Простые истории - Олег Патров

седые, голос молодой, настроение хреновенькое часто из-за отсутствия толпы. Чтобы не быть букой, то есть не лежать, езжу в центр, возвращаюсь с полной сумкой. Кто ест, не ведаю, сама-то я очень-очень мало ем.

Рада была с вами поразговаривать. Галя, не обращай внимания на ошибки. Мне стыдно. До свидания. Всех вас помним, любим. Я и все мои, особенно Витька».

– Он меня всегда уважал, – покачала головой баба Ира. – Я ему говорила, ты, Виталий, молодец. А Рита его все ругала. Дура, дочку ее взял, любил, все видели. И вот живут же вместе, не разбежались. А Светка что? Искала корысть, а где теперь счастье найдешь?.. Матвей у нее хворый с детства был, долго энурезом мучился. Рита его все стыдила, а я говорю: «Это от нервов. Ты бы парня к врачу отвела». Трудно ему видеть было, как его отца поедом съедают да не закусывают. И кто? Мать да бабка родные. А Лида с Витькой живут, сына родили да вырастили здорового. Это она сейчас на них ругается, а где она раньше была, когда он маленький был? Со Светкой всё суетилась, думала ее в люди вывести. Корыстная баба, прости господи. А вот поди же, на старости лет пришлось и о совести вспомнить. Жалко ее.

– Тут еще приписка. Я сразу не заметила. Разошлась тетя Рита.

«PS: Ну, вы меня разворошили, господа, что бумаги не хватило, а я еще спасибо не сказала за совет о замужестве. Надо ехать на какую-нибудь телепередачу, вот только все женихи в возрасте лысые и пузатые, а мне подавай лохматых и седых. Если не получите приглашения на свадьбу, значит я ушла в модели, так как 90-60-90. Каждое утро добровольная зарядка. Пока-пока, на встречу нового годка».

Ответ они написали быстро, в тот же день. Когда редко пишется, много ли скажешь…

«Ну вот, подружка, и опять мы с тобой в разговоре. Использую Галю. В последние дни на меня напала лихорадка. Жду письма от тебя. Кто ни приходит, всех заставляю смотреть в ящик – нет ли ответа. Мне доказывают, что праздники, что почта не работает, а я всё жду. То ли подробности о Вере хотела узнать от тебя, то ли от тебя был какой-то «посыл». На удивление, получила письмо, и уже мы с Галей на него отвечаем. И на душе вроде легче стало. Так что, дорогуша, пользуйтесь тем, что можешь писать и получать ответы. Пиши больше – и будешь получать больше. Думаю, что может быть, это последнее письмо. Постарайся успеть – жизнь не становится лучше. Так что тебе еще повезло, что на тебе фазенда висит. Помогай всем в меру возможностей. Это скрасит твой день. С весом не борись. Это только говорит за то, что к тебе пришел покой «относительный». Не психуй, не нервничай. И все встанет на свои места. Если бы ты сейчас видела мою Анну, сестру двоюродную, ты бы успокоилась еще больше. Она таких необъятных габаритов, что описать невозможно. Пишет письмо Галя, поэтому она тебе соврать не даст. А что ей беспокоится? Внучка заканчивает десятый класс, с дочерью все в порядке. У самой дед под боком. И покой пришел на душу.

Рае передавай привет. Пусть крепится и держится на плаву. Всей семье своей, кто меня помнит. Одним словом, мы еще поборемся. А вот ты пишешь, что Вера была самая сильная, крепкая среди нас. Где «дуб» может погибнуть, маленькая веточка лозы будет гнуться и качаться во все стороны – и выстоит. В последнее время на нее много негативного навалилось. А тут еще с Антоном такая история. А сердце у Веры одно – не то, что у тебя два сердца. Вот оно и не выдержало, дало сбой. А рядом никого из близких не оказалось. И соседская палочка-выручалочка не сработала, ты же видишь, я с ней и поговорить-то толком не могла.

Ну вот, теперь, наверное, и все. Пиши».

~

Галя смутно помнила тетю Веру. Она жила в квартире напротив в прежнем доме бабушки. Когда Галя была маленькой, бабушка Ирина с подругой все сидели на скамейке, каждая караулила своих внуков, а они все равно умудрялись напакостить. То сговорятся, да как вместе побегут к гаражам, – ох, и крику тут было, – то давай обмен устраивать: притащат тайком из дома ложки, штучки всякие красивые и давай меняться. Игрушек у них в то время мало было, это сейчас зайди в магазин и покупай, что хочешь, были бы деньги. Но они не скучали.

А как на качелях катались!.. Те аж скрипели. Теперь убрали с их прежней площадки качели. Сказали, опасные, а новых пока не поставили. Галя давно не была в том районе. Через месяц после переезда бабушки Ирины она туда раз съездила, посмотреть на память. Поднялась по выщербленной лестнице к дому, обошла кругом.

Район потихоньку менялся. Старые люди уходили, приходили новые. Гаражи почти все убрали, строили на их месте дома. Все менялось.

Вот и праздники они раньше по-другому справляли. На день рождения бабушки Ирины они к ней, а у ее день рождения аккурат первого числа. В Новый год считай. Так что всегда праздник. Гостей много было, стол длинный накрывали, все диваны, кресла подвигали. Последний год перед переездом, правда, поменьше было, но все равно весело. Умели подруги бабушки поговорить, рассмешить, рассказать что-нибудь забавное, съязвить – не без этого. Живой стол был. А она сидела и слушала. Галина вообще любила слушать, может, потому бабки ее обе и любили. Старым людям хочется что-нибудь рассказать, поговорить. Но в последнее время бабушка Ира реже подавала голос, и это беспокоило Галину.

Она принесла книгу, которую недавно прочитала, интересную, новую, бабушке должны были понравиться и язык, и содержание. И они читали вместе вслух. Вернее, читала она, а бабка слушала. Потом делали перерыв, обсуждали. Одно раздражало: пока читали, сидела бабка не шелохнувшись, пальцем не двигала, а потом жаловалась, что руки затекли. Тогда Галина пошла на хитрость. Прислонится к бабке плечом, книжку поставит, а сама ей руки разминает, а потом пальчиком командует, зарядку сидячую велит делать. Одна строка – одно упражнение. Только не всегда их на это хватало. То у бабушки настроения не было, то у Галины самой. Тоже усилие надо, просто читать-то проще. Жить вообще гораздо проще, если не заморачиваться. Но не думать она не могла.

Галина потянулась, разминая косточки. «Сейчас бы в снегу поваляться. Вот была бы