технической неисправностью: на задней оси были установлены шины с различным рисунком протектора. Эксплуатация автомобиля с такой неисправностью запрещена. Автомобиль двигался в населенном пункте с превышением скорости... В результате совершенного дорожно-транспортного происшествия потерпевший Трубачев Б.М. получил следующие телесные повреждения: тяжелую сочетанную травму, сотрясение головного мозга, травматическую ампутацию нижней конечности, открытый многоосколочный перелом левой голени по типу частичной ампутации, перелом наружного края большеберцовой кости, травматический шок...

Потерпевший Агафонов А.Г. в возрасте 10 лет получил тяжелую сочетанную травму, ушиб головного мозга, закрытый многооскольчатый перелом правой бедренной кости со смещением обломков, перелом верхней подвздошной кости, ушиб органов брюшной полости, тяжелый травматический шок..."

Стародубов поведал суду печальную историю из жизни бизнесменов. В тот злополучный день он по делам фирмы поехал в Зарайск. Вышел купить бутылку коньяка. Когда вернулся, обнаружил пропажу большой суммы денег. Часа через два поехал в Каширу, по дороге у него "защемило сердце", и пришлось выпить 150 граммов коньяку. Около судомеханического завода посадил в машину незнакомых мужчину и женщину, которые просили подвезти их к станции. В полусотне метров от автобусной остановки у него кольнуло в спине, видимо, потому, что накануне на стройке своего нового дома он упал, повредил ребро, но в больницу по этому поводу не обращался. Одним словом, обворованный и тяжело больной Стародубов демонстрировал чудеса человеколюбия, взялся подвезти людей, которые опаздывали на электричку, и не справился с управлением машины.

На суд басни Стародубова сильного впечатления не произвели. Стародубов был признан виновным (УК РФ ст. 211 ч. II) и приговорен к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Но вовсе не это решило его судьбу.

Стародубов в зале суда извинился перед Трубачевым. И тогда его адвокат спросил у Трубачева: настаивает ли он на том, чтобы Стародубов сидел в тюрьме? Может, будет лучше, если он вернется домой, в семью, будет работать в три смены и сам выплатит все, что присудит суд?

И Борис Михайлович Трубачев встал, опираясь на костыли, и сказал: "Я всю жизнь прожил в Кашире и не знал, где находится суд. В тюрьму сажать никого не хочу и знаю, что такое безотцовщина. Мы с женой вырастили двух сыновей, а у него тоже двое детей. Если он заплатит мне все, что присудит суд, пусть дома воспитывает детей".

Костыли у него тяжелые, российские, да зато улыбка легкая. Сказал, улыбнулся и сел.

В нашем суде такого уже не услышишь.

Расстрелять - да.

Четвертовать - да.

Об этом просят каждый день. А чтобы человек, которого ни за что при про что среди бела дня изуродовали, просил не сажать в тюрьму своего погубителя - об этом даже кино не снимают, знают, что не поверят.

Через неделю в судебную коллегию по уголовным делам Московского областного суда поступила кассационная жалоба адвоката Л.Вахрушева. Само собой, там было написано следующее: "Судом назначена чрезмерно суровая мера наказания... Стародубов В.И. обязался загладить причиненный вред, исключительно положительно характеризуется по месту работы и месту жительства, и потерпевший Трубачев Б.М. не настаивал на том, чтобы к подсудимому была применена мера наказания, связанная с лишением свободы".

Мособлсуд заменил колонию на исправительные работы. За тем, где именно трудился осужденный Стародубов, никто особенно не следил.

В конце 1996 года Стародубов пришел домой к Трубачеву и попросил написать ходатайство о том, чтобы его освободили от исправительных работ.

Он сказал: пожалуйста, напиши, что я тебе отдал больше половины денег, и меня освободят.

Суд обязал Стародубова заплатить Трубачеву 50 миллионов неденоминированных рублей, а родителям Саши Агафонова 30 миллионов. Цен на отрубленные лавочками ноги я не знаю и думаю, что ноги стоят дороже, но для Бориса Михайловича Трубачева и эти 50 миллионов были не лишними.

Оставалось только найти деньги.

Они нашлись.

У Стародубова была старая "Нива" 1991 года выпуска.

Стародубов привел в гараж Трубачева, у которого отроду не было машины, и сказал: видишь, какая хорошая машина, вся блестит, а стоит 30 миллионов. Бери и подпиши документ, что я тебе отдал половину долга.

И Трубачев подписал. Откуда ему было знать, что "Нива" слова доброго не стоит, не то что большей половины его в прямом смысле слова кровных денег?

Вскоре Стародубов освободился.

После чего дважды навестил Трубачева. Один раз он принес ему два с половиной миллиона, второй - полтора.

Больше Трубачев его не видел.

Когда выяснилось, что "Нива" разваливается на ходу, дали объявление о продаже. Еле-еле продали на запчасти за 15 миллионов. И хорошо еще, что Борис Михайлович не взял у Стародубова гараж, который тот тоже собирался отдать ему в счет долга. Гараж оказался чужой.

А свой новый кооперативный гараж Стародубов отдал родителям Саши Агафонова.

Сын Трубачева пошел было у Стародубову поговорить о долге. Стародубов сказал Борису Михайловичу: "Если твой сын будет вмешиваться в эти дела, в один прекрасный день его голова будет лежать на пороге твоего дома".

Тогда Трубачев снова обратился в суд. С иском о взыскании ежемесячной компенсации за увечье. Но Стародубов в карман на словом не полез. В зале суда он сказал, что устроится на такую работу, что старик вообще ни копейки не получит. И устроился.

В апреле суд вынес очередное решение, согласно которому Стародубов должен выплатить Трубачеву 20 тысяч рублей и 235 рублей каждый месяц пожизненно.

Раз в несколько месяцев Борис Михайлович получал 235 рублей.

И раз в неделю - сообщения от судебного пристава, чтобы не смел беспокоить его своими жалобами. Дело в том, что судебный пристав-исполнитель Каширского подразделения службы судебных приставов Московской области замучилась отправлять Трубачеву постановления о невозможности взыскать со Стародубова деньги. К постановлению пристав исправно прикладывает исполнительные листы - на память, что ли.

Трубачев отправляет их по назначению, а они возвращаются.

Дом, который строил Стародубов, и все его машины переведены на других людей. Парень гол как сокол. Живет-то он в Кашире, у матери, на улице Фрунзе, 16. Но так как он там не прописан, служба судебных приставов сбилась с ног - найти не может.

А Каширская городская прокуратура с завидной регулярностью оповещает Трубачева о том, что службе судебных приставов поручено принять срочные меры. Приняты они или нет - прокуратуре знать не интересно. За соблюдением законов там, видно, надзирают из окна.

И вообще, Трубачев сам во всем виноват.

Надо было в суде стучать костылями и кричать благим матом, а он про безотцовщину, про то, что в тюрьму никого сажать не хочет. И нечего ему было сидеть на той лавочке. Не знал, что ли, что едет пьяный Стародубов?

Борис Михайлович, надо знать, кто в городе хозяин.

* * *

Хотела я растолковать, как следовало поступить с имуществом Стародубова, как только было возбуждено уголовное дело. Конечно, жена имеет право и на дом, и на машины, и даже на морковки в огороде. Но не на все на половину. А половину имущества, которым владел Стародубов, прокуратуре следовало продать с торгов и обратить деньги в доход Трубачева. Но разве в прокуратуре этого не знают?