Год, в котором не было лета. Как прожить свою жизнь, а не чужую - Ирина Летягина

другого, принимает его со всеми достоинствами и недостатками, никто не хранит скелетов в шкафу, не боится отторжения. Каждый относится к другому так, как хотел бы, чтобы относились к нему. Идиллия, да и только. В этом случае потребности в дружбе, семье, почитании удовлетворены, и человек готов трудиться ради процветания себя и коммуны и отдавать свои заработанные в общий котел.

Прокормить самого себя – очень непростой, но благодатный труд. Овощи, не сдабриваемые пестицидами, растут медленно. Если неурожай, то неурожай: вся община будет затягивать пояса. От состояния огорода зависит благодать в коммуне. Климат юга Испании в сочетании с принципами пермакультуры[1] дает хорошие результаты.

Также коммуна налаживает бартер с соседними экофермами. За то время, которое я там провела, к нам по программе обмена приезжали молодые ребята, которые делают экологические удобрения из коры деревьев, мха и каких-то насекомых.

Община не зависит от центральной энергосети. Они используют солнечные батареи и энергию ветра. Сейчас в коммуне живет девушка, которая сама строит ветряные двигатели. Только если нет ветра и после захода солнца компьютеры никто не включает, и со светом бывают иногда перебои. Коммуна не зависит и от центральной канализации. Вода в трубах появляется благодаря системе акведуков, как в Риме, которая собирает дождевую воду в резервуары.

Отопления нет, потому что в этой части Испании довольно тепло даже зимой, как холодным московским летом. Но есть камины, и у каждого есть печка наподобие русской буржуйки.

У общины есть несколько автомобилей в общем пользовании для поездок в деревню и город. Детей также отвозят на учебу в соседнюю деревню. Для них здесь настоящее раздолье. Они уходят в лес играть в свои приключенческие игры, помогают в пекарне, измазываясь мукой, ночью задирают голову и смотрят в усыпанное звездами небо. Матери здесь тоже чувствуют себя хорошо: всегда за ребенком кто-то присмотрит, если мужчина уйдет к другой, ребенок не останется голодным, коммуна поддержит и накормит. Одна молодая немка с ребенком, у которой нет мужчины и возможности себя и ребенка обеспечивать в одиночку, подумывает о вступлении в коммуну. Ее ребенок сдружился с местными детьми и даже не хотел уезжать домой.

Природа, еда, труд, открытые отношения с людьми – все это хорошо, но скучно-прескучно. Благо там была еще девчонка из Франции, волонтер, которая пишет диплом о жизни в коммуне, и парень из Италии, который прикатил туда на своем мотоцикле посмотреть, подходит ли ему жизнь вдали от цивилизации на лоне природы. Мы часто работали вместе. Однажды с француженкой мы пололи одну грядку. Со стороны земля казалась плодородной, но на ней ничего не росло из-за сорняков, которые распространили свою сильную корневую систему глубоко под землей, и благородной культуре не было никакой возможности протиснуться сквозь эти заросли. Мы поддевали корни лопатой, а потом со всех сил вытягивали разросшиеся вширь и глубь корни сорняков. Начинаешь один сорняк вытаскивать, там и второй подтянется. Наверное, так и с человеком. Живет себе, живет и не знает о сорнячьей системе в душе. А как начнет копать, там и обнаружатся корни пороков, глупости и равнодушия. А потом как захочется очиститься, так через боль вытянешь один корень, а за ним и второй подтянется, еще больше первого. И больно, и страшно. Но как вытащишь, сорняков меньше станет. И душу свою постоянно нужно пропалывать. Нельзя, как и в огороде, за один раз порядок навести.

Днем с волонтерами мы дремали в часы отдыха на ромашковом лугу. А вечером, когда совсем темнело, отправлялись на озеро и гребли на старом диване, как на лодке, самодельными веслами к середине пруда, а оттуда смотрели на Млечный Путь. Или катались на качелях под высоким звездным небом. Или вместе с детьми играли в башню, тогда примерно раз в десять минут из столовой раздавались взрывы смеха и грохот рухнувших деревянных брусочков. Или читали с фонариками каждый в одиночку. Или чистили грязные рабочие вещи в стиральной машинке, которая была присоединена к велосипеду. Чем быстрее крутишь педали, тем быстрее вещи постираются и станут чистыми. Простые человеческие забавы. Никаких фильмов с попкорном, мюзиклов и баров. Честно говоря, их совсем не хотелось. Не требовалась никакая стимуляция эмоциональной сферы. Все было так, как нужно. В гармонии с природой, в соответствии с законами жизненных циклов. Во время своей жизни в этой коммуне я стала понимать, почему люди бросают карьеру и уходят жить в деревню, отказываются от следования правилам, предписанным социальным статусом, ломают этот статус и, словно Герасим, становятся свободными и уходят от своих «барынь».

Среди членов общины был экс-владелец телеканала. Он рассказал мне свою историю, когда мы вместе готовили ужин. Его жизнь когда-то была очень быстрой. Он гнался на пределе скоростей, за неделю он бывал в трех разных государствах, проводил переговоры со звездами, подписывал контракты, утверждал медийные планы. Однажды он путешествовал вместе с двумя своими сыновьями. Эти дни тоже были скоростными. За два дня парни побывали в трех разных испанских городах, сменив два самолета. Одним из городов был Сантьяго-де-Компостела. Собор покорил владельца телеканала.

Вернувшись в свои будни бизнесмена, он вновь начал бежать на пределе скоростей, подписывая новые контракты, утверждая новые медийные планы. Но мысль о том, чтобы пройти путь Сантьяго, стала периодически возникать в его голове. Через месяц он взял отпуск на десять дней, впервые за пять лет, и пошел путем пилигримов. Медленно, в тишине, смакуя каждый шаг, каждую каплю дождя на лице, каждый порыв ветра. Он хотел, чтобы путь никогда не заканчивался. Он дошел до города Сантьяго-де-Компостела, зашел в собор и по пилигримской традиции обнял статую Сантьяго-апостола. В тот момент он начал плакать и не мог остановиться еще несколько часов. Размеренность пути, размышления о собственной жизни, торжественность собора сделали свое дело. И жизнь владельца телеканала стала меняться. Медленно, но верно. Он приобрел квартиры для своих сыновей, прекратил отношения с женщиной, которую не любил, продал свой бизнес конкурентам и переехал жить на лоно природы. Он по-прежнему полон кипучей энергии, но теперь направляет ее на детей, созерцание окружающей красоты и приготовление ужинов коммуны. Его друзья из бизнес-среды не поддерживают его выбор. А он на это плевать хотел. Говорит, что никогда не чувствовал себя таким счастливым и наполненным благодатью. Конечно же, благодать ничем не измеришь и на счет в банке не положишь. В современном мире никто не беспокоится, если у миллионера грустное лицо. Он же решил мерить свою жизнь собственными показателями.

Среди членов коммуны совсем