Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом - Нельсон Мандела

для активистов и членов АНК. Это было гостеприимное место, и я часто посещал его либо для участия в очередной политической дискуссии, либо для того, чтобы попробовать стряпню матери Уолтера. В 1943 году я познакомился с Антоном Лембеде, который имел степень магистра искусств и бакалавра права, и с А. П. Мда. С того момента, как я впервые встретил Антона Лембеде, я понял, что это притягательная личность с оригинальным, нестандартным мышлением. В то время он был одним из немногих чернокожих юристов, которых в Южной Африке можно было по пальцам пересчитать, и являлся юридическим партнером достопочтенного бакалавра права Пиксли ка Исака Семе, одного из основателей Африканского национального конгресса.

Как утверждал Лембеде, поскольку Африка является континентом чернокожих, то чернокожие африканцы должны в полный голос заявить о себе и вернуть то, что принадлежит им по праву. Он ненавидел идею комплекса неполноценности чернокожих и отрицал то, что он называл преклонением перед Западом и идолопоклонством перед его идеями. Комплекс неполноценности у чернокожих африканцев, разъяснял он, был величайшим препятствием на пути к их освобождению. Приводя в качестве примеров таких выдающихся африканских личностей, как Маркус Гарви[21], У. Э. Б. Дюбуа[22] и Хайле Селассие[23], он отмечал, что, где бы ни находился африканец, если только ему предоставлялись такие возможности, он способен сделать такую же успешную карьеру, как и белый человек. «Цвет моей кожи прекрасен, как чернозем моей матери-Африки», – говорил Лембеде. Он считал, что прежде, чем приступать к массовым акциям за свое освобождение, чернокожие африканцы должны изменить свое представление о себе. Лембеде пропагандировал самостоятельность и самоопределение и называл свою философию африканизмом. Мы считали само собой разумеющимся, что однажды он возглавит Африканский национальный конгресс.

Лембеде заявлял, что среди африканских народов зарождается новый дух, новая вера, что межэтнические различия исчезают, что молодое поколение считает себя в первую очередь африканцами, а не представителями племен и народностей коса, ндебеле или тсвана. Лембеде, чей отец был неграмотным зулусским крестьянином из провинции Наталь, выучился на преподавателя в Колледже Адамса[24], много лет преподавал в провинции Оранжевое Свободное государство, выучил африкаанс и пришел к пониманию национализма африканеров как прототипа африканского национализма.

Лембеде писал в газете «Инкундла йа Банту», издававшейся в провинции Наталь:

«История нового времени – это история национализма. Национализм прошел проверку в ходе народной борьбы и в огне сражений и признан единственным противоядием против иностранного правления и современного империализма. Именно по этой причине великие империалистические державы лихорадочно стремятся всеми силами препятствовать всем националистическим тенденциям и искоренять их среди их иностранных подданных. Для этой цели огромные, просто колоссальные суммы денег щедро расходуются на пропаганду, направленную против национализма, который характеризуется (и отвергается) империалистическими державами как ”ограниченная“ идеология и практика, ”варварская“, ”нецивилизованная“, ”дьявольская“ и т. д. Некоторые иностранные подданные становятся жертвами этой зловещей пропаганды и, следовательно, инструментами и орудиями империализма, за большие заслуги перед которым их высоко ценят империалистические круги и осыпают такими эпитетами, как цивилизованные, либеральные, прогрессивные, широко мыслящие и т. д.».

Взгляды Лембеде задели меня за живое. Я тоже был склонен подозревать себя в восприимчивости к пропагандистским методам патерналистского британского колониализма, к таким привлекательным шаблонам белых, как «цивилизованный», «прогрессивный», «передовой». Я уже находился на полпути к тому, чтобы меня вовлекли в элиту чернокожих африканцев, которую Британия стремилась создать в Африке. Именно этого от меня добивались все, от регента до мистера Сидельского. Но это были иллюзорные ценности. Как и Лембеде, я пришел к выводу, что только воинствующий африканский национализм может выступить противоядием против империализма.

Другом и партнером Лембеде был Питер Мда, более известный в наших кругах как А. П. В то время как Лембеде порой грешил многословностью и некоторой размытостью формулировок, Мда всегда отличался точностью и конкретностью. Если Лембеде мог быть туманным и мистическим, то Мда – вполне определенным и научным. Практичность Питера Мда являлась идеальным фоном для идеализма Лембеде.

Другие молодые люди были склонны размышлять в том же духе, и мы регулярно собирались, чтобы обсудить свои идеи. Кроме Антона Лембеде и Питера Мда, в число этих людей входили Уолтер Сисулу, Оливер Тамбо, доктор Лайонел Маджомбози, мой бывший учитель в Хилдтауне Виктор Мбобо, студент медицинского факультета Уильям Нкомо (был членом компартии), журналист из провинции Наталь Джордан Нгубане (работал в изданиях «Инкундла» и «Мир банту», самой продаваемой африканской газете), секретарь Африканского национального конгресса в Трансваале и член Коммунистической партии Дэвид Бопапе и многие другие. Многие считали (возможно, несправедливо), что АНК стал резервацией для уставшей, мягкотелой африканской элиты, больше озабоченной защитой своих собственных прав, чем прав народных масс. Общее мнение состояло в том, что в сложившихся условиях необходимо предпринять какие-то активные практические действия, и доктор Лайонел Маджомбози предложил создать Молодежную лигу АНК как действенный способ расшевелить руководство Африканского национального конгресса.

В 1943 году делегация, включавшая Антона Лембеде, Питера Мда, Уолтера Сисулу, Оливера Тамбо, Уильяма Нкомо и меня, отправилась к Альфреду Битини Ксуме, который возглавлял АНК. Мы встретились с ним в его довольно большом доме в Софьятауне, при котором находилась ферма, поскольку незадолго до этого он перенес операцию.

А. Б. Ксума сделал для Африканского национального конгресса очень многое. Он пробудил эту организацию от состояния дремоты, в котором АНК пребывал при Пиксли ка Семе, когда эта структура существенно сократилась и частично утратила свою значимость. При вступлении А. Б. Ксумы в должность президента АНК в казне организации насчитывалось семнадцать шиллингов и шесть пенсов. Он увеличил эту сумму до четырех тысяч фунтов. Его расхваливали политические и общественные деятели, он смог наладить дружеские отношения с членами кабинета министров, он постоянно излучал чувство уверенности в себе и безопасности. Наряду с этим ему было свойственно высокомерие, не подобающее руководителю общественной организации. Хотя он был предан АНК, основным приоритетом для него являлась его медицинская деятельность как практикующего врача. А. Б. Ксума успешно руководил АНК в эпоху визитов делегаций и депутаций, составления официальных писем и приветственных телеграмм. При нем деятельность АНК была организована в типично английском стиле: «несмотря на наши разногласия, мы все являемся джентльменами». Он наслаждался отношениями, которые у него сложились с белым истеблишментом, и не хотел подвергать их опасности какими-либо активными политическими шагами.

На нашей встрече мы сообщили А. Б. Ксуме о своих планах организовать Молодежную лигу АНК и начать пропагандистскую кампанию по массовой мобилизации чернокожих африканцев против их порабощения. Мы привезли с собой проект Устава и Манифеста Молодежной лиги. Мы высказали А. Б. Ксуме свое мнение о том, что АНК находится в опасности