Что мы делаем в постели: Горизонтальная история человечества - Фейган Брайан

Елизавета жила, окруженная роем доверенных женщин. Они спали рядом с ней в постели или поблизости на раскладной кровати. Дамы выполняли роль личных телохранителей при дворе, раздираемом интригами соперничающих кланов, – жизнь монарха всегда была под угрозой. Будучи самыми приближенными к Ее Величеству особами, они знали ее мысли и переменчивые настроения настолько, что послы и высокопоставленные чиновники искали благосклонности фрейлин. Мудрый клерк Тайного совета наставлял главного секретаря королевы: «Прежде чем получить расположение Ее Величества, узнайте, с кем из обитателей личных покоев вы должны считаться»{142}.

Королева жила под пристальным, неотступным наблюдением. В эпоху, когда жизнь была коротка, а смерть порой настигала внезапно, послы из других стран регулярно отправляли домой отчеты о ежедневном поведении и состоянии здоровья монархов. Елизавета отличалась хрупким здоровьем с самой ранней юности, в том числе страдала от хронического несварения желудка и бессонницы. Многих беспокоило будущее брачное партнерство королевы, а также ее фертильность. В то время считалось, что представительницы женского пола обладают гораздо более сильным сексуальным аппетитом, чем мужчины, поэтому трудно было поверить, что кто-то из них, особенно незамужняя женщина, добровольно выберет целомудрие. Среди дипломатов ходили слухи о ее вероятном бесплодии, тогда как безопасность все еще хрупкого протестантского королевства зависела от ее замужества и рождения наследника. Частота ее месячных была предметом международных реляций и обсуждений.

Каждое утро, где бы королева ни жила и ни гостила, ее фрейлины отдергивали полог кровати. Пока прислуга убиралась и разводила огонь, королева обычно оставалась в постели. Потом завтракала в своих ночных одеяниях, гуляла по саду или читала у окна. Умывание, макияж и облачение в одежду могли занимать несколько часов. Пока королева вела с фрейлинами непринужденную беседу, ее наряжали в громоздкие, тяжелые платья. Затем в ход шли дорогие украшения, которые хранились в ларцах, обитых бархатом и расшитых золотом. Королевские драгоценности находились в максимально возможной безопасности в ее спальне. Наконец, с помощью железного рожка для обуви ей помогали надеть туфли. Только тогда королева была готова выйти в приемную и в личные покои – на всеобщее обозрение.

Жизнь монарха была регламентирована до мельчайших подробностей. Даже трапезы сопровождались тщательно продуманными церемониями, так как считалось, что королеве не подобает есть на людях, кроме как на банкетах. В конце дня она удалялась в спальню, чтобы умыться и раздеться. Ее дамы проверяли матрасы и постельное белье на предмет жучков и спрятанных кинжалов, а комнату обыскивали, чтобы исключить присутствие затаившихся злоумышленников. Затем королева забиралась в постель, чтобы возлечь на многочисленных тюфяках из соломы, овечьей шерсти и перьев – все самое мягкое лежало, конечно, наверху. Ее Величество укрывали шелковые простыни, украшенные королевским гербом и розой Тюдоров. Окно затворялось, чтобы в спальню не попадал опасный ночной воздух, занавески на кровати смыкались, и королева оставалась запертой в своей спальне.

Лишь однажды мужчина нарушил рутину этого женского мира, войдя в покои без официального разрешения. В 1599 году граф Эссекс, бывший королевский фаворит, весь в дорожной грязи после спешного возвращения из Ирландии, переступил порог королевских апартаментов во дворце Нонсач в Суррее. Он мельком увидел Елизавету – полуодетую, без парика и макияжа. Когда он опустился на колени и просил прощения, онемевшая королева выглядела великодушно-снисходительной. Через день Эссекса поместили под домашний арест. В 1601 году он был казнен за измену.

Охрана окружала королевские спальни даже в отсутствие монарха, и не без причины. В Версале камердинер всегда сидел внутри деревянной ограды вокруг королевской кровати, поскольку двор опасался колдовства. Враг короны мог опрыскать кровать заговоренными смесями, подвергнув опасности жизнь монарха. В 1600 году женщину по имени Николь Миньон сожгли заживо за попытку организовать отравление короля Франции Генриха IV. Тремя годами ранее мебельщик с улицы Тампль был осужден за «намерение убить короля». Его повесили, а тело сожгли.

Королевские ложа были важными свидетелями рождений, крещений, бракосочетаний и смертей. Кровать, на которой предстояло разрешиться от бремени матери будущего правителя, часто украшалась искусными и богатыми драпировками – стоимость кровати интересовала общественность больше, чем вес новорожденного. Конечно, многим беременным женщинам приходилось принимать друзей, лежа в кровати, но в случае царственных рожениц это было доведено до крайности. Вокруг них порой устраивали балы. Королевские роды были событием для всего двора, в высшей степени публичным и подчинявшимся сложному протоколу, где для каждого присутствующего существовало предписанное место и действие. В числе свидетелей должны были непременно находиться принцы крови, секретари и другие высокопоставленные чиновники, которые следили за тем, чтобы все было без обмана. Но даже эти меры не всегда пресекали злонамеренные сплетни. Мария Моденская, католическая супруга короля Якова II, родила сына в 1688 году в присутствии многочисленных министров и придворных. Но вскоре распространились слухи, вызванные сильными антикатолическими настроениями и страхом получить в будущем монарха-католика, что живой младенец мужского пола был тайно пронесен в спальню в грелке, чтобы заменить мертворожденного сына королевы. Эти истории в конечном счете способствовали свержению Якова II, которого в 1688 году сменил убежденный протестант Вильгельм III.

Одно из главных преимуществ спален заключается в том, что иногда они выявляют тончайшие нюансы отношений. Когда в 1625 году кардинал Ришелье встречался с английским послом для переговоров о браке короля Карла I и Генриетты Французской, возник абсурдный спор о том, сколько шагов должен сделать каждый из участников встречи. Ришелье решил проблему, проведя ответственное совещание… из постели, что изменило правила протокола.

Король Людовик XIII, которому Ришелье служил в должности первого министра, был хроническим заикой с угрюмым характером и гораздо больше интересовался соколиной охотой, чем вопросами правления. Эти двое превратили Францию в абсолютную монархию, но у Людовика были простые вкусы – это особенно поразительно, если учесть его происхождение. В годы своего царствования он пользовался только двумя кроватями, одна из которых была черного цвета с серебряным орнаментом, другая – пурпурно-золотая. Для сравнения: у Габриэль д'Эстре, любовницы его отца Генриха IV, было двенадцать роскошных кроватей для одного только зимнего отдыха. Жан-Батист Поклен, комедиограф и актер, более известный как Мольер, был камердинером королевских покоев при Людовике, унаследовав должность, которую в свое время получил его отец. Он не разделял вкусов короля, но спал на роскошной кровати с бронзовыми орлиными ножками, резным позолоченным изголовьем и занавесками из вытканной цветами парчи. Кроме того, у него было восемнадцать изысканных ночных рубашек. В спальне Людовика XIII не ощущалось женского присутствия, так как его брак с Анной Испанской был несчастливым и они в основном жили порознь. Король никогда не заводил любовниц. Однако в 1638 году, после четырех выкидышей, у супругов наконец родился сын, будущий Людовик XIV, который вступил на престол в 1641 году в возрасте трех лет и правил семьдесят два года.

Королевский протокол

Людовик XIV, известный как «король-солнце», твердо верил в божественное право королей, которое давало ему мандат на превращение Франции в централизованное государство, управляемое из Версальского дворца{143}. Представители знати, которых он привлекал ко двору, были вынуждены ждать его днем и ночью, если хотели пользоваться пенсиями и другими привилегиями. Людовик XIV находился в центре всеобщего внимания, за ним постоянно наблюдали. Он развлекал дворян каждый день, щедро балуя их дорогими удовольствиями и увеселениями, но таким образом и не спускал с них бдительного ока. Сильное централизованное управление уменьшило власть аристократии и прекратило постоянные гражданские войны – бич предыдущих царствований. Из своей постели он эффективно правил Францией и руководил военными кампаниями. Кровати были сценами, на которых он блистал, и он был ими одержим.