Колыбель ветров - Теодор Бенк

Мы пересекли пролив без происшествий и к наступлению темноты снова оказались в спокойных водах перед деревней. Туши были быстро сгружены, и так как мы хотели совершить ночную поездку к острову Сигуам, то, распрощавшись, снова направились в открытое море. На следующий день, 15 августа, нас ждали сильные переживания, быть может, опасность. Пещеры, о которых рассказывал Диркс, находились в запретной зоне, там, где не было ни защиты от огромных морских валов, ни тихой бухты, чтобы бросить якорь. Все мы, не считая вахтенных, поспешили улечься спать.

ГЛАВА XXI

Мы подошли к Сигуаму с юго-запада к девяти часам следующего утра. Туман окутывал скалистые берега, но особенно густым он был над окружавшей нас холодной водой. Дымящееся - вот как было бы правильнее назвать Берингово море.

[Map_4.gif]

Однако оно было здесь совсем не таким бурным, каким мы ожидали его увидеть. Эриксон подвел катер так близко, что я мог рассмотреть в бинокль извилистую линию берега. Он был весь изрешечен пещерами - огромными зияющими пещерами, выдолбленными морем, и пещерами поменьше - высоко в скалах вулканического происхождения. Которую из них описывал Диркс? Немало уйдет времени на то, чтобы обследовать все эти пещеры.

Я выбрал сначала ту, которая больше всего соответствовала описаниям, и мы спустили лодку. Едва она отчалила от катера, как нас высоко приподняли медленные волны Берингова моря. Места, удобного для причала, не оказалось, так как вдоль покрытого множеством валунов берега тянулись огромные скалы и подводные рифы. Прибой был умеренным, но при каждой большой волне вода с шумом ударяла о берег. Если бы нам даже и удалось пристать, то пришлось бы вымокнуть, подтаскивая лодку.

Поэтому я решил заглядывать в пещеры через бинокль прямо из лодки, но это можно было делать лишь в тех случаях, когда они находились близко к воде. Почти все пещеры были вымыты в скалах морем и некоторые имели весьма обширный вход. Огромные, валуны, занесенные туда прибоем, были похожи на гигантские кости, брошенные в открытую пасть. Шум прибоя здесь, должно быть, разносится на большое расстояние, а при штормах вообще стоит непрерывный гул.

В то утро нам удалось забраться вместе с лодкой в несколько таких морских пещер, причем мы не переставали грести назад, чтобы не удариться об их скалистые стены, так как волны стремительно неслись внутрь. Это было жуткое, леденящее кровь испытание. Вода стекала на нас сверху, а в промежутках между двумя морскими валами оглушающий грохот внутри пещеры сменялся тишиной, внушавшей благоговейный ужас. Нечего было и думать, что в таких местах производились захоронения, но все же мы не могли устоять от соблазна и обследовали достаточно тщательно также и эти пещеры.

Мы гребли вдоль берега, а катер шел за нами на некотором расстоянии. Пещеры располагались одна за другой. В каком-то месте скалистого берега нам показалось, что тут между двумя выступающими рифами образовалась естественная бухточка.

Хотя волны попадали и сюда, все же, рассчитав расстояние и выбрав нужный момент, мы с Джорджем подплыли так близко, что могли спрыгнуть на землю. Рыжий остался в лодке и греб назад. Пока мы продолжали осмотр берега, он должен был оставаться в лодке.

Подъем сказался крутым. Приходилось карабкаться по крошащимся уступам скал, где все было пропитано туманом. Самая большая пещера оказалась пустой. Возможно, что когда-то здесь хранились мумии, но сейчас это была всего-навсего лисья нора. Внутри пещеры мы обнаружили только рыбьи и птичьи кости.

Зато другая пещера подавала больше надежды. В ней мы нашли бедренную кость человека. Затем я обнаружил небольшой кусок шкуры и, наконец, обломок каменного наконечника. Чтобы копаться в гальке и плотной земле, нам потребовались бы инструменты, не говоря уже о времени. Поэтому я решил заметить местоположение этой пещеры с тем, чтобы вернуться сюда позднее.

Пока же нашей задачей было исследовать как можно больше пещер вдоль берега, а это означало, что нам придется изрядно полазить по горам, пробираясь между острыми, грозящими обвалом камнями.

Мы успели заглянуть в полдюжины отверстий на берегу, когда нам преградила путь скалистая стена, уходившая далеко в море. Пришлось позвать Рыжего.

Он подплыл к нам с большой волной. Джордж, намереваясь прыгнуть в лодку, не рассчитал и, вскрикнув, очутился по самые подмышки в холодной воде. Рыжему приходилось прилагать страшные усилия, чтобы набегающая сзади волна не ударила Джорджа лодкой. В этой суматохе я и сам свалился в воду. Теперь мы уже настолько вымокли, что смело пошли вброд по шею в воде и, пока Рыжий отгребал, забрались в лодку.

На мгновение мы повисли на гребне большой волны, и мне казалось, что нашу лодку вот-вот ударит о подводные скалы, но Рыжий напряг все мускулы, чтобы она плавно опустилась и, выйдя кормой вперед на глубокую воду, мы поплыли к катеру.

Наша утренняя разведка была прервана из-за необходимости переодеться. С катера продолжали наблюдать, как наша лодка медленно продвигалась к северу вдоль западного берега. Мы шли тихим ходом на расстоянии менее четверти мили от берега, временами приближаясь к нему на семьдесят ярдов, чтобы рассмотреть особенно интересные участки морских скал. Мы обнаружили дюжину подававших надежды пещер, но из-за сильного прилива высадку пришлось отложить до более благоприятного момента. Мне показалось, что в одной из пещер южнее внушительного водопада я вижу в бинокль нечто похожее на человеческие черепа. Но в этом месте волны так высоко бились о скалы, что пристать я не рискнул.

- Поехали-ка на Амухту, - предложил я в конце концов Эриксону. - Мы можем обследовать этот берег и северную часть острова с моря, попутно нанося на карту местоположение всех пещер, которые нам встретятся.

Казалось, Джорджа и Рыжего удивило мое предложение. Как мог я уезжать от пещер, в которых, насколько мне было известно, находились древние захоронения? Я нашел этот момент подходящим, чтобы объясниться с ними.

- Я вовсе не охочусь за сувенирами. Мне тоже жаль покидать эти пещеры, но еще важнее получить от них исчерпывающие сведения. Самое большое, что мы сможем на сегодня, - раскопать и уехать, а это было бы преступлением. Мы принесли бы тем самым больше вреда, чем пользы. Черепа и вещественные находки могут подождать. Во всяком случае они представляют собой ценность лишь при условии, что будут снабжены подробными описаниями того, где были найдены, как располагались, как выглядят пещеры внутри. Я предпочитаю оставить все в неприкосновенности до тех пор, пока мы сами не сможем сделать это по всем правилам или пока у кого-нибудь другого не найдется необходимое время. При таком условии не будет нарушена общая картина.

Я надеялся, что Джордж и Рыжий запомнят мои слова, но понимал при этом, как трудно людям, не прошедшим школу научной работы, осознать, насколько важно сохранять в неприкосновенности места, представляющие собой историческую ценность. По всей Аляске и военные и все кому не лень произвольно ведут археологические раскопки, не считаясь с тем, какой невосполнимый ущерб делу они наносят.

Мне рассказывали на Адахе об одном армейском священнике с острова Шемия, хваставшемся тем, что он перекопал все древние алеутские селения, обнаруженные на этом острове. Нет сомнения, что его труд увенчала целая куча скелетов, изделий из кости и камня и, наверное, он, как ребенок, любил перебирать свой клад и показывать его другим.

Но как мало задумывался этот человек над тем, что он натворил, навсегда лишив нас важных сведений о древних людях, населявших этот остров. Даже если его материальные находки и попадут когда-нибудь в музей, что весьма сомнительно, они уже обесценены тем, что, производя раскопки, священник не вел подробных записей.

Интересно знать, что испытал бы этот человек, если бы, допустим, в его церковь забрались вандалы и унесли все предметы культа в качестве сувениров. Наверное, он оскорбился бы в своих лучших чувствах. Такое вполне законное сравнение вряд ли приходило ему в голову.

Мне кажется, что если непрофессионал испытывает потребность вести археологические раскопки и коллекционировать, он должен отнестись к своему пристрастию серьезно и, оставаясь любителем, не забывать об ответственности: он обязан постичь археологическую технику и применять ее на практике. К несчастью, охотников за сувенирами она обычно не интересует [32].

Отныне на нашем катере воцарилось хорошее настроение. Все были увлечены поисками пещер и захвачены рискованными высадками на берег. Экипаж с нетерпением ожидал появления следующего острова.

В окружавшем нас море кишела жизнь. Мимо проплывали дельфины и большие черные рыбы. Мы даже заметили стаю игравших в воде косаток. Увидеть косатку один раз достаточно, чтобы запомнить на всю жизнь, - в длину они достигают тридцати футов, а на середине спины торчит плавник в шесть футов высотой. У этих созданий был вполне грозный вид. Чаще всего их жертвами бывают молодые тюлени, но при случае они со всей яростью нападают даже на самого крупного кита. Однажды мне привелось наблюдать, как косатка, придя в сильное возбуждение, подпрыгнула высоко над водой. Нападая на крупных китов, косатки вырывают у них глотку и язык, находя это мясо самым лакомым.