Даже Смерть знает мое имя 2 - Евгений Валерьевич Решетов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Никогда не думал, что я такое скажу, но мне радостно вас видеть, сударь Коломейцев. Да ещё в таком виде… Орёте с пеной у рта на бедного старика. Отличный пример для любого юного аристократа. Жаль, что тут нет зрителей, кроме меня.
Коломейцев глянул на меня налитыми кровью глазами, в которых блеснуло узнавание. Да, он вспомнил Ратникова, но, судя по его затянувшемуся молчанию, не знал, как себя с ним, то бишь со мной вести. Перед ним ведь уже не тот ущербный Ратников, а новый — архимаг, преподаватель, крутой охотник… Такому дерзить опасно, но очень хочется. Я прям всей кожей чувствовал желание парня как-то унизить меня, втоптать в грязь, да ещё и плюнуть потом в мою жалобно кривящуюся физиономию.
— Язык проглотил, хам? — ехидно сказал я, решив почтить память Ратникова тем, что поиздеваюсь над одним из его врагов. — Ты позоришь дворянскую честь своим недостойным поведением! Унижаешь бедного старика!
— Да я… в общем-то, не в обиде, — промычал торговец, который, вполне возможно, действительно всучил Коломейцеву паршивый перстень.
— Помолчите, сударь. Вы явно в стрессе, потому не осознаёте, что говорите! — бросил я дедку, чья круглая, обвисшая, как кожаные шторы, физиономия то краснела, то бледнела.
— Не смейте так со мной разговаривать! — наконец-то выплюнул Коломейцев, до хруста сжав пальцы в кулаки.
— А то что? Бросишь в меня перстень? — съязвил я, состряпав свою самую насмешливую физиономию. А уж в этом-то я был непревзойдённым мастером.
Парень сразу же запыхтел, как бык, а вся кровь бросилась к его щекам.
— Я вызову вас на дуэль! — взбешено выхаркнул он, скаля зубы.
— Меня? Архимага? Тогда сразу подготовь место в семейном склепе, — желчно усмехнулся я, сложив руки на груди.
— Ты мразь, Ратников! Знаешь, что твой ранг выше моего, потому и ведёшь себя, как скотина, упиваясь своей властью! — на одном дыхании отбарабанил Коломейцев, хрипло дыша.
— Никого не напоминает? А если в зеркало посмотришься? — холодно процедил я.
— О-о-о, я знаю о чём ты… — расплылся в мерзкой, пакостной улыбке парень и восторженно прищёлкнул языком. — Мы с друзьями знатно над тобой потешились в библиотеке. Незабываемое было зрелище. Ты плакал, стонал и униженно просил тебя отпустить. Помнишь, Ратников?
— Великолепно помню, потому-то и хочу стереть тебя в порошок.
— Мой отец не даст тебе этого сделать! — выпалил придурок, мигом сообразив, что он только глубже закапывает себя, вспоминая о библиотеке. — Он из-под земли тебя достанет и заставит ответить, ежели ты хоть пальцем меня тронешь! Он решительный человек, сильный маг и храбрый воин.
— Пф-ф-ф! Слышал поговорку? Не так страшен чёрт, как я. Что ты, что твой отец… вы всего лишь пыль под моими ногами.
— Ты поплатишься за свой дерзкий язык, — прошипел Коломейцев, вонзив в меня огненный взгляд исподлобья.
— Заставь меня заплатить, — хмыкнул я, снял перстень с пальца и отправил его в карман.
На лице урода появился отпечаток сильнейшей внутренней борьбы. Вся его душонка жаждала накостылять мне по первое число, выбить зубы и поставить на колени, но голос разума трусливо шептал, что всё может случиться наоборот: вдруг Ратников сильнее, хотя он и выглядит более щуплым?
— Трус, — презрительно выдохнул я, посмотрев на Коломейцева, как на говно. — Купи себе на базаре пряжу и вяжи по вечерам у камина.
— Судари, судари, — пролепетал торговец. — Прошу вас, успокойтесь. Ну, не будете же вы в самом деле, как простолюдины мутузить друг друга кулаками?
— Видимо, не будем, у кого-то очно жим-жим, — насмешливо улыбнулся я и специально повернулся к парню спиной, словно решил уйти из лавки.
И вот тут-то его эмоции рванули изо всех щелей, как вода из прошитого дробью жестяного бака. Он ринулся на меня, часто-часто дыша, но при этом не орал, чтобы не выдать себя. Однако я на это и рассчитывал… Резко развернулся и от всей своей чёрной души впечатал кулак в физиономию этого урода. Костяшки пальцев смачно хрустнули носом Коломейцева. Брызнула алая кровь, и глаза козла закатились, а сам он мешком говна грохнулся на пол, где остался лежать без всякого движения. Только громко испортил воздух.
Я поморщился и недовольно прошипел:
— Как-то слишком быстро. Чувствую неудовлетворение.
— А я… я слегка в панике, — признался старик, промокнув потный лоб носовым платком. — Чует моё дряхлое сердце, что этот наглый ублюдок захочет отомстить. Вам-то ладно, за дело. Но ведь он и мне захочет сказать пару ласковых… Я же стал свидетелем его унижения. А ежели его отец узнает, что тут произошло? Мне тогда точно не поздоровится. Он же начнёт орать, что я должен был защитить его сынка.
— Валите всё на меня, — спокойно произнёс я, слизав свою кровь с разбитой костяшки пальца. — Дескать, вы хотели закидать меня магоформами, после того, как Коломейцев рухнул на пол, но я вас запугал или… или успел надеть свой перстень и чуть не убил вас. А-а-а, и вот ещё что добавьте… Мол, вы решили пожаловаться на меня князю. Кстати, можете так и сделать, чтобы всё выглядело правдоподобно.
— А это вы хорошо придумали, — обрадовался старик, сверкнув глазами с красными полопавшимися капиллярами.
— А то, — самодовольно усмехнулся я и выложил на прилавок перстни тех, кого убил ночью. — Будем торговаться или сойдёмся на той же цене, что и в прошлый раз? Признаться, я бы поторговался, а то, как и говорил, у меня осталось чувство неудовлетворения. Надо бы выпустить оставшийся пар.
— Пожалуй, я откажусь, хотя ваше предложение и звучит заманчиво. Но лучше я сразу возьму эти перстни по той же цене, что и в прошлый раз, — улыбнулся старик и полез за деньгами, косясь на Коломейцева, валяющегося на полу без сознания.
