Месть Монтесумы - Гарри Гаррисон

Билли двинулся первым, скача с камня на камень, как безумный горный козлик, со вкусом одетый в оранжевые эластичные трусики и вооруженный ножом-кастетом. Тони последовал за ним, с кислым видом наступая на острые камни и на ходу разоблачаясь до своих более пролетарских белых семейных трусов. На борту катера было много шума и беготни, даже затрещали выстрелы, и несколько пуль просвистело довольно близко. Еще один взрыв окатил катер водой, а заодно укутал белым облаком. Взяв нож по-пиратски в зубы, Билли нырнул, проскользнув в каком-то дюйме над подводными камнями. Тони на подобную удаль не решился, сполз в воду, стиснул зубами нож, тотчас же порезавший уголок рта, и поплыл, ориентируясь на мускулистую спину и машущие руки Билли.

Подплыв поближе, они расслышали на катере дружный кашель и разноязычные проклятия, потом лязг металла и вслед за тем визг электростартера. Мотор дважды чихнул и заглох. Над ними вырос высокий деревянный борт катера, Тони следом за Билли поплыл к корме, где имелся трап. Билли Шульц взмыл по ступеням, но сразу же плюхнулся в воду, как только в транец врезалась пуля, выхватив изрядную щепку.

– Оставайся здесь для отвлекающего маневра, – прошептал он Тони. – А я поплыву кругом и влезу через борт. Мне главное дотянуться до планшира, а там уж подтянусь. – В доказательство Билли напряг массивный бицепс и устремился прочь, гоня перед собой пенный бурун.

Отвлекающий маневр? В каком это смысле? Скорее уж тут состоится стрельба по неподвижным мишеням. Поежившись, Тони задрал голову, ожидая в любой момент увидеть пистолет, метящий вышибить ему мозги.

Ветер пронес над водой клочок слезоточивого облака, оставивший по себе резь в глазах, тут же наполнившихся слезами. Тони нырнул, чтобы промыть их, вдруг подумал: «А, чем черт не шутит!» – и стремительно вскарабкался по трапу.

Единым взором вобрал в себя всю картину: кокпит лежит в руинах, палубный настил поднят, и темнокожий человек копается во внутренностях двигателя; подальше съежились Робл и Д'Изерния, держа на изготовку жуткие «люгеры». Тони метнул нож, испустив невразумительный вопль, тот заскользил по палубе и стукнул Робла по ноге, не причинив ни малейшего вреда. Изрыгнув проклятие, немец вскинул пистолет, прицелился в Тони, с такого расстояния – верная смерть. Позади него выросла мускулистая фигура – слишком далеко, чтобы успеть на помощь.

Д'Изерния тоже вскинул пистолет – и уткнул ствол в шею Робла сбоку.

– Не стреляй. Нас поймали, так хотя бы обойдемся без убийств.

Робл с криком замахнулся на итальянца рукояткой пистолета, но ударить не успел: протянувшаяся у него из-за спины могучая рука без труда вырвала пистолет, а пальцы другой клещами впились в шею, придавив к палубе. Тони выбрался на палубу окончательно, увидел матросов, сгрудившихся в дальнем конце кокпита, и закрытые двери каюты. Не задумываясь, повинуясь импульсу, пронесся к дверям, распахнул их и нырнул внутрь.

В тесноте кабины два выстрела прогрохотали оглушительно, как канонада, пули впились в доски на месте, где он находился мгновение назад. Чисто инстинктивно Тони рыбкой бросился вперед, всем телом врезавшись в сидящего за столом человека и опрокинувшись вместе с ним. Пистолет полетел кувырком, старик, жалобно чертыхаясь по-немецки, забарахтался на полу. Тони встал, энергично моргая от дыма и слезоточивого газа, и завладел пистолетом. На боковой койке лежал очень знакомый чемодан. Незапертый, открылся от первого же прикосновения. А внутри – деньги, доллары, зеленые, в плотных банковских упаковках, источающие сочный аромат богатства. Одна пачка вскрыта – ах, жадность, жадность! – но далеко уйти купюры не могли. Закрыв чемодан, Тони прихватил его вместе с пистолетом и вернулся на палубу. Билли Шульц времени зря не терял: Д'Изерния с Роблом сидели у заглохшего мотора под дулом пистолета, а двое матросов гребли к берегу.

– Деньги здесь, – сообщил Тони. – Адольф тоже здесь, в каюте.

– Лучше и быть не может. Почему бы тебе не поднять чемодан, чтоб его увидали с берега, пока Стокер не сбросил нам на голову еще пару своих надкалиберных гранат.

Тони поднял чемодан над головой, и с берега, где народу явно поприбавилось, донеслось радостное «Ура!». На песке стояла целая шеренга мотороллеров «Ламбретта», с каждой минутой все прибывавших, а вниз по дороге мчался «Кадиллак», подскакивая на ухабах. Тони крикнул и помахал в ответ, но тут сквозь затуманивший голову восторг наконец пробилась важная мысль, и сердце у него ушло в пятки.

– Стойте, чуть не забыл, все произошло как-то сразу. Где работа Челлини?

– Позвольте, – под недреманным оком Билли Шульца и его пистолета Д'Изерния медленно сунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил плоский деревянный ящичек и передал его Тони. – Все, как положено. Прекрасная картина.

Заглянув в ящичек, Тони вздохнул с облегчением.

– Полный порядок. По-моему, все в порядке.

Встречающие с энтузиазмом толкали катер к берегу, пока днище не заскрежетало по песку; едва пленники выглянули, на них нацелилось множество пистолетов. Адольфа Гитлера, иже Якоба Платца, вынесли на берег и снова поставили на костыли. Стокер ринулся на чемодан, как гончая на зайца, но после краткой инспекции поднял голову, холодно взглянув на Тони.

– Деньгов не хватает!

– Расслабьтесь, – откликнулся тот, по успешном завершении миссии ощутив полнейшее умиротворение. – Обыщите пленных, наверное, деньги у них. Беспокоиться не о чем.

– Отлично проведенная операция ФБР, – провозгласил Соунз.

– Без ЦРУ вам бы нипочем не справиться, – парировал Хиггинс.

– А вы не забываете об Агенции Терца, – тут же оскорбился Тимберио, – куда вы пришли за помощью, когда все рухнуло?

– Господа, прошу вас, не надо, – вмешался Тони. – Славы хватит на всех. Не будем портить радость победы мелкими сварами. Взгляните на Якова Гольдштейна – его команда заслужила ничуть не меньше похвал, чем всякая другая, а он не предъявляет никаких претензий. – Гольдштейн молчал, не отводя ледяного взгляда от пленников. – Как говорится, все хорошо, что хорошо кончается. Мы справились, свели все концы с концами, так что волноваться больше не о чем.

– Совершенно верно, – подхватил новый голос. Детектив лейтенант Рикардо Гонсалес-и-Альварес выбрался из кустов в сопровождении двух полицейских в темных очках, вооруженных автоматами. – А сейчас я закрою занавес этой маленькой драмы, арестовав вас, Антонио Хоукин, за убийство своего коллеги по ФБР Дэвидсона.

Он угрюмо двинулся вперед, приготовив наручники.

Глава 17

– Эй, минуточку, подождите, – попятился Тони. – Все это ошибка.

– Бросьте пистолет. Не сопротивляйтесь.

Лишь тут Тони заметил, что все еще держит в руках трофейный «люгер», и поспешно отшвырнул его, внезапно ощутив себя ужасно голым, выставленным напоказ в своем промокшем белье.

– Я не убивал Дэвидсона! – запротестовал он.

– Мы считаем иначе.

– Но у вас нет улик. Однако настоящий убийца сейчас среди нас, а раз уж наручники у вас наготове, предлагаю вместо меня арестовать его.

Остановившись, Гонсалес обвел взглядом пляж и собравшихся; оружие мгновенно исчезло из виду, будто по мановению волшебной палочки.

– В самом деле. Не будете ли вы любезны назвать этого убийцу и привести доказательства, подкрепляющие ваши утверждения?

– Буду. Очень немногие люди знали, что Дэвидсон заколот, и уж тем более не могла этого знать широкая публика, потому что в газетах упоминалась только насильственная смерть без каких-либо подробностей. Правда?

– Да. Мы из кожи вон лезем, чтобы не давать будущим убийцам уроков мастерства.

– Итак, ясно. И все же один из здесь присутствующих прекрасно владеет этим мастерством. Не так давно он сказал мне что-то вроде того, что ему нет дела, если я заколю хоть все ФБР. – Тони с видом обвинителя ткнул пальцем в сторону Карло Д'Изернии. – Это ведь вы сказали, не так ли?

– Вполне возможно, – безмерно устало вздохнул Д'Изерния.

– Звучит логично, – подхватил Соунз. – Нож – традиционное итальянское оружие.

– Попрошу без этнических оскорблений! – вскинулся Тимберио. – Нож – оружие интернациональное, и никто не давал вам права подобным образом клеветать на итальянцев!

– Пожалуйста, позвольте мне сделать заявление. – Д'Изерния не только ссутулился от усталости, но и на глазах постарел. – Хотя Дэвидсона убил и не я, но знаю, кто. И в каком-то смысле чувствую себя ответственным за смерть этого человека. Убийца…

– Schwein! – выкрикнул Робл, молниеносно выхватывая из кармана нож – мощная пружина выбросила громадный клинок, со щелчком вставший на место – и по рукоятку всаживая его Д'Изернии в спину. Все разыгралось за долю секунды – воткнутый нож, изумленно распахнутые глаза Д'Изернии, еще не отзвучавший крик.

Гонсалес бросился вперед в тот же миг, хотя был слишком далеко, чтобы помешать. Зато перехватил Робла сразу же после удара, резким, коротким кистевым рывком швырнул его в воздух, обрушив ничком на землю, скрутил руки за спиной и надел наручники.