«Если», 2001 № 02 - Журнал «Если»

Ну, попали мы в этот самый заветный 2001 год, который представлялся 33 года назад в фильме «2001: космическая одиссея» Стенли Кубрика по сценарию Артура Кларка чем-то немыслимо далеким и словно несбыточным. Однако тайна Монолита по-прежнему не разгадана — и мудрый фантаст в своем уже четвертом по счету романе вообще унесся на тысячелетие вперед, а киностудия «Фокс» начала тайно разрабатывать план экранизации «3001». Параллельно Джордж Лукас продолжает снимать свою космическую сагу «Звездные войны», обращаясь к предыстории событий, случившихся «давным-давно, в очень-очень далекой галактике». Он не отказывается от прежней фэнтезийности, но куда определеннее намекает на философско-теологические истоки повествования. А Стивен Спилберг уже заканчивает работу над воплощением давнего замысла Стенли Кубрика «Искусственный интеллект»: этот фильм раньше невозможно было снять по техническим причинам.

Так значит, прогресс в науке и технике вовсе не мешает, а наоборот, помогает дальнейшему существованию кинофантастики, получающей в свое распоряжение такие выразительные средства, о которых прежде было боязно мечтать? И кинематографисты благодаря этому обретут новый стимул реализовывать на экране совершенно невероятные проекты, где уже все будет течь и изменяться, как, например, этого ожидают от «Терминатора 3». И в снимаемых продолжениях «Матрица 2 и 3» тоже готовят неожиданные превращения, перемещения в пространстве и времени.

То есть истинное фантастическое кино не исчезнет? Конечно, хотелось бы в это верить — но, думается, его будущее связано не столько с навороченными визуальными эффектами (иногда они просто затмевают жалкие авторские мысли по поводу грядущего), сколько с четкой продуманностью и логической убедительностью художественных концепций и мировоззренческих систем. То, что андроиды научились мыслить, чувствовать и видеть сны, это уже никого не удивляет. Осталось лишь дождаться момента, когда сами фантасты в кино вновь станут демонстрировать примеры мыслительной деятельности. Ведь хочется знать не только об «искусственном интеллекте», но и иметь дело с «интеллектом искусства».

Сергей КУДРЯВЦЕВ

Мастера

Дмитрий Байкалов

Арни, брат Долли

В американском кино создалась необычная, непредсказуемая ситуация. Новый фильм с Арнольдом Шварценеггером в главной роли провалился в прокате! Еще три года назад такое представить было невозможно!

Проблема клонирования — одна из самых обсуждаемых как в средствах массовой информации, так и на научно-философском (а иногда даже и теософском) уровне. Отовсюду слышны высказывания самого противоположного плана, где-то уже принимаются законы огульно запрещающие любые эксперименты в этой сфере. Овечка Долли на долгое время стала то ли олицетворением мирового зла, то ли первым шагом на пути к бессмертию. Тем временем безнадежно больные и инвалиды втайне надеются, что когда-нибудь им смогут пересадить клонированные органы, верующие обсуждают pro et contra использования святых мощей для возрождения святых, а любители текилы радостно ждут, что удачные опыты по клонированию голубой агавы плантации которой изрядно истощились, помогут уменьшить цену и увеличить производство любимого напитка.

Словом, весь мир сошел с ума!

Естественно, кинематографисты не могли не отреагировать на такое пристальное внимание к теме, неоднократно поднимавшейся много лет назад в фантастике, а ныне совершенно заброшенной писателями и отданной на растерзание журналистам, публицистам и политикам. И явился миру блокбастер «Шестой день» — крупнобюджетный проект с самим Арнольдом Шварценеггером!

Восьмидесятидвухмиллионный фильм со звездой мирового масштаба в главной роли умудрился собрать в первый уик-энд всего 13 миллионов… Почему же американская публика так вяло отреагировала на картину, казалось бы, обреченную на успех? Попробуем разобраться.

Сюжет фильма таков. Недалекое будущее. Технологии, особенно в сфере потребления, достигли небывалых высот. Киберводители, полуразумные холодильники, лазерные пистолеты, куклы-киборги — все это не кажется нам таким уж невозможным: скорее, это просто атрибут современной американской фантастики «ближнего прицела». Но особенно в этом мире преуспевают технологии клонирования. Клонируется все и вся, особенно домашние животные, ведь не может человек не захотеть вернуть себе умершую собачку или кошечку. Запрещено только клонирование человека — действует так называемый «закон Шестого дня», ведь именно на шестой день Творения Бог создал человека. Отмены этого закона всеми правдами и неправдами добивается Роберт Маршалл (Майкл Рукер), могущественный глава корпорации-монополиста в области клонирования, молодой и энергичный некоронованный король мирового бизнеса, даже внешне напоминающий Билла Гейтса.

В обществе — раскол, на улицах — демонстрации… Однажды пилоту вертолета Адаму Гибсону (Арнольд Шварценеггер) выпала честь доставить этого «человека номер два в мире» (первый — конечно же, Президент США: такой вот наивный патриотизм) в горы на отдых. Но у Адама был день рождения, и он схитрил — отправил вместо себя и под своим именем напарника. А когда пришел домой, то увидел там… ну конечно же, второго себя. Точно такого же, радостно празднующего свой день рождения в кругу семьи.

Адам еще ничего не понимает, но проницательному зрителю ясно все — на олигарха произошло покушение, факт которого решили скрыть, и вместо погибшего напарника клонировали героя Шварценеггера. Ну а дальше… Дальше начинается непрерывная цепь погонь на колесных и бесколесных машинах и перестрелок изо всех видов оружия, иногда прерываемых нудноватыми рассуждениями о необходимости или преступности клонирования человека.

В финале Добро в лице Шварценеггера (2 экз.) побеждает и разоблачает Зло, лишив человечество последних надежд на бессмертие…

Очень жалко, что начавший работу над фильмом известный голливудский пересмешник Джо Данте («Гремлины», «Игрушечные солдатики») впоследствии отказался от проекта и возложил режиссерские заботы на плечи известного в основном телевизионными постановками Роджера Спотиствуда («Завтра не придет никогда»). Возможно, Данте не допустил бы такого кондового подхода к столь сложной этической проблеме. Ведь в результате все нравственные императивы решаются при помощи кулаков Шварценеггера. Сам актер, выбывший на пару лет из кинобизнеса из-за операции на сердце и вернувшийся на экраны в 1999 году в не очень удачном «Конце света», ради «Шестого дня» отказался от участия в съемках альпинистского блокбастера «Вертикальный предел». Объяснил он свой отказ нежеланием надолго покидать жену и четверых детей.