Разведка боем - Василий Павлович Щепетнёв

Звучало заманчиво. Хотелось тут же подать заявление в приёмную комиссию Чернозёмского государственного медицинского института имени Николая Ниловича Бурденко, в котором у студентов столько возможностей!

Конечно, кое-что осталось за кадром. То, что эти студентки сначала ходили в школу, где иностранные языки были на первом месте. И не просто ходили, а учились отлично и всерьёз. То, что отец одной из студенток — член ЦК КПСС и первый секретарь нашего обкома. Что на журнал пошло триста тысяч долларов, заработанных в той самой Америке. И много чего ещё осталось за кадром.

Что ж, выключить телевизор не трудно. Встал и выключил.

Ведь видели же. Однако если прежде передача шла из нашего Чернозёмского телецентра, то теперь её смотрит вся страна. Та её часть, что смотрит телевизор в десять утра.

Почему смотрим мы? Потому что ленимся. Отдыхаем.

Принуждаем себя ничего не делать. Хотя и не просто.

В Приокском заповеднике мы побыли недолго. Только-только раздышались.

И захотелось продолжить. Но сначала сдали сессию, девочки выпустили второй номер «Поиска», организовали допечатку первого номера (журнал расхватывают, как драники в голодный год), зарядили третий и составили концепт четвёртого, я же всё больше хандрил, хотя и внес посильный вклад в книгу «Мой матч с Фишером», который писал преимущественно Антон, вставляя репортажи Ольги, Надежды и свои. Те самые, что диктовали из Лас-Вегаса.

Книгу я ещё в декабре отдал в издательство «ФиС», но, как оказалось, в план её поставят на тысяча девятьсот семьдесят седьмой год! То ли кто-то подгадил, то ли просто неразворотливость, но кому будет нужен этот матч в семьдесят седьмом?

Но тут на нас, точнее, на Ольгу, вышли правдисты (или Ольга вышла на правдистов), и ура-ура, книгу взяло издательство «Правда», которое выпустит ее в последних числах февраля, чтобы в киоски «Союзпечати» попало за месяц до матча Карпова с Фишером. И тираж хороший, начальный сто тысяч экземпляров, с пролонгацией до миллиона — если продажи пойдут хорошо.

Посмотрим, посмотрим. Но этот штурм — сессия, журнал и книга — вымотал меня, да и девочки утомились. Вот и решили отдохнуть безо всяких полезных побочных дел. Просто отдохнуть.

И вот, отдыхаем. В Доме Творчества Чехова, что в Ялте. Вчера прилетели в Симферополь, на троллейбусе доехали до Ялты (можно было, конечно, взять такси, но междугородный троллейбус — это здорово!), и к вечеру мы уже отдыхали.

Теперь апартаменты были у девочек, а я так, сбоку припёка, в скромном одноместном номере. Конечно, после Лас — Вегаса апартаменты не потрясали, но какие уж есть. В них останавливались и Гайдар, и Симонов, и Пабло Неруда, и Джанни Родари, и Пристли, да много кто ещё. Теперь, значит, мы. То есть они, Лиса и Пантера.

Как водится, номера были смежными, с дверью в стене, прикрытой шкафами.

Шкафы мы переставили, засовы отодвинули, и получилась небольшая трёшечка, зато с двумя санузлами, да.

Утром позавтракали в полупустой столовой (писатели завтрак часто пропускают, такой у них обычай), а потом вернулись к себе, обсудить и выбрать, что делать. Не в смысле работать, а как отдыхать. Непривычные мы к этому делу, как оказывается. Никаких выступлений, никаких лекций, никаких сеансов. Покой и жизнь для себя.

— Давайте просто пройдем на набережную, — предложила Ольга. — Подышим морским воздухом, окислимся, восстановимся. Там и сообразим, на местности.

Других предложений не было.

Оделись по погоде (плюс восемь, ветер легкий до умеренного, солнечно) и стали спускаться с горы. Не совсем, конечно, горы, но высоко живем. Холм Дарсан. Дача барона Энлагера. А теперь вот Дом Творчества. Ну, мы все тут творим понемножку. Что же это вы тут творите, сказала бы наша классная руководительница, если бы видела. Историю, ответили бы мы.

Набережная, должно быть, летом прекрасна. Но в январе… да хоть и в феврале… Впрочем, дышится хорошо. Воздух целебный, ионы йода так и снуют из моря в воздух и обратно. Или это пахнут разлагающиеся на берегу водоросли? Тоже полезно.

Одинокий фотограф-пушкарь при виде нас страшно обрадовался. Страшно — буквально, он даже полиловел. То ли от волнения, то ли с утра что-то плодово-ягодное принял. А, может, даже и «Массандру» — мы же в Крыму.

Он просто упросил нас сфотографироваться. Три плёнки извёл, стодвадцатой, у него была «Москва», средний формат. На штативе. Была и «Лейка», ещё довоенная, но пушкарь её и не доставал. Только «Москва», только шесть на девять.

А девочки и рады. Веселятся, улыбаются, дурачатся. Эх, темнота! Фишер бы за каждый снимок кучу денег бы затребовал, а эти и сами платить рады. Кстати, о плате: в Доме Чехова мы поехали за счёт «Поиска». Называется это творческой командировкой. Вложенные деньги начали приносить отдачу. Да, маленькую. Так и Москва, говорят, началась с шатра Юрия Долгорукого.

Освободившись, наконец, от пушкаря (он сказал, что каждый день в двенадцать и пять вечера стоит у почтамта, можно посмотреть пробники) мы пошли дальше. Курортное место. Может, сюда нацелиться после института? Попросить союзное распределение, иначе не получится. Всё-таки другая республика.

Свернули к городу — уж слишком у моря свежо. Дошли до научно-исследовательского института виноделия — тоже хорошее место работы. Но внутрь не пошли, да нас и не звали. Да и закрыт институт, суббота, выходной день.

Решили посмотреть на Белую Дачу, дом Чехова. Гулять, так гулять. Но на такси.

Ялта не Лас-Вегас, в котором стоило только подумать о такси, как рядом возникал жёлтый Чекер.

Но зачем нам Чекер, зачем нам такси, если на призывный взмах руки девочек остановился «Москвич», пусть и не первой молодости, и даже не второй.

За малую мзду бомбила довез нас до Белой Дачи. Сначала-то он хотел мзду большую, потом мзду среднюю, но Лиса была непреклонна.

— Мы, приезжие, конечно, дичь, но по ружью и рябчик, — сказала она, расплачиваясь с водителем. Тот тут же записал чернозёмскую пословицу в блокнот. Тоже, поди, творческая личность, писатель или художник. На юге их много, творческих личностей. Да почти все — творческие личности. Энергия от Солнца огромная, заряжает.

Подошли мы удачно: первая, утренняя волна туристов уже схлынула, а вторая, предобеденная, ещё не началась. Купили