По следам минувшего - Ирина Яковлева

В 1812 году студент Оксфордского университета Вильям Джон Бродерип принес две найденные им маленькие челюсти своему профессору Вильяму Бакленду. Оба — и профессор и студент — были уверены, что перед ними челюсти млекопитающих. Удивительным было другое: найдены они уж в очень древних отложениях! Тогда господствовало мнение, что млекопитающие появились только в кайнозойской эре, в третичное время.

В 1818 году находки англичан попали в руки Жоржа Кювье. Тот подтвердил, что они имеют самое прямое отношение к млекопитающим. Он даже решил, что перед ним опоссум, очень похожий на того, которого он определил несколько раньше из раннего кайнозоя Парижского бассейна.

За шесть лет до Кювье одну из этих челюстей профессор Бакленд все-таки описал. Но сообщение его вызвало бурные споры и прямое несогласие. Специалисты были уверены, что динозавры и млекопитающие не могут встречаться вместе. И только английский ученый Ричард Оуэн прекратил дискуссию. Он доказал, что это действительно челюсть млекопитающего. А главное, к тому времени и в других местонахождениях уже были найдены столь же древние остатки млекопитающих. Накапливался материал, и постепенно ученые начинают понимать, что появление группы и ее распространение — не одно и то же. И что если господство млекопитающих приурочено к кайнозою, то появиться они могли много раньше.

На сегодняшний день находок млекопитающих из юры добыто достаточно, чтобы с уверенностью сказать, что они мало чем отличались от своих триасовых предков.

Древнейшее насекомоядное.

Тираннозавр.

Глава IX

ПОСЛЕДНИЙ ПАРАД ДИНОЗАВРОВ

Жан Батист Жюльен д'Амалиус д'Аллуа родился в 1783 году в городе Льеже в Бельгии. Это был чрезвычайно энергичный и работоспособный человек. За свою почти столетнюю жизнь он занимал разнообразные высокие и пышные должности. Но ни сан сенатора, ни губернаторский пост в провинции Намюр, ни даже пост президента Академии наук в Брюсселе не обессмертили его имени. И мы не вспомнили бы об этом человеке, если бы он не был хорошим геологом. Это именно он, д'Амалиус д'Аллуа — отличный полевой работник и последователь Александра Броньяра и Вильяма Смита, в 1822 году выделил меловой период.

«Меловым» он был назван из-за белого пишущего мела, который часто встречается в известковых обнажениях Франции, относящихся именно к этому геологическому времени. А сам белый пишущий мел есть не что иное, как многовековые осадки, состоящие из мельчайших раковинок фораминифер, которые во множестве населяли моря мелового периода. Меловой период начался 135–137 миллионов лет, а кончился 65–67 миллионов лет назад. Продолжительность его около семидесяти миллионов лет.

В 1885 году в Париже заседал Международный геологический конгресс. На этом конгрессе решено было разделить меловой период на два отдела: верхний и нижний. Решение это было вызвано тем, что геологи уже хорошо представляли себе весь период в целом и видели, как резко отличается его первая половина от второй. Сегодня «мел», так для краткости называют его геологи, поделен на ярусы. Ярусы назвали именами тех древних и современных местностей, в которых впервые были выделены соответствующие отложения.

Обратите внимание, что названия ярусов расположены хронологически снизу вверх. Чем ниже, тем древнее отложения. Чем выше, тем ближе к нашим дням.

Поскольку нигде прежде о таком дробном делении периодов мы не говорили, то может создаться впечатление, что в этом отношении «повезло» одному мелу. Но это совсем не так. Подобным образом разделены все периоды, начиная с кембрийского. Так что геологи и палеонтологи, обсуждая свои проблемы и рассказывая друг другу о новых находках, часто названия периодов опускают совсем, сообщая, например, что кости найдены в туронских отложениях. Всем и так все понятно, на то они и специалисты. Мы же с вами в эти «геологические дебри» забираться не станем, а продолжим наше путешествие по «лестнице времени».

ЧЕМ ИНТЕРЕСЕН МЕЛОВОЙ ПЕРИОД ДЛЯ ПАЛЕОНТОЛОГОВ?

Вероятно, из всего, рассказанного прежде, становится ясным, что жизнь на Земле, возникнув миллиарды лет назад, ни разу не прекращалась. Земля никогда не оказывалась совсем пустой и безжизненной, хотя были критические ситуации, вроде тех, что возникают в конце шахматной партии, когда большинство фигур уже выбыло из игры. Подобное случилось, например, на таинственной границе перми и триаса, которую не смогли перешагнуть основные группы животных и растений.

В меловом периоде такая ситуация наблюдается по крайней мере дважды: на границе раннего и позднего мела и в самом конце мела. Одни группы почему-то перешагивают смертоносный барьер, а другие — нет. Растения предвосхищают события, которые произойдут в животном мире Земли через несколько десятков миллионов лет. Изменяются очертания континентов и океанов. Меняется климат. Возможно, что в меловом периоде на «дела земные» влияли какие-то космические катастрофы.

Посмотрим, какие же события преподнес нам меловой период.

Начнем с того, что в мелу флора впервые становится очень похожей на современную. В отложениях позднего мела уже часто можно встретить березу, бук, платан, лавр, магнолию. На смену голосеменным приходят покрытосеменные — цветковые растения. Происходит это в те времена, когда, казалось бы, еще ничто не предвещает великих перемен.

В мелу появляются ящерицы и змеи. Встречаются настоящие птицы, которые уже разделились на летающих и бегающих.

В меловом море живут гигантские аммониты и устрицы.

В меловом периоде возникают все группы современных млекопитающих. По виду это все еще маленькие зверьки, похожие на крысу, но по строению они уже разделились на сумчатых и плацентарных. А плацентарные, в свою очередь, дали миру насекомоядных. Таким образом, угнетенная группа маленьких зверьков стала очень разнообразной, окрепла и ждет своего часа.

Каких только динозавров не встретишь в отложениях мелового периода! И как на редкость замысловато украшены они защитными и устрашающими приспособлениями: рогами, выростами, костяными бляшками! В мелу динозавры еще хозяева Земли. А в палеогене их вдруг совсем нет. Что же не позволило им переступить таинственную границу? Да только ли им! Исчезают из летописи жизни морские ящеры, аммониты, белемниты и другие беспозвоночные.

Итак, в конце мела в очередной раз освобождается полигон жизни для тех, кто уже готов к испытаниям и ждет своего часа.

Но почему происходит обновление жизни? Может быть, суть в определенных закономерностях, которым подчиняется все живое на Земле? А может, виной тому какое-то всепланетное или космическое потрясение?

ГЕОГРАФИЯ И КЛИМАТ

Рассмотрим карту Земли мелового периода. Раздвижение материков продолжается, и постепенно они приобретают знакомый нам современный облик, хотя «мосты» между Северной Америкой и Северной Европой еще существуют, и родившийся в Северной Америке игуанодон вполне может кончить свои дни в Европе.

В позднем мелу мелководные моря покрывают большие пространства нынешней суши. Именно в этих морях образуются те меловые осадки, по которым миллионы лет спустя д'Амалиус д'Аллуа назовет этот последний период мезозойской эры.

Индия и Мадагаскар движутся на восток к Азии. Австралия все еще соединена с Антарктидой. По северному берегу моря Тетис возникают непрерывные системы вулканических островов. В позднем мелу поднимаются Скалистые горы в Северной Америке и Анды в Южной. А на территории СССР — Верхоянский хребет и хребет Черского.

Что же касается климата, то в мелу отчетливо выделяются три климатические зоны. Самая северная — бореальная, зона с умеренным климатом, обязанная своим названием северному ветру борею, средиземноморская зона с субтропическим климатом, южная — с тропическим. И те же самые зоны в направлении от экватора к Южному полюсу, — от тропической до бореальной.

В бореальных морях того времени жили аммониты и белемниты, совершенно не похожие на тех, что процветали в морях у экватора. Да и вообще, тропическая фауна была несравненно богаче. Здесь жили кораллы, морские ежи и устрицы до метра в диаметре.

НА БЕРЕГУ МЕЛОВОГО МОРЯ

Знойное марево висит над заливом. Ни ветерка. Но море не спит. С океана приходят пологие зеленые волны, с шипением катятся по гальке и умирают на раскаленных прибрежных камнях.

В белой пене прибоя мелькнула черная длинная голова. В острых зубах бьется крупная рыбина. Вода вздохнула и мягко покатилась назад, волоча радужные пузырьки пены. А большая бескрылая птица что было сил заковыляла на красных перепончатых лапах. Пробираясь к гнезду, неуклюжий рыболов гесперорнис на свою беду потревожил стаю маленьких зубастых чаек — ихтиорнисов. Воздух наполнился шипением, кваканьем и щелканьем челюстей.