Христианские левые. Введение в радикальную и социалистическую христианскую мысль - Энтони Д. Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Среди протестантов, особенно в США, забота об окружающей среде выражается в трех широких направлениях, которые могут пересекаться друг с другом. Первое из них – это акцент на попечительстве, связанный с библейским предписанием заботиться о Божьем творении. Оно наиболее привлекательно для евангелистов – консерваторов в теологическом отношении, которые тем не менее отвергают пренебрежение фундаменталистов к творению[655]. Второе направление, свойственное основным Церквам, включая те, которые ранее были привержены социальному евангелизму или аналогичным воззрениям левых христиан, рассматривает «экологическую справедливость» как часть более широкой концепции справедливости социальной. Социолог Лорел Кернс поясняет, что «сторонники экологической справедливости утверждают, что правильное отношение друг к другу является частью правильного отношения к миру природы»[656]. Наконец, на нехристианскую, панентеистическую духовность, разделяемую более широким движением экологистов, опирается то, что Кернс называет «духовностью творения»[657]. Страх перед пантеизмом и идеями нью-эйджа наряду с опасением, что экологистский акцент на сокращении численности населения может подорвать позиции пролайферов, возможно, помешал евангелистам широко принять необходимость защиты окружающей среды. Однако христианская забота об окружающей среде выходит далеко за рамки евангелизма, о чем свидетельствуют энциклика «Laudato si’», изданная папой римским Франциском в 2015 году (см. главу 3), и публикация в 2008 году одобренной Десмондом Туту (см. главу 7) и папой Иоанном Павлом II «Зеленой Библии» – напечатанной на переработанной бумаге новой пересмотренной стандартной версии текста, в которой строки, касающиеся заботы о творении, выделены зеленым цветом.
Следует отметить, что Уоллис отвергает ярлык «левые христиане», утверждая, что политика, основанная на библейских ценностях, не должна иметь привязки ни к одному из концов идеологического спектра. «Полагаю, что левые и правые – это политические, а не религиозные категории», – утверждает он. «Религия не вписывается в эти категории левых и правых. <…> Мы не религиозные левые, противостоящие религиозным правым, а скорее моральный центр, часто бросающий вызов избирательной морали как правых, так и левых»[658]. Камполо придерживается той же точки зрения: библейское политическое мировоззрение не должно быть привязано к одной идеологии или одной политической партии[659]. Краснобуквенные евангелисты иногда склоняются к консерватизму в вопросах медицинской и сексуальной этики. Наиболее ярко это проявляется, когда речь заходит об абортах: краснобуквенные христиане – подобно Католическому рабочему движению – занимают позицию пролайферов (или противников абортов)[660]. Харпер утверждает, что «прерывание беременности – это оскорбление Бога», а для Камполо «вопрос сводится к тому, является ли человеческий зародыш священным человеческим существом, созданным по образу и подобию Божьему. Если ответ на этот вопрос положительный, то аборт должен считаться убийством»[661]. Ссылка Камполо на «образ и подобие Божье» показывает, что за противодействием расизму – как пишет Уоллис, расовые предрассудки оскорбляют «образ Божий, imago dei», – стоит та же аргументация, что и за противодействием абортам[662].
И Уоллис, и Камполо опираются на разработанную римско-католическим кардиналом Джозефом Бернардином концепцию «нешвенного хитона» – позицию, которую также можно назвать «последовательной защитой жизни»[663]. Довод ее в том, что библейское понимание важности жизни следует углубить. Как утверждает Камполо, приверженность позициям «пролайферов» «подразумевает, кроме прекращения абортов, обязательство прекратить войны, положить конец смертной казни и обеспечить всеобщее здравоохранение для всех наших граждан»[664]. Такая трактовка позволяет считать лицемерами тех христиан, кто выступает против абортов, но при этом ничего не делает для борьбы против расистского насилия, поддержки государственного обеспечения такими благами, как здравоохранение и социальная защита, а также противостояния угрожающим жизни изменению климата и экологическому ущербу. Вместе с тем Уоллис критикует «левую политкорректность, необходимой лакмусовой бумажкой которой сегодня выступает защита абортов», и не принимает тех, кто выступает против абортов, но при этом является сторонником социальной справедливости. Несмотря на это, исследователи отмечают, что критика консервативных позиций Sojourners и краснобуквенного евангелизма в целом исходит не от светских левых, как утверждает Уоллис, а от более радикальных левых христиан[665]. Кроме того, консервативные христиане могут заявить, что позиция «нешвенного хитона», или «последовательной защиты жизни», является своего рода уловкой, позволяющей краснобуквенным евангелистам маркировать себя как «пролайферов», но при этом не акцентировать внимание на проблеме абортов. Создается впечатление, что если на вопросы экономической несправедливости, расового угнетения и ущерба окружающей среде они всегда отвечают призывом увеличить компетенции федерального правительства, то политика запрета абортов всегда остается за пределами их внимания.
Реакция христиан на религиозных правых выходит далеко за рамки краснобуквенного движения. Джон Льюис (1940–2000), о котором выше мы писали как о ключевой фигуре Студенческого комитета координации ненасильственных действий, был убежденным борцом за расовое равенство. На митинге 1963 года в Вашингтоне он заявил перед толпой протестующих: «Силой наших требований, нашей решимости и нашего количества мы разобьем сегрегированный Юг на тысячу осколков и соединим их по образу и подобию Бога и демократии»[666]. Впоследствии, с 1987 года до своей смерти, Льюис служил представителем пятого округа Джорджии от Демократической партии. В Конгресс он привнес основанное на Библии чувство справедливости. К примеру, в 1996 году Льюис выступил против реформ всеобщего благосостояния, представленных администрацией Клинтона, но рожденных политикой Республиканской партии, спросив: «Где же чувство порядочности? В чем польза великой нации завоевать весь мир только для того, чтобы потерять свою душу?»[667]
Другим крупным деятелем движения за гражданские права, пришедшим в большую политику, был Джесси Джексон (р. 1940) – глава организованной Студенческим комитетом координации ненасильственных действий операции «Хлебная корзина», кампании по улучшению экономического положения бедных черных сообществ. В 1968 году он стал служителем баптистской Церкви. Джексон дважды, в 1984 и 1988 годах, участвовал в праймериз Демократической партии, отстаивая куда более прогрессивную программу, чем любой другой кандидат-демократ[668]. Кампания Джексона вдохновлялась движением «Демократы Миссисипи за свободу» Фанни Лу Хамер, однако целью Джексона при формировании того, что впоследствии станет известно как Радужная коалиция, было показать, что он представляет интересы не только афроамериканцев, но и всех маргинализированных и угнетенных народов, как делала Кампания бедняков Мартина Лютера Кинга, в которой Джексон также играл ключевую роль[669]. В своей предвыборной речи Джексон заявил: «Наш флаг красно-бело-синий, но наша нация – радужная: красная, желтая, коричневая, черная и белая, – и все мы
