История Сибири: Хрестоматия - К. Воложанин

Функции помощи оказавшимся в царских застенках и ссылке выполняли все политические партии, составлявшие революционно-демократический лагерь. Революционное подполье страны постоянно использовало и средства, собранные обществами «Красного Креста», которые создавались либеральной и демократической интеллигенцией.

В 1903–1907 гг. общества политического «Красного Креста» действовали в Петербурге, Москве, Варшаве, Вятке, Кишиневе, Минске, Нижнем Новгороде, Одессе, Ростове-на-Дону, Самаре, Саратове, Херсоне и других городах Европейской России. В Сибири они возникли в Иркутске, Красноярске, Тобольске, Томске, Тюмени. В них принимали участие учителя, врачи, адвокаты, железнодорожные служащие, деятели деревенского и городского самоуправления, студенты, учащиеся, в некоторых случаях даже люди, близкие к правительственным кругам.

Средства на помощь репрессированным выделяли ЦК РСДРП, ЦК ПСР, СДЛК, Бунд. Так, в 1906 г. получала средства от ЦК РСДРП «Нарымская группа» помощи политссыльннм при Томском комитете РСДРП. ЦК ПСР из общей суммы расходов 225 тыс. руб., выделил 20 тыс. для освобождения из тюрем и ссылки. VI конференция Бунда признала необходимым иметь при его организациях общества помощи арестованным и ссыльными. Организации и группы помощи существовали при Донском, Вятском, Омском, Томском, Красноярском комитетах РСДРП, Вятском, Витебском, Владимирском, Иркутском, Красноярском, Рижском, Севастопольском комитетах ПСР. Сборы в пользу политссыльных проводились в сибирских городах Енисейске, Новониколаевске, Тайге, Таре, Чите и других пунктах.

Общие организации «Красного Креста» оказывали помощь всей политическим, без различия их партийной принадлежности. Партийные, группы «Красного Креста», как правило, поддерживали арестованных и сосланных членов своих партий. В общих организациях были представители от революционных партий, оказывающие свое влияние на распределение средств. Общества помощи в эти годы располагали довольно значительными средствами.

Успех их деятельности во многом зависел от публичности всех мероприятий. Поэтому подписные листы печатались типографским или иным способом, заверялись печатями обществ, партийных комитетов, жертвователям выдавались квитанции. Отчеты о сборах и распределении средств печатались в легальных и нелегальных изданиях.

Для политических заключенных и ссыльных собирали деньги, одежду, обувь, книги, журналы, газеты, организовывали подписку на прогрессивные издания.

Деятельность политического «Красного Креста» в Сибири в эти годы также имела свои особенности. Здесь количество организаций «Красного Креста» значительно сократилось в результате повсеместных погромов в годы реакции (с 21 до 11), причем попытки восстановления партийных групп «Красного Креста» имели место в Томске, Омске и на ст. Мысовск, Забайкальской ж/д, и это целиком заслуга социал-демократов. Вместе с тем в Сибири резко выросло количество сборов в помощь политическим ссыльным и заключенным. Они стали проводиться более планомерно и организованно (Омск, Томск, Верхнеудинск, Черемхово, Иркутск, Чита).

(Хазиахметов Э. Ш. Сибирская политическая ссылка. 1905–1917 гг. Томск, 1978. С. 150, 151, 154, 155)

Тема 6

Сибирское областничество: генезис, содержание, лидеры

Учитель любви к Родине

Омск – родной город Николая Михайловича Ядринцева. В очерке «Детство» он пишет: «Я родился в городе Омске, в Западной Сибири, в 1842 г. и был сыном купца, приехавшего из Перми в Сибирь на частную службу и управляющего частными делами и золотопромышленностью Базилевского, Рюмина и др.».

В Государственном архиве Омской области хранится «Опись и Алфавит секретным делам Канцелярии Ст. Ген. Губернатора». В одном из томов, в графе «Счет родившихся» под № 7 за октябрь 1842 г. читаем: «18 октября у Тюкалинского 3-й гильдии купца Михаила Яковлевича Ядринцева и его законной жены Февронии Васильевны родился сын Николай. Крещен 22 октября дьячком Федором Пономаревым; восприемниками были мещанин города Арзамаса Нижегородской губернии Иван Иванович Анисьев и жена поручика Степанида Васильевна Шулпенкова».

Мальчик рос в благоприятных условиях, содействовавших его умственному, духовному и нравственному развитию. Отец, Михаил Яковлевич, был в своей среде человеком незаурядным, отличался большим природным умом, высокой нравственностью, чувством долга, а также интересом к литературе. В библиотеке отца Николай рано познакомился с произведениями Державина, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, с новейшими журналами того времени. На всю жизнь запомнились и рассказы отца о его дружбе с сосланными декабристами – И. А. Анненковым, П. Н. Свистуновым, особенно с В. И. Штейнгелем, образы которых остались примером мужества, верности убеждениям. Любящая мать, Феврония Васильевна, заботилась о воспитании сына. Свое детство Николай Михайлович называл «золотым», «беспечным». Детские и отроческие годы его прошли в Омске, Тобольске, Тюмени. В 1851 г. семья переехала в Томск. Юность Николая Ядринцева счастливо совпала с подъемом общественной жизни в Сибири, связанным с началом «великих реформ». В эти годы и сибирскому обществу стали известны имена В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского, журнал «Современник». Сложными путями проникал в Сибирь и «Колокол» А. И. Герцена.

В томской гимназии, вопреки косной системе обучения, Николай Ядринцев и его товарищи зачитывались журналами «Отечественные записки», «Современник», новейшей литературой, увлекались общественными вопросами. Это было время пробуждения умственных, духовных исканий, особенно обострившихся после приезда в Томск политических ссыльных Ф. Г. Толля, М. А. Бакунина, а затем петербургского студента, товарища Н. А. Добролюбова – Н. С. Щукина. Знакомство с ними еще больше всколыхнуло умы восприимчивых к веяниям времени молодых людей, определило жизненный выбор: в августе 1860 г., не окончив 6-ти классов гимназии, Ядринцев едет в Петербург и поступает вольнослушателем на естественный факультет университета. Вскоре за ним последовали Н. И. Наумов и другие томские гимназисты. Начался решающий период формирования мировоззрения, личности Ядринцева.

Острая общественно-политическая и литературная борьба предреформенного периода всецело захватила юного провинциала; он страстно увлекается статьями Герцена, собирает «Колокол», «Полярную звезду», сочинения Белинского, Добролюбова, Чернышевского. Знакомится с редактором сатирического журнала революционной демократии «Искра» В. С. Курочкиным, публикует там свои первые фельетоны; знакомится также с публицистом «Современника» Г. 3. Елисеевым, известным в те годы историком-демократом А. П. Щаповым. Все формировало Ядринцева как «шестидесятника», как просветите – ля-демократа: протест против самодержавия и крепостничества, острая критика созданных ими учреждений, глубокое сочувствие народу, защита его свободы, просвещения, гражданских прав. Идеалы равенства, прогресса, вера в науку, в культуру составят основу мировоззрения Ядринцева на многие годы. 60-е гг. навсегда останутся для него «…заветным временем надежд и желаний, когда творился идеал будущего», этим «наследством» он будет выверять себя и своих современников.

Исключительное значение в жизни Ядринцева имело его знакомство с Г. Н. Потаниным – студентом естественного факультета университета, бывшим омским казачьим офицером. Вокруг Потанина сплотилось «землячество» учащейся сибирской молодежи, одним из самых деятельных участников которого стал Николай Ядринцев. Это была «молодая Сибирь», юноши-энтузиасты, которые горячо мечтали о возрождении своей родины, называли ее «страною будущего». «Акт нашего самосознания совпал с великим актом пробуждения русской жизни», – скажет позже Ядринцев.

Многие участники «сибирского землячества» достойно послужили Сибири, да и всей России: Г. Н. Потанин стал крупным ученым, путешественником, С. С. Шашков – историком, общественным деятелем, И. А. Худяков – этнографом, фольклористом, Н. И. Наумов – писателем, И. В. Федоров-Омулевский – поэтом.

Среди своих земляков-товарищей Николай Ядринцев выделялся горячим общественным темпераментом, литературным даром, острым интересом к событиям времени. Г. Н. Потанин первым понял жизненное предназначение Ядринцева: «Я почувствовал, – вспоминал Потанин, – что он пойдет во главе сибирского движения, которым уже веяло в воздухе».

Программа возрождения родины у молодых сибирских патриотов не была еще четкой, определенной, но в ней содержались многие идеи, которые будут затем ими разрабатываться: освобождение Сибири от колониальной зависимости, отмена ссылки, свобода народных переселений, защита прав демократических слоев русского и «инородческого» населения края, их просвещение, а также открытие университета, издание журналов, газет, развитие искусства, литературы, поэзии… Передовая молодежь Сибири, в том числе и Ядринцев, наследовали свою любовь к родине, веру в ее будущность от своих выдающихся земляков, славных деятелей прошлого – историков С. У. Ремезова, П. А. Словцова, а также А. Н. Радищева, предвосхищавших исключительную роль Сибири в истории государства Российского. Однако непосредственное влияние ни них оказывали исторические теории А. П. Щапова и А. И. Герцена, призывавших к пробуждению окраин России, в том числе и Сибири.