Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв

она руководствовалась в жизни. Это её качество, очевидно, и подействовало на Копуна-Вестника, раз он поверил не только ей, но и человечеству в целом, доверив людям тайну своего происхождения.

– Всё будет хорошо, – добавил директор Коскона.

– Я хочу полететь в Ланиакею с этой экспедицией! – твёрдо заявила Диана. – Я ксенолог и в курсе всех событий с джиннами, моллюскорами и тартарианцами.

Шаргин озадаченно помолчал.

– Боюсь, не в моей компетенции решать такие вопросы.

– Кто формирует состав группы?

– Контора… то есть федералы… и мы.

– Вот и включите меня в группу от своей епархии! Учтите ещё одно обстоятельство: для поисков Копуна может понадобиться мой личный опыт общения с ним.

– Кроме вас, Дарислав тоже…

– Мы дополняем друг друга! – перебила Владислава Михайловича собеседница. – И у нас двоих больше шансов найти Копуна, чем у каждого по отдельности.

– Хорошо, я… мы подумаем. Хотя решать будет комиссия Штаба.

– Какого штаба?

– По предотвращению внешней угрозы.

– Такой штаб существует?

– Формируется. Я только что с заседания Совбеза, на котором решался этот вопрос. Там же мы обсудили предполагаемого заказчика похищения копии Реестра. По общему мнению, существует некая неизвестная нам агрессивная разумная структура, которая начала вмешиваться в космические процессы и мешать исследователям делать свою работу. Большинство специалистов убеждено, что это жители Ланиакеи, добившиеся небывалого прогресса…

– Это моране! – снова перебила Шаргина Диана.

Он наморщил лоб:

– Моране?

– Мы говорили на эту тему с Копуном ещё перед его отправкой в Ланиакею. Он проанализировал ситуацию с Пузырём и «Чёрным принцем» и сделал вывод, что в разборки вмешались более мощные умы, чем тартарианцы и ядране. Он назвал этот суперум моранами. По его предположению, эти ребята прячутся в Ланиакее или же ещё дальше, у границы видимой Вселенной.

– Не слишком ли много рас желает уничтожить Вселенную?

Диана покачала головой:

– Не успокаивайте себя, надо лететь туда и разбираться. Вы включите меня в отряд? Или мне стоит разговаривать с другими людьми, принимающими решение?

Шаргин помедлил, сохраняя хладнокровие. Он вполне понимал чувства женщины, беспокоившейся за судьбу своего любимого, но обещать ничего не мог. И всё-таки пообещал:

– Не стоит.

– Благодарю, Владислав Михайлович! На связи.

Лицо Дианы в фокусе зрения, с красивейшим разрезом глаз и губ, от которого невозможно было отвести глаз, растаяло.

Шаргин пшикнул в стакан шипучки, залпом выпил.

– Что она предложила? – с понимающим прищуром спросил Шмелёв.

– Включить её в состав экспедиции в Ланиакею.

– Что ж, я бы включил. Она хороший ксенолог и интуитивист, раз нашла след Копуна в Мексике. А главное, имеет влияние на нашего мальчика. Если мы намереваемся упросить его подключиться к решению наших проблем, её присутствие не будет лишним.

– Я пообещал ей.

– Отлично!

Шаргин вывел на виом изображение Ланиакеи.

Оба контрразведчика с минуту молча рассматривали его, будто пытаясь разгадать все тайны скопления.

– Моране, – пробормотал Шаргин.

– Что?

– Она убеждена, что в наши разборки с боевыми роботами вмешались моране.

– Это ещё что за ребята?

– Не знаю, – ответил глава Коскона со вздохом.

Глава 14. Колобок

Так и осталось тайной, почему «летающая тарелка», руководившая пограничным отрядом Властителей, атаковала «Салют», не дожидаясь свою эскадру. Возможно, как предположил Шапиро, сказалась близость планет главных правителей системы, на помощь которых и понадеялся командир «тарелки».

Эскор успел подхватить «голем» с группой Дарислава на выходе из атмосферы «грибной» планеты, когда сплюснутый эллипсоид «тарелки» нанёс по российскому кораблю энергетический удар.

Зелёная молния пролетела в метре от зашитого в защитное поле эскора (Калиф на миллионную долю секунды опередил выстрел), и договариваться с преследователями стало некогда.

«Салют» нырнул обратно в атмосферу, сделал манёвр, пропуская ещё одну молнию над собой, и выстрелил ответно.

Уничтожать головной аппарат пограничного надзора негостеприимных хозяев не хотелось, и Дарислав решил не использовать «нульхлоп», сворачивающий пространство в «струну», а воспользоваться «кинжалом» с начинкой из кассеты с неймсами. Обработав противника предварительно «душем» радиоэлектронного подавления, «Салют» сделал красивую петлю высшего пилотажа – «петлю гистерезиса» – и запустил ракету, достигшую «тарелки» за доли секунды.

Результат превзошёл ожидания.

«Тарелка» после потери защитного поля (РЭБ-система эскора сработала отлично) отбить «кинжал» не смогла, и десять элементов боевого поражения кассеты в доли мгновения сожрали чуть ли не треть корпуса корабля, превратив её в иззубренную подкову.

– Падает! – воскликнула Жозефина Агилера.

Пограничный корабль действительно перестал маневрировать и начал пикировать в атмосферу «грибопланеты», пока не врезался в мелководье в ста метрах от одного из островов. Эскор проследил за его падением и завис над островом на небольшой высоте.

– Обзор системы! – потребовал Дарислав.

Виомы показали панораму космоса в районе Колобка.

– Реакции местных не наблюдаю, – сообщил Калиф.

– Дрон!

Эскор метнул беспилотный разведкатер, имевший на борту команду «муравьёв» – исследовательских роботов. Один из них Спирин взял на аватар-управление.

Катер облетел дымящуюся «подкову» толщиной в полсотни метров, и космолётчики некоторое время рассматривали вывал в толще корпуса, рождённый ударом нейтрализатора молекулярных связей.

Судя по виду, корабль напоминал гигантскую вафлю, вся толща которой состояла из множества ячей, похожих на пчелиные соты, только цвет материала ячей был багровым. Внутри каждая шестиугольная ячейка размером с большую бочку имела ядрышко непонятной формы. Часть этих ядрышек светилась, но большинство потемнело.

– Не понимаю их реакции, – сказал Давлетьяров. – Вернее, её отсутствия.

Дарислав его понял. Если бы дело происходило в Солнечной системе, ещё задолго до боестолкновения чужака обнаружили бы системы обзора, и к нему устремились бы пограничные заградители Союза объединённых наций и корабли спецслужб отдельных стран. В системе же Властителей, по идее, представлявшей собой центр метрополии, объявился лишь один корабль, да и тот не проявил даже самого элементарного гостевого такта, не говоря уже об интеллекте.

Между тем беспилотник-аватар, ведо́мый Спириным, приблизился к «подкове» и обнаружил несколько дыр между «пчелиными сотами» на разных уровнях.

– Это, наверно, внутренние коридоры, – предположил Таир Эрбенов, отвечающий в экспедиции за астроинженерные исследования.

– Разрешите прогуляться по этому улью? – спросил Спирин.

– Действуй, – ответил Дарислав.

Похожий на дельфина с тремя плавниками аппарат устремился к верхней дыре, но протиснуться в неё не смог, диаметр начинавшегося за дырой коридора круглого сечения был на десять сантиметров меньше диаметра «дельфина». Потыкавшись в другие дыры, беспилотник наконец нашёл подходящий тоннель. В нём было темно, пришлось включить фонари. Потоки света выхватили из темноты ребристую «кишку» коридора, на стенках которого виднелись красные наросты, напоминающие огромных божьих коровок. Одна из них вдруг отпала от стены, свалившись на округлый пол, и стали видны её восемь ножек-члеников.

– Батюшки светы! – проговорил Любищев. – Да это же обитатели сот!

– Автоматы обслуживания всего комплекса, – добавил Шапиро корректно. – В ячейках сидели ядрышки другой