Повод для оптимизма? Прощалки - Владимир Владимирович Познер

этот акт, сенатор Кардин, хотел, чтобы это был акт о правах человека во всем мире, не только в России, чтобы можно было его применить вот таким образом. Но тут прибежали из делового мира (и неделового тоже) и сказали: «Нет, наши интересы пострадают. Пострадают интересы США». Ну и в результате что получилось? Правильно вы догадались: это касается только России.

И третье, о чем я уже говорил неоднократно: 99 % конгрессменов и сенаторов абсолютно безразличны наши с вами права. Это сугубо внутренний документ, это для своих и более ничего. И это не будет иметь никакого действия в России, разве что какие-то милые люди не станут больше держать свои деньги в американских банках и не станут рассчитываться с помощью долларов. Вот, собственно, и все.

Я вообще-то опасался другого, я опасался того, что российские власти ответят асимметрично, да так, что сильно испортятся отношения между странами. Но я опасался зря. Ответили симметрично, то есть будет составлен список у нас из такого же количества людей, сколько есть в списке американском, и это будут люди, которых мы считаем нарушителями прав человека в Америке, и им будет запрещен въезд в Россию, и их счета в российских банках будут заморожены. И они не смогут тратить рубли. Это просто ужас вообще, конечно. Вот так. Ответ сильный. Или, как говаривал Хрюн Моржов: «Мощно задвинуто! Внушает!»

* * *

Несколько дней тому назад у меня была операция. Ее делали во Франции, в Париже. Это потому что мой близкий друг, замечательный хирург, советовал мне поехать к его приятелю – французскому хирургу, который эти операции делает лучше всех. Надо сказать, что по рейтингу Всемирной организации здравоохранения система здравоохранения во Франции на первом месте в мире, это не все знают. Но я не из-за этого поехал.

Собственно, я не об этом хотел рассказывать. Это, так сказать, присказка. Так вот, лежу я в операционной, вокруг суетятся анестезиологи. Одна из них (видимо, вьетнамка, судя по внешнему виду, хотя прекрасно говорит по-французски) спрашивает меня: «Вы из России?» Я говорю: «А собственно говоря, почему вы спрашиваете?» – «Ваше имя – Владимир. Это же русское имя». Я отвечаю: «Ну да, я из России». Она надевает мне на лицо кислородную маску и говорит: «Дышите». Я дышу. «Скажите, месье, – продолжает она, – а дело Политковской у вас еще не завершили?» Я ответил: «Нет», хотя совершенно обалдел и от самого вопроса, и от того, в каком месте и в какой момент он задается. «Видимо, не хотят», – говорит она. Я молчу. «Знаете, – продолжает она, – все это очень вредит вашей стране, ее репутации. Но, по-видимому, вам, русским, все равно, что думают другие о вашей стране. Ну, спите». И я заснул.

* * *

Я уже высказывался относительно так называемого «акта Магнитского», принятого конгрессом Соединенных Штатов Америки и подписанного президентом Обамой. Повторю совсем коротко: это бессмысленное и, на мой взгляд, даже лицемерное дело, которое не принесет пользы ни Америке, ни России. Вместе с тем я должен сказать, что по сравнению с ответом нашей Государственной думы то, что американцы приняли, – это просто образец мудрости и дальновидности. По крайней мере, на мой взгляд.

Я довольно долго живу на свете, как вы знаете. Я полагал, что меня удивить трудно. Но тут уж я просто поразился. Поразился главным образом тому, что, принимая ответ, ударили не по американцам, а по себе. Я не знаю, читали ли господа думцы такого писателя, как Николай Васильевич Гоголь (и слышали ли о нем вообще). Но я бы им советовал почитать, особенно историю насчет унтер-офицерской вдовы, которая сама себя высекла. Ну подумайте. Вопрос первый: если бы американцы не приняли никакого «акта Магнитского», вы ж понимаете, что никакого «ответа», то есть никакого закона, запрещающего американцам усыновлять российских детей, не было бы. Это же очевидно. Значит, это есть ответ. Мы таким образом «ответили» американцам. Ну, и кому от этого хуже? Американцы будут брать детей в других странах: в Китае (где они усыновляют гораздо больше, кстати, чем в России), в Румынии и еще где-то. А что будет с нашими детьми?

За эти годы – мне подтвердили эти цифры разные люди вполне официально – американцы у нас взяли сто тысяч детей. И да, действительно, девятнадцать человек из этих ста тысяч погибли. Это ужасно. Но сто тысяч – живут прекрасной жизнью. Многие из них больные и даже инвалиды. Их берут.

А у нас – берут больных, инвалидов детей-сирот? Не очень, это факт.

Способ мышления, который продемонстрировала Государственная дура… ой, простите, я оговорился – Государственная дума, поражает. Я бы даже сказал такую вещь: когда отдельно взятый человек принимает какое-то решение, это его дело, это касается его собственной жизни. Когда люди, представляющие страну, принимают решение, это дело совсем другое. И когда они принимают решение, которое, на мой взгляд (я это подчеркиваю), выставляет страну на посмешище, в этом нет ничего хорошего.

Президент Путин говорит, что это ответ адекватный. Ну я позволю себе сказать, что я с президентом не согласен. Не знаю, как вы.

* * *

Вот и наступило время последней моей прощалки в этом году. Вы сами знаете, что чаще всего в прощалке есть нечто едкое, иногда ироничное. Но сегодня не так. Сегодня все-таки канун Нового года и, как сказал в этой передаче Ален Делон, хочется, чтобы у людей была радость. Он правильно говорит, не бывает безоблачного счастья, не бывает вечного счастья. Но к этому можно стремиться, и, конечно, если желать людям чего-то, то именно радости. В этом слове «радость» заключается и все остальное. Жизнь непростая – это, конечно, все мы понимаем. Но очень много зависит от того, как мы сами относимся прежде всего к себе и к окружающим, как мы воспитываем своих детей.

Я всегда говорил, что если бы все дети росли счастливыми, то мир был бы совсем другим. Счастливые дети становятся другими людьми. Подумайте об этом, когда вы общаетесь со своими детьми. Подумайте о том, как вы живете, а не о том, как другой живет. Смотрите на себя, а не на других. Я думаю, что это очень поможет. По крайней мере, я вам этого желаю. Я надеюсь, мы с вами еще много-много раз увидимся в будущем, 2013 году.

И, кстати, хочу сказать, что прошел уникальный период, когда мог быть первый день первого месяца первого года и до двенадцатого дня двенадцатого месяца двенадцатого года. Все уже