Нерешенная задача - Елена Валентиновна Муравьева

Войцеховский усмехнулся, чем начал будить в женщине сдерживаемые силой воли эмоции. Она только приподняла бровь и сквозь зубы процедила свой вопрос:

— Тебе смешно?

Он утвердительно покачал головой и даже пожал плечами:

— Ани, я никогда не мог понять, как в одной женщине могут уживаться такие противоречивые качества! Необыкновенная женственность, граничащая с беспомощностью и стремление принимать решения — а это уже сугубо мужская прерогатива. Ани! Не надо принимать никаких решений, в моем сердце только ты, а все остальное — это попытки сбросить груз дневных забот, ну если хочешь, мужская потребность, вот и все!

Она сделала шаг на встречу, и вся её энергия сейчас была направлена на то, чтобы поскорее исчезнуть из этого номера и из города, с которым у неё уже на всегда будут мрачные ассоциации. Но он опять удержал её попытку.

Она уперлась ему в грудь свободной рукой, так как в другой держала саквояж и попыталась его оттолкнуть. Безуспешно. Слезы стояли в глазах, но она настолько мобилизовалась, что так и не позволила им выплеснуться наружу. В данный момент злость была сильнее обиды и это делало её более решительной. А может то, что они настолько сильно ругаются уже второй раз и она научилась с этим справляться!? Он обхватил её за талию, и она предприняла не успешную попытку еще раз его оттолкнуть. Когда не получилось и она почувствовала, что сила воли начинает оставлять её, она просто взмолилась:

— Отпусти. Сейчас я должна уехать, потому что, как и каждой женщине, мне хочется устроить скандал, от которого всем будет только хуже, а мне еще и стыдно. Ты пойми, чтобы ты сейчас не делал, моя душа тебя не принимает! И даже не смей за мной ехать на вокзал! Я все сама. Позволь мне хотя бы уйти спокойно… и уважать себя.

Он посмотрел на неё так, словно увидел некое чудо. Она была во всем права, и он это признал для себя. Еще немного колеблясь, он все-таки отстранился. Ани стремительно покинула номер и только на улице, когда она села в экипаж, слезы прорвали свою плотину, она с силой прижимала руки ко рту, чтобы её никто не услышал и слава Богу, она смогла взять снова себя в руки, когда прибыла на вокзал. Дорога домой, в Нью-Йорк, показалась ей сущим адом на колесах!

ГЛАВА 119

Бетси отправляла Билли с Джо в пансион, когда подъехал экипаж к воротам их владения. Ани ожидали чуть позже, к завтрашнему утру. По лицу хозяйки, она поняла, что случилось не ладное. И лишь только она встала на дороге перед Ани, та с такой чувственностью обняла её за плечи, что Бетси перепугалась окончательно, значит дела у них совсем плохи.

А Ани так хотелось участия. Всегда, когда происходило что-то неприятное, она особенно остро ощущала, насколько вокруг все чужое и она пол жизни отдала бы, чтобы оказаться сейчас в Будапеште, как будто воздух Родины затягивал раны и исцелял душу. Уже в доме, когда они остались с Бетси одни, Ани сказала:

— Я никогда не имела много подруг и не была вхожа в высшее общество, но моя тетушка рассказывала мне, что крепких семей в жизни очень мало и моя мать с отцом, прожив совместно десять лет, не охладели друг к другу. Они были крепкой семьей. Мужчины с нашей улицы, только создавали видимость верности своим супругам, а на деле очень часто посещали столичные бордели или имели любовницу, ну буквально через улицу. Я никогда не думала, что и меня постигнет участь этих жён.

Бетси молчала. Все, что она могла сделать в этой ситуации, так это ласково потрепать Ани по ладошке. Она, конечно же сочувствовала. Ани достала из серванта коньяк и показала его Бетси.

— Будешь?

Служанка отрицательно покачала головой.

— И вам не советую. Еще только утро, к этому делу женщины привыкают быстрее мужчин, а вы доктор, вам нужны крепкие руки и чистый ум. Я бы вам сейчас могла бы заварить чай с мятой, и вы бы отправились спать. Это самое лучшее, что можно сейчас сделать. А я сердцем чувствую, что у вас снова все наладиться, все будет очень хорошо, потому что все это по обстоятельствам, а сердцем господин Артур вам не изменял и это важнее.

Ани поставила бутылку назад. Плюхнулась в кресло и как всегда, когда никого из гостей не было, поджала под себя ноги.

— Бетти …милая моя Бетти, а я не знаю что делать! Совсем! Вот просто не знаю, что со всем этим делать! — развела руками. — Но вот здесь такой камень, так давит — прижала ладонь к сердцу.

Бетси напоила её чаем и Ани не пошла спать, она хорошо знала какой ворох мыслей свалиться, лишь только, положит она голову на подушку или останется в уединении. Забрав Джизи у нянечки и отпустив ту на выходной, она гуляла со своей малышкой целый день, стараясь забыться, но не удавалось. Она даже предприняла попытку выехать с коляской за ворота и проехаться по улице Бруклин-хауз, чтобы привлечь внимание соседей, по лучше познакомиться, заняться пустой болтовней. Ведь и Артур и Иден Тернер-младший были правы. Два года в Америке — это хороший срок, а знакомствами она так и не обзавелась.

Ей повезло, любопытная соседка выглянула за ворота своих владений, но разговор с ней Ани все больше утомлял, и она уже стала сожалеть о своих попытках. Ее пригласили в дом, она с большой охотой отозвалась, но удовольствие от посиделок не получила. Ей в очередной раз дали почувствовать, что она ведет себя несколько странно, принимает у себя негров, а ребенка служанки так обхаживает, отослала его в элитную школу, что перешла все границы леди из высшего общества и это её несколько компрометирует. На что Ани в итоге сказала, что ей это все равно, а к себе она принимает ни негров, а своих друзей. И сказав это, с тайным удовольствием наблюдала, как у её собеседницы происходит поднятие давления и даже начинает дергаться нервным тиком глаз. Вот это на какое — то время развеяло её мысли, отодвинув в глубь осознание того факта, что в постели у Войцеховского