Неспящие - Барбара Морриган

тёмного дерева. Вис Дорсо по-старчески медленно опустился в кресло и залпом осушил половину своего бокала.

– Вы ведь снова никого не выбрали, правда? – обречённо спросил он, глядя на грифонью ласточку, опустившуюся на ветку за окном и чистящую переливающиеся бронзой перья.

– Ну почему же. Последняя вполне ничего. Просто они все недостаточно…

– Недостаточно Рекс Мортис?

– Недостаточно презентабельны для переговоров с Золотой Четвёркой.

Глава совета застал её врасплох своим вопросом, и Аврора недовольно поджала губы. На самом деле он был прав: ни одна из этих девушек не сравнится с её сыном, будь она хоть трижды дочерью трибуна и почётным членом всех в мире палат и обществ. Аврора ненавидела весь этот фарс, но и отказаться от него не могла – положение обязывало.

– При всём уважении, Сиятельная. От них требуется присутствовать на переговорах и красиво улыбаться. Никто из них не станет вашей наследницей по-настоящему.

– И всё же у меня уже есть наследник.

– Вы знаете, не мы пишем законы. Я не меньше вашего люблю принца Рекса. Но охайцам совсем не обязательно знать о том, что вы так и не обзавелись законной наследницей.

Вис облизнул сухие губы и заглянул Авроре в глаза. Несмотря на преклонный возраст, глава совета выглядел достойно. Мужественные черты лица, волевой взгляд, тщательно уложенные гладкие серебристые волосы. По незнанию его можно было бы принять за военного, а не за политика. Впрочем, в управлении империей Вис Дорсо часто поступал по-военному: не гнушаясь необходимыми жертвами и до конца следуя выбранной стратегии. Словом или пролитой кровью – он всегда добивался своего. Без этого человека Аструм не был бы таким, каким являлся, и все относились к эйра Вису с должным почтением. Все, кроме Авроры. Сиятельная всегда расходилась во взглядах с главой совета, и его снисходительность по отношению к ней ужасно злила императрицу. Вис с благоговением отзывался о деяниях её матери, чьим советником ему посчастливилось быть. Но сама Аврора так и осталась в его глазах несмышлёной девчонкой, несмотря на то что давно разменяла пятый десяток. Вот и сейчас он смотрел на неё с заботливой улыбкой, но в его глазах блестела сталь.

– Не обессудьте, Сиятельная. Мы с вами уже достаточно стары для ребячества. Нам должно поступать так, как должно, а не как заблагорассудится. Просто выберите девушку, и мы продолжим подготовку к переговорам. Осталось совсем мало времени, и куда важнее обдумать условия возобновления мирного договора, а не зацикливаться на глупых мелочах. Вы согласны?

– Согласна, – с явной неохотой процедила Аврора. – Возьмите ту, черноволосую. Как её там…

– Илла Ленис, будущая глава Общества Звонкой Монеты. Отличный выбор, – улыбнулся глава совета, одобрительно приподняв бокал. Вино блеснуло багровым отсветом в лучах солнца.

Рекса переполняла ярость. Она захлестнула его, словно морская волна, не давая сделать вдох и заставляя захлёбываться биением собственного сердца. Принц впивался ногтями в деревянную столешницу и нетерпеливо поглядывал на дверь. Наконец она открылась, и в его покоях показался Вис Дорсо. Сопровождавший его страж поспешил скрыться: все обитатели Небесной Иглы знали нрав императорского отпрыска и предпочитали лишний раз не пересекаться с принцем. Набожность и благоразумие Рекса укрывали его точёное лицо напудренной маской лишь до тех пор, пока кто-то не решался ему возразить. Как только это происходило, её сменяла гримаса пылающего гнева.

Так случилось и в этот раз. Принц прознал про смотрины фальшивых императорских наследниц и, завидев главу совета, разъярённой молнией взметнулся со своего места. Он приблизился к старику настолько, что тот мог почувствовать запах ароматических масел, исходивший от принца. Лаванда, мирра и мёд.

– Я смотрю, вы сегодня не в духе, эйра Рекс, – с возмутительным спокойствием отметил Вис.

– Принц Рекс, – ледяным голосом поправил его императорский сын. – А я смотрю, вы делаете вид, что не имеете к этому никакого отношения.

– А разве имею? – Глава совета вскинул седую бровь.

– Не прикидывайтесь. Что дальше? Приведёте волчиц и предложите ей позабавиться с ними?

– Не знай я вас, счёл бы это замечание весьма обидным, – парировал Вис в ответ на упоминание блудниц. – Но я вас знаю. Поэтому всего лишь замечу, что на встречу с Сиятельной я привожу исключительно знатных эйри, которые смогли бы сойти за наследницу аструмского престола. Хотя ваша мать, насколько я знаю, и от блудниц бы не отказалась…

– Я – наследник Аструмского престола. – Голос принца лязгнул, как лезвие ножа о точильный камень.

Эта тема всегда задевала Рекса, сколько бы ему ни приходилось с ней сталкиваться. По законам Аструма унаследовать трон могла только женщина. Та, что самой природой избрана на роль матери, та, что сумеет удержать целый мир в своих сильных руках, храня хрупкий баланс между мудростью и напористостью, заботой и строгостью. Так продолжалось сотни лет, и ни одна императрица до этого дня не испытывала проблем с тем, чтобы привести в мир достойную наследницу. Но после рождения сына Аврора Мортис больше не пожелала иметь детей. Её увлекала красочная жизнь, где на одной чаше весов покоились страстный роман с собственным народом, божественное наместничество и верное служение империи, а на другой – балы, любовники, вино и нескончаемый праздник. Дальнейшая судьба империи и самого Рекса её не слишком-то интересовала – Сиятельная надеялась, что всё разрешится само собой и традиции смогут измениться к моменту, когда её не станет. Рекс станет первым мужчиной, который поведёт империю в светлое будущее – что в этом сложного? Принц же, в свою очередь, делал всё, чтобы добиться расположения матери, народа и, что самое главное, Звёзднорождённых. Любую минуту, свободную от учёбы, чтения и тренировок, он проводил в храме. Рекс говорил с богами пылко. Он жадно припадал холодными пальцами к алтарю, воодушевлённо шептал молитвы, стирал ноги в ритуальных танцах во имя Этерна, часами не двигался с места, давая тишине Юны окутать своё тело, и набивал мозоли на пальцах, прядя узелки у статуи Хрона. Рекс одержимо замаливал перед создателями грехи своего народа, своих предков и даже ненавистных охайцев. Но один грех замолить он не мог: грех своего рождения. Ненависть к самому себе, что день ото дня струилась в его венах. Ему никогда не стать тем, кого примут по-настоящему. Если его не отвергнут боги, то отвергнут люди, верные многовековым традициям. Поддержка матери помогла бы хоть ненадолго отстраниться от этих тревог и поверить, что Рексу действительно предначертано великое будущее… Но императрица могла лишь сыпать пустыми словами о безмерной любви к сыну. А сразу после – беседовать с хорошенькими