Что вы скрываете, Хандзо-сан?! - Сергей Харченко

малахитовым платьем, великолепно облегающим её спортивную фигуру.

К тому же я в уме держал и посещение ипподрома, где мне нужно было ненавязчиво скрыть своё лицо. Для этого я выбрал неплохие солнцезащитные очки. Мико похвалила, добавив, что в них я выгляжу покорителем женских сердец. Ну что ж, просто идеальный образ.

А затем мы, довольные покупками, вернулись в офис.

Остаток дня прошёл, как обычно. А время до субботы пролетело, будто метеор: Ютаро притих и больше не воровал, или воровал тихо и не в нашем районе, чтобы не привлечь к своей татуированной персоне лишнего внимания. Что же касается офиса — Самаи так и не появился, и в пятницу Кимура Кото, уже официально, объявила, что наш бывший босс увольняется, а она становится временно исполняющим его обязанности.

Это дало повод Майоко наплодить ещё с десяток версий, почему нашу акулу сразу не посадили в кресло начальника. От самых мифических до самых пошлых.

Ну а затем наступила суббота.

Мы с Ютаро посетили тот же самый торговый центр, в котором недавно приоделись с Мико.

В итоге мы подобрали спортивный костюм, где куртка была именно с капюшоном, чтобы Ютаро не так мелькал перед камерами в подъезде. Затем выбрали ему неплохие кроссовки. А следом зашли в мобильный салон, и Ютаро показал на телефон, на который облизывался уже давно.

Когда я отвёз своего приятеля на съёмную квартиру, сразу поехал за Хотару. Дверь в воротах открылась, выпуская охранника с рацией в руке и блондинку. Выглядела она очень эффектно. Стильное бордовое платье подчёркивало её идеальную фигуру, а декольте притягивало взгляд.

Когда она села в машину, я посмотрел ей именно в глаза, а не куда ниже… Чего мне это стоило — не передать словами.

— Привет, Кано-кун, — улыбнулась она, показывая жемчужно-белые зубки. — Ну что, поехали.

— Привет, Хотару-тян, — кивнул в ответ. — Прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — улыбнулась она. — И ты сегодня хорошо выглядишь. Новый костюм?

— Надо же соответствовать, — ответил я девушке, и не спеша тронулся с места.

Доехали мы до ипподрома достаточно быстро.

Припарковавшись, мы вышли из машины и направились к пешеходному мосту, который вёл ко входу на ипподром.

— Слышала от Мико-тян, что у тебя на работе были проблемы, — невзначай бросила Хотару.

— Да, были некоторые моменты. Но сейчас все уладили, — ответил я девушке. — У тебя как с твоим Мичи? Больше не общаетесь?

— Подъехал к воротам недавно, пьяный, — усмехнулась Хотару. — Прощения просил. Но я ответила ему отказом.

— Начал об ворота биться и ползать на коленях, вымаливая прощения? — предположил я.

— Нет, — засмеялась Хотару. — Постоял некоторое время, затем погрозил пальцем и молча ушёл.

— Надеюсь, что оставит тебя в покое, — ответил я.

— Кано-кун, ты его не знаешь, — побледнела Хотару. — Такие, как он, не успокаиваются. У него чувство собственной важности размером, как здание вашей корпорации.

— Ну, если не успокоится — зови меня, — посмотрел я на блондинку, когда мы уже заходили внутрь. — Встречусь с ним.

— Не нужно. Только хуже сделаешь. Каждое твоё слово для него будет как удар по его самолюбию. Ты же у него тачку выиграл и… — Хотару опустила взгляд.

Понятно, что она хотела сказать, но я не принимал этот дар. Она же не предмет какой, а рабовладельческий строй уже давно отменили.

Сама может выбирать, с кем общаться, а с кем — нет.

— А кто сказал, что я с ним буду разговаривать? — улыбнулся я в ответ и подошёл к очереди в кассу.

Посмотрел на циферблат наручных часов. До начала забега ещё двадцать минут. Успеем.

После того как билеты были куплены, мы взяли напрокат небольшие бинокли в кабинке около входа на трибуны.

Ипподром в Фучу был переполнен, и шум трибун говорил о том, что уже скоро начнётся забег. Мы расположились в средних рядах.

Я присмотрелся к лошадям, чтобы убедиться в правильности своего выбора.

Затем зашёл на букмекерский сайт ипподрома, который уже принимал ставки и поставил на свою лошадку. Причём поставил я почти все деньги, которые у меня были — пятьдесят тысячи йен на победителя!

Коэффициент на того самого травмированного белого скакуна был аж семьдесят пять. Больше трёх с половиной миллионов я мог поднять на этой ставке! И это меня воодушевляло!

Наконец, на дорожке появились претенденты на победу. Я высмотрел белого скакуна, и жокея рядом с ним в зелёно-белом костюме и такой же расцветки кепи.

— Я так волнуюсь, — призналась Хотару, наблюдая через бинокль арену. — А ты разве не переживаешь? Спокойный как танк.

Она поставила на лидера прошлого забега, вороного, который прямо сейчас, громко фыркая, рвался вперёд. Да, выглядел он довольно энергичным. И можно было честно признаться, что он и есть лидер. Если бы кто знал то, что понял я…

— Конечно, волнуюсь, — улыбнулся я, — Только вида не показываю. Кстати, зря ты меня не послушала. Надо было ставить на белого.

— Кано-кун, ну ты меня удивляешь, — растерянно взглянула на меня Хотару. — Это однозначный лидер по всем параметрам. А твой белый — уже с травмой, один рывок и сломается. По телевизору недавно разбирали всех скакунов по косточкам.

— Я не смотрю такие передачи, — ответил я блондинке, а затем посмотрел через бинокль на жокеев, которые проверяли сёдла и выводили скакунов к старту. — Диванные эксперты могут что угодно говорить. Но это всё вода, а не трезвый анализ.

— Так говоришь, будто ты уже опытный игрок, — засмеялась Хотару. — Много поставил? Я просто за тебя переживаю.

— Да мелочь, — солгал я.

Зачем ей знать мой выигрыш. Пусть думает, что я просто счастливчик.

Ведь мой скакун сегодня придёт первым. По крайней мере, вероятность этого достаточно высокая.

Ну вот, громко раздался первый звон колокола. Жокеи оседлали скакунов.

— А-а-а. Ну всё, начинается! — Хотару схватила меня за локоть, затем отпустила, хлопнув в ладоши. — Сейчас побегут!

Второй сигнал колокола. Жокеи подвели скакунов на стартовую позицию.

Третий сигнал. Раздались звуки хлыстов и лошадиное ржание. Песок вместе с камнями взметнулся из-под копыт, и скакуны рванули вперёд.

Ну что ж, началось! Всё-таки лёгкое волнение присутствовало, и я внимательно наблюдал за забегом.

Первый круг лидировал гнедой, за ним пристроился тот самый вороной. Моя же лошадка шла десятой.

Когда начался