Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта - Михаил Юрьевич Кузищев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Произведения Кейла, сочиненные им на старших курсах колледжа, с одной стороны, несли в себе отчетливое влияние творческого почерка Янга, с другой – не теряли связь с валлийской культурой. Среди ранних работ Джона был опус под названием "Yn y dechreu oedd y tail" («В начале было дерьмо»), а также пьеса, в финале которой вертолетам предписывалось поднять крышу здания таким образом, чтобы его стены обрушились наружу – на все четыре стороны. Артистическим триумфом Кейла стал «Маленький фестиваль новой музыки», организованный им и его другом, композитором и участником Fluxus Корнелиусом Кардью. Среди гостей фестиваля, прошедшего в июле 1963 года в стенах колледжа Голдсмита, был не только преподавательский состав, но и прибывшие по такому случаю родители Кейла. После нескольких произведений Кейджа, исполненных на «подготовленном» фортепиано, присутствующие получили возможность насладиться авторским произведением Кейла под названием «Пьеса для растения»: на протяжении изрядного времени приглашенный Кейлом музыкант оскорблял, обзывал и орал английским матом на растение в горшке, которое, по замыслу молодого композитора, должно было завять. Очевидцы вспоминают, что вместо несчастного растения завяли уши преподавательского состава, однако кульминация фестиваля была впереди. В финале концерта Кейл потряс аудиторию всей мощью своей трактовки произведения Ла Монта Янга "X For Henry Flint".
Композитор предписывал исполнителю выбрать любое действие и повторять его X раз с безупречно выверенным интервалом. Кейл вышел на сцену, опустился на колени перед роялем, собрал руки в «замок», а затем начал обрушивать широко расставленные локти на клавиши инструмента. Вскоре из зала на сцену проследовала процессия подельников Джона из Валлийского молодежного оркестра: вооруженные крышками от мусорных баков, оркестранты стали поддерживать создаваемый им ритмический грохот. Вслед за этим произошло то, о чем наверняка мечтал Ла Монт Янг: простые, неподготовленные слушатели решили присоединиться к исполнению произведения. Какие-то энтузиасты, бросившись на сцену, попытались оттащить рояль от Кейла (почему они не попытались оттащить Кейла от рояля, история умалчивает). Надо отдать должное мастерству молодого исполнителя: он продолжал следовать за роялем на коленях, четко следуя указаниям композитора и ни на секунду не сбиваясь с ритма.
Здесь можно было бы восхититься нахальством Джона Кейла, решившегося на столь хулиганское мероприятие в стенах почтенного колледжа, однако на тот момент терять ему было уже нечего – учеба подошла к концу, и он стоял на пороге осуществления своей мечты: Кейл стал стипендиатом, ни много ни мало, Леонарда Бернстайна. Это давало ему возможность пройти обучение в летней школе Тэнглвудского музыкального центра, штат Массачусетс, под патронажем самого Аарона Копленда. Однако главной целью Кейла был Нью-Йорк. На тот момент Кейл был уже окончательно убежден, что Джон Кейдж «передал эстафетную палочку»[39] Ла Монту Янгу и отчаянно рвался совершить паломничество к своему главному вдохновителю. Для Кейла Нью-Йорк представал местом, «в котором можно добиться чего угодно… городом, который никогда не спал, который позволял заниматься чем угодно, когда угодно, и я был так же влюблен в доступность всего для всех, как и в скрытые, невидимые вещи, которым предстояло стать моим окружением на следующие годы – в андеграунд»[40]. Однако первым его впечатлением от города было: «Вашу мать, как же здесь грязно!»[41].
Рецепт дрона по-нью-йоркски
Ла Монт Янг, обитавший со своей женой в Нижнем Ист-Сайде, был, без сомнения, центральной фигурой нью-йоркского музыкального авангарда. На тот момент он завершил «инструктивный» период в своем творчестве и разрабатывал новое направление в музыке, основанное на дронах – нотах или созвучиях, которые могут звучать бесконечно долго. Для экспериментов и реализации своих идей Янг задействовал собранный им коллектив «Театр вечной музыки». В его весьма свободном составе оказывались такие деятели искусства, как композитор Терри Райли, музыкант и режиссер Тони Конрад, перкуссионист Ангус МакЛиз, а также фотограф Билли Нэйм, который вспоминал: «Ла Монт, как и Энди [Уорхол], был центром своей сцены, но сцена эта качественно отличалась, потому что Ла Монт, будучи мормоном, обладал настоящим патриархальным качеством… Он имел усы и/или бороду, расчесывал волосы и носил халат. Его жилище напоминало опиумный притон или турецкую кофейню… Я думаю, он зарабатывал на жизнь, торгуя наркотиками»[42]. Янг благосклонно принял заморского гостя в свой круг, включил его в состав «Театра вечной музыки», а также возложил на юного композитора обязанности по транспортировке марихуаны, которой интенсивно торговал. Вскоре Джон распробовал «траву» и как следует втянулся в культурную жизнь Нижнего Ист-Сайда.
Кейл поселился в квартире у Тони Конрада в Нижнем Ист-Сайде, на Ладлоу-Стрит. Вместе с Конрадом и Ангусом МакЛизом, который жил по соседству, он работал над музыкой к авангардным фильмам режиссера Джека Смита (включая «Пламенеющие создания»), а также регулярно пересекался с Энди Уорхолом, режиссером Йонасом Мекасом и скульптором Уолтером Ди Мэрайа, который время от времени также играл на барабанах. Кроме того, Кейл и Конрад с благословения Янга организовали своего рода «побочный проект» под названием Dream Syndicate – этому проекту Джон посвятил весь 1964 год. Кейл рассказывал, что «участники коллектива, движимые научным и мистическим интересом к звуку, проводили долгие часы, репетируя и стремясь создавать продолжительные медитативные дроны и распевы»[43].
Прорыв в экспериментах случился после того, как Кейл разместил на своем альте звукосниматель. Затем он подпилил порожек своего инструмента (чтобы иметь возможность извлекать четыре ноты одновременно), поставил на него струны от электрогитары и получил дрон, который звучал подобно реактивному самолету. Сегодня энтузиасты могут оценить ранние записи Кейла и его соратников в области дроновой музыки[53]. Возникает ощущение, что музыка, которая задумывалась Ла Монтом Янгом как развитие индийских раг и прочей восточной этники, под влиянием Кейла приобрела совершенно иной (позволим себе сказать: нью-йоркский) колорит. В этой музыке нет ничего медитативного – это жесткое, монотонное и перегруженное гудение; оно не открывает пути к просветлению, а безжалостно придавливает к земле подобно палящему полуденному солнцу.
Как и многие другие обитатели Нижнего Ист-Сайда, в 1964 году Кейл стал все чаще припадать к радиоприемнику, из которого доносились звуки популярной музыки. Он вспоминал: «Поворотным моментом стала пластинка братьев Эверли «Dream», которую мы заслушали до дыр из-за "разностных тонов" в первых тактах. Мы находились в изрядном смущении. Как, черт возьми, братья Эверли постигли музыкальную теорию, сидя в своем Нэшвилле? Возбуждение от приезда The Rolling Stones и выступления The Beatles на стадионе Шей[54] ощущалось даже в Нижнем Ист-Сайде. От него будущее авангарда еще больше тускнело». Тем временем соседские дети начали забрасывать Кейла и Конрада камнями – за их длинные волосы. Истории было угодно, чтобы
