Чужеродный организм - Владимир Рамир

босыми ногами стало прохладно и влажно. Хлюпнула вода.

Он остановился. Дальше такая же трава, местами проглядывают кочки, обросшие мхом.

Болото.

Если идти туда, то увязнешь в какой-нибудь трясине.

Нельзя.

Шмель отступил назад. Посмотрел по сторонам, едва различая что-либо в серебристом полумраке: слева тоже затопленная трава, а справа видна сухая поляна. Медленно переступая и придерживаясь за ветки, он пошёл туда.

Снова странное ощущение. Какое-то ползущее покалывание в руках и ногах – будто крохотные кусочки стекла под кожей перемещаются из одного места в другое, царапают…

– Сссс…

Кажется, что мышцы распирает изнутри и они трескаются от напряжения.

Шмель вышел на поляну – здесь немного светлее – поднял руки и взглянул на них.

Вены. С ними происходит что-то неладное. Тёмно-синие, с чёрными узелками, они очень сильно выступили, отобразив на руках страшный ветвистый рисунок. Как если бы внутри тела нечто зловещее пустило корни.

Шмель хрипло выругался. Двинулся дальше, но вдруг понял, что ноги почти не слушаются и с каждым шагом их всё сильнее сводит судорогой. Он покачнулся и схватился за дерево, чтобы не упасть.

Какая грубая и жёсткая кора!

Жуки…

Зачем они ползают здесь, в темноте?

Сознание поплыло и на мгновение погасло, выключив его из реальности. Словно чёрная тьма промелькнула.

Шмель скрипнул зубами. Оттолкнувшись от дерева, шагнул. Качнулся. Взялся за ветку и продвинулся ещё. Скользнув ладонью по стволу следующего дерева, разодрал пальцы в кровь.

Липкие…

Красные…

Почему-то совсем не больно, словно рука чужая.

Сознание опять выключилось на несколько секунд. Медленно-медленно проявилось.

Шмель понял, что всё ещё стоит на ногах. Посмотрел наверх. Луну пожирает огромная туча. И ещё одно тёмное пятно подбирается к ней с другой стороны.

– Врё-ш-ш-шь…

Он приподнял ветку впереди и продвинулся ещё.

Я обязательно…

Перед глазами проплыло его отражение в разбитом зеркале, разодранная ногтями щека.

Даже не сомневайся…

На гладкую чёрную поверхность медленно и тяжело плюхнулась ярко-красная капля крови. Спустя мгновение, чей-то палец смазал её.

Та самая девка. Пристально смотрит пустым взглядом.

Неторопливо растёрла кровь между пальцами и пропала.

– Сссс…

Шмель попытался шагнуть дальше, но не смог: необъяснимая сила удержала его от движения, стянула всё тело, не давая пошевелиться.

Когда наступает ночь, становится страшно…

Где ворона?

Где эта чёртова ворона??!!!

Шмель захрипел, всё ещё пытаясь шагнуть.

Сознание ушло в темноту, ноги подкосились, и он безвольно упал в траву.

47

Наташа опустила взгляд на бетонный пол у себя под ногами. Вкрапления из гранитной и мраморной крошки образовали на нём узоры: вот здесь просто какая-то загогулина, тут просматривается нечто похожее на след кошачьей лапки, а в этом месте из камешков сложилась сердитая медвежья морда. Если посмотреть внимательнее, можно найти ещё что-нибудь интересное. Это как головоломка, разминка для мозга. Да и грустные мысли не так одолевают.

Она поправила чёлку и глянула в сторону бандитов: они по-прежнему сидят на ящиках с хмурым видом. Двое тоже рассматривают пол, остальные заняты какими-то мелкими делами. Самый накачанный, по прозвищу Дутый, положил автомат на колени и сосредоточено изучает мозоли на руках. Кажется, он совсем забыл, что ему поручили приглядывать за пленниками.

Наташа пошевелила рукой – наручник обхватывает довольно свободно. Она собрала пальцы вместе как можно ближе, немного повернула кисть и потянула, пытаясь вытащить её из кольца. Не выходит: металл врезается в кожу.

Сжав пальцы с помощью другой руки, опять попробовала стянуть наручник.

Больно. Похоже, не получится.

Зубастый бандит отвлёкся от мобильника и посмотрел на неё. Наташа замерла.

– Осторожнее, – чуть слышно произнёс Берестнев. – Они далеко не дураки.

Зубастый отложил телефон в сторону и поднялся.

– Ну что, красота моя? Заскучала? – Он подошёл к Наташе. – Слушай, а пойдём со мной? Тут уголок укромный есть… Тебе уже всё равно, а мне память останется.

– Отстань от неё, – сказал Берестнев, и Наташа придвинулась к нему ближе.

Зубастый сделал вид, что ничего не услышал.

– Ты, наверное, вся такая чистенькая… Слушай, дай хоть за сиську подержаться. – Он облизал ладони и потёр их о штаны.

– Зубан, отвали от девки, – лениво проговорил белобрысый бандит, который раньше был в кепке.

– А тебе-то что?

– Мне-то фиолетово, а вот Сергеич может не понять. Мы же не знаем, зачем он её оставил.

– Да ладно! – Зубан ухмыльнулся. – Таких шлюх у Сергеича сколько хочешь. А от этой ему просто нужна какая-то информация. Я ведь прав?

Наташа не ответила.

– По глазам вижу, что прав. Кстати, они у тебя очень красивые… Если Сергеич не будет против, я потом один глазик аккуратно выковырну. Смолой залью и на память в машине повешу.

– Сядь на место, – снова сказал белобрысый.

– Ладно, ладно, отваливаю… – Зубан отвернулся и пошёл обратно. – Что, может, в картишки замухлюем?

– Давай сначала Боксёра дождёмся, – произнёс бандит азиатской внешности. – Нам без его ведома теперь и кашлянуть нельзя.

– Это точно, – согласился Зубан и хриплым голосом пропел: – А сердитый бригадир всё сер-дит-ся!..

Он сел на ящик и опять занялся телефоном.

Наташа поправила юбку, в который раз пожалев, что не надела другую, подлиннее.