Вампир в Атлантиде - Алисия Дэй

Серай от неожиданности споткнулась об упавшую ветку. Да, будешь тут неуклюжей, ведь он только что назвал ее атлантийским словечком, означавшим «любимая». Дэниел назвал ее своей любимой и, скорее всего, даже не заметил этого.

Она никогда этого не забудет.

И тем не менее они говорили о прошлом.

– Замуж за военачальника. Замуж за принца. Замуж за короля. Какое это имеет значение? Каждый из них по-своему бы отнял у меня свободу.

– А Конлан мог бы заставить тебя выйти за него, если бы ты сказала «нет»? – прорычал Дэниел. – Я бы при следующей встрече объяснил ему, как он заблуждается.

– Не знаю. Хотелось бы думать, что нет, особенно учитывая выбор, который он сделал сам, поправ законы Атлантиды. Но я просто не знаю. Правители обычно исходят из политических соображений, а не следуют велению сердца, по крайней мере именно это «Император» показывал мне на протяжении прошедших тысячелетий.

Дэниел сменил тему:

– Вернемся к нашему разговору. В конце концов ты выбралась оттуда с помощью проснувшегося мага. Он рассказал мне.

– Он напугал меня. Внезапно я осознала, что не одна в укрытии, и забеспокоилась, вдруг кто-то из солдат нашел другой вход. А потом мне пришло в голову, что это может оказаться ночной странник. Я ведь только слышала о них… о вас… о вампирах, – объяснила Серай, запинаясь на каждом слове. – Я не знала, что и думать. Вдруг меня ждет жуткая смерть из-за его жажды крови?

– К тому времени Адрианий уже много веков контролировал себя.

Серай остановилась, закрыла глаза и постаралась вновь уловить сигнал уникальной энергии «Императора».

– Я чувствую его, на этот раз ближе. Дэниел, мы почти пришли. Но… ох, нет, только не снова.

Боль пронзила атлантийку, когда ведьма, контролировавшая «Император», снова направила сквозь него свою магию. Серай согнулась пополам.

– На этот раз он сильнее. Кажется у меня проблемы. О, боги, как же больно.

Дэниел изумил атлантийку, швырнув ее на землю и прикрыв своим телом.

– У нас точно проблемы. Я слышу голоса – они доносятся с деревьев и с неба. И движутся они слишком быстро, чтобы принадлежать людям. Это не совпадение. Кто бы ни завладел «Императором», он связан с вампирами.

Глава 16

Национальный банк Седоны, хранилище.

Мелоди с ухмылкой наблюдала, как здоровенный мускулистый атлантиец мечется по навевающему клаустрофобию банковскому хранилищу.

– Помогает? В смысле – хождение из угла в угол? Это делает жизнь лучше? Заставляет время бежать быстрее? Исцеляет насморк?

Райзен рыкнул что-то на незнакомом языке. Слов Мелоди не разобрала, но, судя по тону, атлантиец уже терял терпение. Он явно принадлежал к тем парням, что привыкли не сидеть, а действовать, – а вовсе не к трепетным заботливым юношам, которых она обычно предпочитала.

Ух ты.

Мечтать об этом мужчине в контексте «нравится/не нравится» – даже тайком – это вообще ни на что не похоже. Все равно как пару часов рубиться в «World of Warcraft» и вдруг напороться на гнома с тауреном[6], сошедшихся в рукопашной в низине Арати.

Такого просто быть не может. Ни в коем случае.

Вот черт… но парень горяч. Очень горяч. Мега горяч. Эти мышцы... А уж сочетание сверкающих голубых глаз и длинных, как у плохого парня, темных волос, рождало в Мелоди желание потереться о него и замурлыкать.

Непреодолимое желание.

К несчастью, атлантиец вел себя как истинный джентльмен, настояв, что ради ее безопасности им нужно жить в одном гостиничном номере. «Да-да, именно ради безопасности, ага», – скептически подумала Мелоди, но волнительное предвкушение сменилось настоящим смятением, когда ее спутник ни разу даже не попробовал ее коснуться. Даже «случайно». Мелоди уж было решила, что он гей, когда как бы ненароком уронила полотенце и увидела вспышку ничем не замутненного восхищения и желания на его лице. Это отлично тешило ее эго... до того момента, пока он не прошел мимо в ванную, где принимал долгий и, как она подозревала, очень холодный душ.

В гордом одиночестве.

Она так и не сумела набраться смелости и присоединиться к нему. Даже по ее меркам это было слишком нахально.

И вот теперь Райзен наматывал круги по комнате, а Мелоди, сидя на полу хранилища, колдовала над сложным алгоритмом и пыталась расшифровать закодированную важную информацию. А атлантиец все ходил, ходил и ходил.

– Который час?

– Девять. Придется подождать, поэтому лучше попытайся расслабиться.

– А вообще, в чем ценность этой информации? Почему она так важна?

– По словам Квинн, там находятся все сведения о планах по финансированию консорциума банкиров и вампиров. По-видимому, их цель – взять под контроль все финансовые учреждения, подавить любое восстание, и, как утверждает Квинн, есть даже фракция, знающая о вас, ребята. Еще до того, как вы заявитесь на вечеринку, эти уроды постараются убедить всех, что Атлантида – злобная сверхдержава, стремящаяся захватить мир.

– Чушь какая, – прорычал Райзен. – Атлантийцы есть и всегда были мирной нацией. По сути, с тех пор как континент впервые опустился под воду, мы неизменно защищаем людей. Уже более одиннадцати тысяч лет. Как принесший присягу воин Посейдона я знаю об этом не понаслышке. Нам не особо нужно ваше признание. А последняя бредовая затея – даровать вампирам равные права с людьми, когда в их глазах вы лишь еда – заставила многих из нас поверить, что вы заслуживаете своей участи. Мы не желаем править в вашем дурацком мире. Нам просто хочется, чтобы вы больше не надеялись, будто мы вечно станем разгребать ваши проблемы.

– Я никогда не ожидала ничего подобного, здоровяк, – тихо сказала Мелоди, набирая последние коды, чтобы расшифровать последовательность.

Теперь это вопрос времени, осталось ждать и надеяться, что в закодированном шифре не установлен какой-нибудь механизм самоуничтожения. Она поставила ноутбук на пол рядом с собой и потянулась. – А что значит воин Посейдона? Что-то типа культа горячих парней? Это отсюда татуировка у тебя на груди?

Прищурившись, Райзен спросил:

– А когда это ты ее видела?

– Гм, ну я, наверное, случайно заметила, когда ты вышел из душа в одном полотенце. – Мелоди почувствовала, как лицо заливает румянец. Да ну и черт с ним. На этого атлантийца явно стоило посмотреть. – Что она означает? Можно еще раз глянуть?

Воин нахмурился, но задрал рубашку, показывая ей тату. Мелоди постаралась не проглотить язык, когда показались сперва кубики мощного пресса, а затем широкая мускулистая грудь, которую ей так хотелось ласкать прошлой ночью.