Взгляд в спину - Ольга Александровна Кошманова

не о том, во что я верю или не верю, просто накопилось много загадок, а вот с разгадками что-то не густо...

Многие, очень многие напрочь не верят в существование комполена, или снежного человека. Официальная наука его не признает, уверяет, что такого не может быть по определению! Не может быть и все тут! А для обывателя слово науки — закон. Но как раз об обратном говорит большинство тех, кто на протяжении веков живет в гармонии с природой, как ее неотъемлемая часть. Лично для меня это стало аксиомой еще на фольклорном семинаре в 1985 году, где были представители народов Севера, Сибири и Дальнего Востока. Все участники, до единого, знали о существовании подобного существа. (Не хочется говорить и писать слово «животное». Никто из нас тогда не называл и не называет его этим словом.) Знали о нем не понаслышке, а рассказывали в подробных деталях о встречах со слов своих соплеменников и родственников — охотников, рыбаков, пастухов, оленеводов.

В группу животных никто его не относил, но каждый из народов называл его по-своему, на своем языке. И в этом названии отражалось то, что и до сих пор не находит объяснения: необъяснимый страх, влияние существа на расстоянии, необычная скорость передвижения, мгновенное появление и такое же быстрое исчезновение, цепенеющий страх, охватывающий человека при контактах с ним. Страх, ужас, паника... Недомогание и болезни после встречи.

Все сказители, участники семинара знали о существовании несуществующего...

Знали, но большинство из них смотрели на меня как на самоубийцу. И это для меня было объяснимо: всем нам наша языческая вера запрещала говорить, расспрашивать, как бы выдавать миру нашего «друга». А я посмела, хотя прекрасно знала, что тайну выдавать не следует. И не только устные рассказы многих знакомых северян, но и большинство сказок, легенд, мифов Севера и Сибири подтверждают существование неизвестного.

И наше слово комполен (кондинский диалект мансийского языка) означает дословно мужик-дух, мужик с другого света, т. е. реально существующий, но не принадлежащий к нашему миру. И отношение к нему соответствующее. Признавая его реально существующим, таежники не пытались его поймать, связать, а не то что убить. Во всех регионах Севера, Сибири и Дальнего Востока его считают как бы владыкой, хозяином таежных дебрей, охотничьих угодий и т. д.

Знают о существовании хозяина все коренные жители всего бывшего Советского Союза: саами на Кольском, нивхи на Дальнем Востоке, ненцы на Ямале, якуты в Якутии и все другие народности, что живут по окраинам России.

И все, кто встречался с хозяином, рассказывали, что он общался с ними на их языках: с якутами — на якутском, с ненцами — на ненецком, с манси — на мансийском, с ханты — на хантыйском, с азербайджанцами — на азербайджанском, с грузинами — на грузинском и т. д.

О чем это говорит? А это говорит, что ни на одном языке он — хозяин и слова не произнес, просто общается мысленно, внушает человеку свою волю. Мысли человека он улавливает, понимает и сам дает человеку ответ мыслями. А человеку кажется, что он слышит его голос!

Не зря же у нас в народе есть поверье, что если человек не знает о его существовании и не думает о нем, то ничего не произойдет! А если знает да думает, тут может все быть. Думая о нем, о хозяине, человек как будто приглашает его к себе.

В наш технократический век такие явления не признаются, но они существуют помимо нашего сознания. Много необъяснимого, с точки зрения современной науки, я услышала, собирая сведения о комполене. Иногда даже сама заражалась скептицизмом: «Ну уж это слишком!» Не верила или верила с опаской и выборочно до тех пор, пока не прочитала об Альберте Игнатенко — человеке, разгоняющем тучи. Тут впервые и встретила слово «суггестия» — внушение. И поняла, что и сама была однажды под этим влиянием. Тут такое дело: думаешь сделать одно, а делаешь совершенно другое. Причем все это осознанно, без всякого там гипноза, при полном рассудке и памяти.

Но кроме мгновенных действий, еще что-то остается в тебе на долгие годы. Вот пример. Один подросток очень интересовался темой снежного человека. Много читал на эту тему, планировал участие в экспедициях по розыску и т. д. Но хватило несколько минут суггестии, когда мы были буквально в силовом поле хозяина, как все его мечты о контактах мгновенно улетучивались. Он стер из памяти все, что было связано с этим существом. Даже спустя несколько лет больше не проявляет никакого интереса. Как будто его подменили. Вот и выходит, что человек и видит... и не видит, слышит и не слышит, будто погружается в какой-то параллельный мир. По рассказам охотников нашего края и Дальнего Востока, хозяина видят многие, но не в обычном понимании этого слова.

Не всегда видят, но всегда чувствуют присутствие кого-то, находятся под чьим-то влиянием...

В охотничьих избушках дальневосточников, по словам одного егеря, он видел следы от выстрелов на потолке. Поинтересовался, и ему рассказали нечто. Иногда по ночам вдруг охотникам почудится, что на них сверху, как бы сквозь потолок, смотрит кто-то громадный и лохматый. Не все выдерживают подобное. У кого слабые нервы, или впервые с таким встречается, соскакивает, хватает ружье и стреляет вверх. Видение исчезает, но через некоторое время появляется вновь.

Что ж, выходит, Хозяин владеет этой силой внушения — суггестией?! Или гипнозом?! И если этот так, многое становится понятным и объяснимым...

«Наука о бессловесном внушении называется суггестологией. Объяснить механизм этого явления ученые пока не могут, хотя факт передачи мысленной информации участники VI Всесоюзного съезда психологов и многие другие авторитетные специалисты признали установленным и экспериментально вполне доказанным».

(Из альманаха «Феномен». — М.: Мир, 1989. А. Константинов, С. Ямонт «Человек, разгоняющий тучи», с. 12.)

Последствия встреч

Встречи с хозяином бывают не только у нас на Конде, или на Кавказе. Подобное случается по всему миру: в Калифорнии и на Чукотке, на Кавказе и Ямале. Да на всех континентах!

Я уже писала, что каждый народ называет его по-своему, отражая конкретные особенности. Но все как один утверждают, что он покрыт густой шерстью!

И другое. Все рассказчики, независимо от национальной принадлежности, уровня образования, рода деятельности, при его приближении испытывают одинаковые чувства беспокойства и панического страха, иногда лишенные всякого физического смысла. Человек, ничего не знавший о его существовании, никогда не слышавший об этом, при его приближении цепенеет от ужаса, иногда бывает даже обморочный