Ретро-Детектив-3. Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Любенко Иван Иванович

Уже на Хиабан-Абаси Ардашев с сожалением заметил, что в баке кончается бензин. Стрелка индикатора топлива уныло покоилась на нулевой отметке. Иногда она вздрагивала, будто пульс умирающего, но вскоре совсем затихла. Вслед за ней умолк и мотор.

Клим Пантелеевич не мог понять, как такое случилось. Ведь еще вечером бак был совершенно полон. Обойдя автомобиль, он заметил под ним небольшую бензиновую лужу. Тонкий мокрый след тянулся за «Фордом» по всей улице. «Вероятно, что-то приключилось с трубками, подающими топливо к мотору, или прохудился бензобак», – рассудил дипломат. Ему не оставалось ничего другого как оставить машину, нанять экипаж и добраться до посольства.

Хворостовец встретил статского советника в коридоре и немедля провел к себе.

– Ну, голубчик, заждался я вас. Уже день на исходе, а вас все нет и нет, – усаживаясь в кресло напротив, выговорил он.

– Тут вот какая оказия, Иван Яковлевич, у меня бензин кончился, хотя еще вечером бак был полон. Возможно, что-то стряслось с бензопроводом. Пришлось бросить машину на Хиабан Абаси у магазина готового платья. Вы позволите послать туда кого-нибудь из водителей?

– Да, конечно.

Посол нажал на кнопку электрического звонка, и в кабинете возник секретарь. Выслушав указание, он удалился.

– Ну, что скажете? – тайный советник нетерпеливо воззрился на Ардашева.

– Итак, теперь совершенно ясно, что господин Рапп пал от руки Байкова. Мотив злодеяния – корысть. Как всякий маленький служащий, он мечтал о лучшей жизни. В карьерных неудачах коллежский регистратор винил всех, только не себя. Замысел разбогатеть любым способом созрел у него давно, и внутренне он был готов к преступлению уже в тот момент, когда обзавелся «зауэром». Кроме того, у переводчика оказались какие-то секретные документы, кои тот похитил у своей жертвы. Имея намерение продать бумаги, он вышел на одно из посольств (вероятно, немецкое или австрийское). А вот тут произошло нечто непонятное. Я лишь могу предположить, что продавец и покупатель не сумели договориться о цене. Придя на встречу в заброшенный караван-сарай, драгоман попал в ловушку. Выбраться из нее он не сумел. Его пытали, а потом застрелили из собственного же пистолета. Оружие, будто в насмешку, бросили там же, у трупа. Сейчас тело переводчика находится в мертвецкой городской больницы. Его надобно забрать и отправить на родину. О том, что именно Байков убил Раппа, распространяться не стоит. Наоборот, теперь следует всячески поддерживать первоначальную версию следствия о причастности к убийству магометанских фанатиков.

– В таком случае нам придется заявить ноту Персии в связи с гибелью еще одного русского дипломата.

– Несомненно. К тому же персидские судебные власти чинят всяческие препоны и отказывают в ознакомлении с материалами дела по убийству Байкова. В данном случае для нас было бы важно увидеть не только медицинское заключение о его смерти, но и протокол осмотра места происшествия, а также фотографии, сделанные в караван-сарае. Без этого мне будет очень трудно выйти на след злоумышленников.

Иван Яковлевич постучал пальцами по подлокотнику и осведомился:

– Вы думаете, это нам надо?

– Безусловно.

– А зачем? Допустим, мы выясним, что убийством Байкова руководил ну… – он на миг задумался, глядя в потолок, и тут же выпалил, – немецкий посланник, и что? Что это нам даст?

– Многое. Прежде всего мы сможем принести персиянам новую ноту с требованием выдворения из нейтральной страны немецкого дипломата-убийцы. Мне кажется, что это бы неплохой козырь в руках нашего МИДа. А обнародование такого факта – явный повод для увеличения численности казачьих частей в Персии под предлогом усиления охраны российских дипломатических представительств.

– Пожалуй, вы правы, – задумчиво проронил посол. – Но давайте пока ограничимся заявлением в связи с убийством Байкова, там же коснемся и расследования. К тому же его не нужно будет согласовывать с Певческим мостом. А вы… не могли бы подготовить черновой текст?

– Хорошо, завтра утром он будет у вас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Вот и ладно, вот и договорились.

И в тот момент, когда Клим Пантелеевич уже вставал из кресла и собирался откланяться, в комнату влетел секретарь. На нем не было лица.

Дрожащими губами он вымолвил:

– Простите, ваше превосходительство, что вторгаюсь, но… только что из магазина готового платья позвонил водитель Никитин. Он сообщил, что на Хиабан Абаси взорвался «Форд» господина Ардашева. Погиб механик гаража Савельев. Осколками ранено несколько прохожих.

– Час от часу не легче! – воскликнул тайный советник: – Прямо фронтовые сводки! Третий труп за два месяца! Скоро в посольстве некому будет работать. – Повернувшись к статскому советнику, он сказал: – Поезжайте, Клим Пантелеевич, посмотрите, разберитесь, что да как. Думаю, та бомба для вас предназначалась. Видно, перешли вы кому-то тропинку…

– Не исключено, ваше превосходительство.

– С богом! Не теряйте времени.

Ардашев и секретарь скрылись за дверью, а посол, постояв некоторое время в раздумье, сел за стол.

«Этот Ардашев говорит правильные вещи. Петербург должен ввести войска в Персию как можно скорее. Казвинский отряд, оставшийся здесь с прежнего похода, слишком мал. Там всего лишь около тысячи человек: полбатальона пехоты, семь сотен казаков и два орудия. Для охраны диппредставительств вполне хватает, а для ведения боевых действий – мало. Нам, в отличие от немцев и австрийцев, перебросить сюда воинские части труда не составит. Пароходы ходят через Каспий один за другим. Берлину и Вене сложнее. Неприятели могут рассчитывать только на своих инструкторов. Но это капля в море. Достаточно увеличить российский контингент хотя бы до одного кавалерийского корпуса, и лицемерная политика Мустафиоль-Мамалека сразу же изменится. Глядишь, и от лживого нейтралитета по отношению к «державам-покровительницам» она перейдет в нейтралитет реальный, а может, даже превратится и в дружественный. К тому же момент сейчас – пока молчат турки – самый благоприятный. Правда, наместник на Кавказе (граф Воронцов-Дашков) стар и нерешителен. Его время давно прошло. Ну да бог с ним. Это вопрос государя. Мое дело изложить соображения по текущему моменту и отправить депешу», – мысленно резюмировал тайный советник. Он достал из бювара чистый лист, обмакнул перо и вывел: «Телеграмма. Сугубо секретно. Его высокопревосходительству министру иностранных дел действительному статскому советнику С.Д. Сазонову…

XV

Тополя на Хиабан Абаси после взрыва притихли и уже не шелестели листвой, напоминая потухшие свечки на фоне темно-синего вечернего неба. Окровавленное тело механика, накрытое простыней, лежало у дороги. На «Форд» было жалко смотреть. Масляные фонари разнесло вдребезги, разворотило кабину и сорвало капот. Вокруг толпились любопытные горожане. Жандармы едва сдерживали их натиск. Тут же суетился полицейский фотограф, какие-то чины из назмие и уже знакомый Ардашеву господин Мохаммед-Таги. Шофер Никитин, еще не отошедший от шока, нервно курил папиросу и стоял у дверей магазина. Он кое-как объяснялся со следователем, который что-то помечал у себя в блокноте.

Клим Пантелеевич отпустил экипаж и стал внимательно осматривать место происшествия.

Заметив статского советника, сыщик просиял лицом, будто бы и не было никакой трагедии. Оставив водителя в покое, он приблизился к дипломату и сказал:

– Вот уж не ожидал, господин Ардашев, что сегодня мы опять встретимся, да еще при таких драматических обстоятельствах. Примите мои искренние соболезнования в связи с гибелью вашего соотечественника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Да, горе семье. У него осталась совсем маленькая дочь.

– Но вы же понимаете, что именно вы должны были стать жертвой взрыва?

– Вероятно.

– Как вы думаете, кто это сделал? У вас есть подозреваемые?

– Пока нет.

– Кому была выгодна ваша смерть? И какова истинная причина покушения?

– Не знаю. Как говорят чарвадары, глядя на упавшего в пропасть верблюда, «хода-мидунет»[253].